Сара Кроссан - Пойманные под стеклом Страница 33

Он не настолько заморочен, как я предполагала. Несколько больших кнопок и рычагов, вот и все. Внутри очень тесно и грязно. Я смотрю через оптическую трубу.

Теперь солдаты спускаются вниз и бегут по улице, и в то же время пытаясь влезть в куртки, но все время поскальзываются и падают в снег.

— Давай, стреляй! — Мод показывает на несколько рычагов, к которым она сама не приближается, и протягивает маленький деревянный молоток Квинна.

— Давай, решайся уже! — кричу я Беа, которая быстро хватает один из рычагов.

— Ну давай, стреляй по этим свиньям! Для чего нам еще эта пушка? — кричит Мод еще раз и пытается нажать на рычаг.

— Прекращай нести чепуху! — ругается Беа и бьет Мод по руке.

Танк движется вперед, но солдаты прямо позади нас. Смогут ли они запрыгнуть на движущийся танк? Они не кажутся готовыми решиться на что-то подобное.

Они держатся на безопасном расстоянии от гремящего драндулета, при этом что-то громко крича и жестикулируя. Затем один из них вытаскивает рацию из униформы, нажимает пару кнопок и кричит.

— Почему мы украли танк? — хочет знать Беа.

— Это был продуманный шахматный ход. Теперь они знают, что война не за горами, — объясняет Мод.

Я качаю головой, хочу возразить, хочу сказать, что мы доберемся быстрее на танке и сэкономим при этом кислород. Но внезапно понимаю, что Мод права: Я объявила войну.

Вы знаете эти фильмы, в которых тип просыпается утром рядом с какой-нибудь девушкой, выползает из кровати и потихоньку ускользает, так как совершенно не хочет участвовать в неловкой беседе?

Со мной, конечно, не совсем так, но неловкое чувство определенно присутствует, когда я просыпаюсь утром между Сайласом и Инджером.

Каждое замечание, которое я сделаю, прозвучит совершенно странно и судорожно сжато, если я постараюсь придать ему соответствующий тон.

Поэтому я поднимаюсь и выползаю из палатки, очень тихо, чтобы не разбудить этих двоих.

Снаружи все покрыто толстым слоем белого снега.

— Эй, посмотрите только, — кричу я и просовываю голову в палатку. Сайлас садится и зевает.

Инджер все еще спит, свернувшись на боку.

— О Боже, уже рассвело! Просыпайся, Инджер, — рычит Сайлас и выползает из палатки.

— Вау! — говорит он, когда замечает на земле снег. — Безумие!

Прекрасное белое полотно превратило руины и кучи камней вокруг нас в почти сенсационные монументы. Если бы Беа была сейчас здесь, я смог бы сделать замечание относительно всего этого и не выглядеть тупым.

Но рядом с Сайласом лучше помолчу.

— С этой стороны мир внезапно не выглядит так ужасно, не так ли? — говорит Сайлас и смотрит на меня. Без понятия, ждет ли он от меня ответ. Поэтому я просто вздыхаю. Это может обозначать все.

— Ты знаешь, что я имею в виду? — спрашивает он.

Я с осторожностью смотрю на него. Он же закатывает глаза, приседает на корточки и проводит рукой по снегу.

Вскоре после этого появляется Инджер. — Время отправляться, — объявляет он. Сегодня улицы в еще более худшем состоянии чем вчера.

Снег скрывает не только преграды и опасности, но и делает все совершенно скользким. Но Инджер и Сайлас неуклонно маршируют наобум, и иногда перебираются на четвереньках через кучи камней.

Они в десять раз крупнее меня, несмотря на это я использовал гораздо больше кислорода. Как — то неловко.

Через пару часов я останавливаюсь. Я не смогу больше сделать ни шагу, если не съем чего-нибудь.

Поэтому пару раз откусываю протеиновый батончик, а затем оставшуюся часть ломаю пополам и протягиваю Сайласу и Инджеру. Сайлас засовывает свою половину в рот, не сказав ни слова благодарности. Инджер же коротко кивает в моем направлении.

— Далеко еще? — спрашиваю я.

— Ты беспокоишься из-за твоего кислорода? — спрашивает Сайлас и проверяет состояние моей бутылки. — Еще два часа, если знаки верны. Ты хорошо дышишь?

Без понятия, что он имел в виду под: «Ты хорошо дышишь?». Я делаю вдох и выдох, и это хорошо работает. Посмотри же: Я еще жив.

— Да, хорошо, — отвечаю я и для примера вдыхаю еще глубже и затем снова выдыхаю.

— Эй! — предостерегает Сайлас. — Заканчивай с этими вдохами!

Еще до того как я успеваю возразить, Инджер прикладывает палец к губам.

— Вы слышите это? — шепчет он.

— Что? — невольно я тоже шепчу.

Сайлас прикладывает руку к глазам и смотрит вдоль улицы, по которой мы прошли. Затем моргает и сквозь снежинки смотрит в небо. — Ццц, — шипит Инджер. — Дерьмо!

— Скорее, в здание! В то, большое! — подгоняет Сайлас, перебегает через улицу и исчезает во вращающихся дверях. Вскоре после этого он снова выныривает из здания, срывает с себя куртку, наполняет ее снегом и с нею бежит обратно.

— Давай, туда внутрь, — кричит Инджер, — Возьми с собой снег!

Он открывает рюкзак, набивает его снегом и бежит за Сайласом во вращающуюся дверь.

Я смотрю прямо на фасад высотного здания. Если люди в танке начнут расстреливать здание, то тогда мы все будем погребены под его обломками.

Ни один из нас не смог бы выбраться оттуда живьем. В этот момент в окне второго этажа появляется лицо Сайласа.

— Боже, Квинн, чего ты еще ждешь? Давай…..

— У меня нет желания быть погребенным заживо! — кричу я в ответ. — Можешь назвать меня трусом, мне все равно!

Ржавые машины стоят по обе стороны от дороги, некоторые даже посреди проезжей части. Я спрячусь в одной из них.

— Если ты сейчас же не прекратишь нытье и не начнешь двигать своей задницей, я сам тебя закопаю заживо! Давай на лестницу!

Не знаю, почему, но внезапно я беру свои ноги-в-руки и мчусь следом за ними по лестнице прямиком в здание.

Я бегу и бегу в надежде, что где-то встречу Сайласа и Инджера, но вижу только ступени, еще очень много лестниц.

— Еще немного! — крикнул Сайлас.

Так, я поднимаюсь все выше и выше, а где-то впереди стоит Сайлас и таращится на меня.

— Ну же, давай! — торопит он.

Мы несемся по коридору мимо пустых бюро с опрокинутыми письменными столами и стульями, мимо разбитых экранов компьютеров.

— Инджер? — зовет Сайлас.

— Все окей, не беспокойся! — звучит в ответ.

— Хорошо, — говорит Сайлас в то время, как мы стоим здесь почти в полной темноте. — А теперь — долой шмотки.

Растерянно я смотрю, как Сайлас раздевается, стягивает свитер через голову. Затем он срывает с ног сапоги и носки и босиком шлепает дальше по коридору.

— Ты что, глухой, или как? — его маска сползла и он крутит ее, чтобы снова закрепить.

— Сайлас, мне кажется… — начинаю я.

— Ты слишком теплый. Боже! они засекут тебя с помощью тепловизора. Ты должен остыть.