А. Е. Ван Вогт - Пришельцы с небес Страница 33

Люди уже взобрались в кабину, тяжело дыша от долгого подъема по лестнице. Это были миниатюрная смуглая женщина и высокий мужчина со светлой бородой, выпачканной запекшейся кровью. Они были почти обнажены, не считая обтрепанных полотняных башмаков на ногах и пары обрывков ткани, прикрывавших прочие места, и забрызганы наполовину подсохшей грязью. Пилот узнал геодезиста Эдриана Фроума.

— Жми домой, Хайме, — сказал Фроум.

Фроум, чистый, выбритый и снова похожий на себя прежнего, за исключением свежего шрама на левом ухе, сел за стол напротив Сильвы, который сказал:

— Не понимаю, почему ты именно сейчас просишь о переводе на Ганешу. Ты — герой Бембома. Я могу выбить для тебя постоянную должность разряда П-5, может, даже П-6. Куинлена доставят на Кришну, где его будут судить; Хаятака выходит на пенсию, и геодезистов мне будет не хватать. Так зачем тебе уходить?

Фроум улыбнулся смущенно и неуверенно.

— Вы справитесь, шеф. Еще остаются Ван дер Грахт и Мехталал — оба хорошие ребята. Но я уже окончательно решил и могу сказать почему. Когда мы с Эленой забрались на гору, мы находились в довольно эмоциональном состоянии, а еще я вдобавок уже несколько недель не видел другой женщины… Короче говоря, я сделал ей предложение, и она согласилась.

Сильва поднял брови.

— Неужели? Мои наилучшие поздравления! Но какое это имеет отношение…

— Обождите, дайте закончить. Поначалу все было ясно как божий день. Она заявила, что впервые в жизни целовалась, и я, опираясь на некоторый опыт, могу предположить, что так оно и было. Однако вскоре она стала высказывать мне свои идеи. Этот брак должен быть прежде всего духовным, и цель его должна состоять в том, чтобы я направил свои стопы на Семиступенную Тропу просветления и в следующем воплощении мог бы стать кем-нибудь поприличнее, чем простым инженером, — миссионером Космотеизма, к примеру. Как вам это нравится?

Поначалу я думал, что это блажь, с которой я со временем справлюсь, — ведь мы в конце концов не позволяем нашим женщинам вить из себя веревки, как это бывает у американцев. Но потом она начала проповедовать мне Космотеизм. И за те два с половиной дня, что мы там были, могу поклясться, она и на пять минут не умолкала, разве что когда спала. Вряд ли вы слышали большую чушь — лучи там всякие, космическая любовь, вибрации, астральные уровни и прочее. В жизни мне так тоскливо не было.

— Понимаю, — заметил Сильва. Ему в жизни тоже приходилось страдать.

— И вот, — заключил Фроум, — примерно в это время я стал жалеть, что не могу вернуть ее Сирату Монгкату. Я чуть ли не раскаивался, что убил этого типа. Хотя от него были бы сплошные проблемы, останься он в живых, но при всем при том в мерзавце было какое-то обаяние. И вот я торчу тут с постылой невестой и просто не в состоянии объяснить ей простейшие вещи. Она как-то сказала в шутку, что мне было бы лучше на Ганеше, и провалиться мне на месте, если она не права. И если вы подпишете мое заявление… О, премного обязан, сеньор Аугусто! Если поспешу, еще успею на корабль до Кришны. Счастливо оставаться!

Джек Вэнс

НОВЫЙ ПРЕМЬЕР

Подобно тому как многие нынешние авторы, пишущие о феноменологии или природе реальности, неизбежно подпадают под влияние Филипа К. Дика, так и те, кто описывают отдаленные миры или инопланетные общества с необычными традициями, испытывают влияние Джека Вэнса. Никто из разрабатывающих эту тему не привнес в нее больше интеллекта, воображения и неисчерпаемой изобретательности, чем Вэнс, и даже в конце девяностых годов, в таких книгах, как «Ночная лампа», столь же затейливых и богатых выдумкой, как и работы пятидесятых, его искрометный талант не выказывает никаких признаков упадка; даже такие на первый взгляд проходные работы, как «Планета приключений», наполнены живыми и подробными описаниями инопланетных обществ, а также отличаются необычными — и часто весьма необычными — взглядами на то, каким образом человеческая психология может измениться, погрузившись в инопланетные ценности и культурные системы. Никто лучше Вэнса не умеет донести до читателя то основополагающее «ощущение чуда», присущее научной фантастике, и при прочтении его произведений в памяти навеки остаются запоминающиеся образы.

Подобно своим коллегам, таким как Л. Спрэг де Камп и Фриц Лейбер, Вэнс создал лучшие свои работы за последние пятьдесят лет в различных жанрах, что имеет огромную ценность для развития и жанра фэнтези, и современной научной фантастики. В фэнтези его классический роман «Умирающая земля» наряду со связанными с ним произведениями оказал огромное влияние на будущие поколения писателей в жанре фэнтези. (Можно спорить — что и происходит, — не являются ли эти произведения на самом деле скорее научной фантастикой или по крайней мере гибридом, называемым «научной фэнтези», чем чистой фэнтези, поскольку действие там происходит в будущем, отдаленном на столько миллионов лет, что технические достижения становятся неотличимыми от магии, как гласит известное высказывание Артура Кларка. Подобные аргументы не лишены оснований, и их трудно опровергнуть — но тем не менее тот, кто следит за жанром фэнтези последние несколько десятилетий или хотя бы читал критические статьи, вряд ли сможет отрицать влияние Вэнса на фэнтези, что бы ни говорили любители поковыряться в мелочах.) Точно так же его наиболее знаменитые научно-фантастические романы — «Властители драконов», «Последний замок», «Большая планета», «Эмфирио», пятитомник «Принцы демонов» (более известный как «Звездный король» и «Машина-убийца»), «Синий мир», «Аном», «Языки Пао», а также многие другие оказали немалое влияние на несколько поколений фантастов. А его влияние на особую форму космических приключений или космическую оперу (в отличие от научной фантастики в целом) трудно переоценить — пожалуй, никто, разве что Пол Андерсон, не писал так, как Джек Вэнс, и с таким качеством.

Джек Вэнс родился в Сан-Франциско в 1920 году. Во время 2-й мировой войны он служил в торговом флоте США. Большинство рассказов, впоследствии объединенных в его первый роман «Умирающая земля», были написаны во время его службы на флоте — он не мог их никому продать, так же, как и саму книгу, поскольку рынок фэнтези в то время практически не существовал. «Умирающая земля» в итоге была опубликована практически незамеченным изданием в 1950 году небольшим полупрофессиональным издательством и не переиздавалась более десяти лет. Тем не менее книга стала подпольной культовой классикой, и ее воздействие на будущие поколения писателей, как в жанре фэнтези, так и в прочих, трудно переоценить: например, в числе многих других роман «Умирающая земля» оказал огромнейшее влияние на книгу Джина Вульфа «Книга нового солнца» (Вульф, например, сказал, что «Книга Золота», упомянутая Северьяном, является «Умирающей землей»).