Пол Андерсон - Миры Пола Андерсона. Т. 3. Орион взойдет Страница 33

«Будь осторожен и ты, Джовейн!» — кричало ее сердце. Она вспомнила про то, как он приказал доставить взятый напрокат аппарат в мастерскую и провел там несколько часов, должно быть, изучая и приводя его в порядок.

Пилоты забрались в кабины, пристегнулись к весьма непрочным на вид сиденьям, прикоснулись к примитивным рукояткам. Солнечные батареи, покрывавшие верхнюю поверхность крыльев, начали впитывать энергию с неба. Пробудились электрические двигатели. Зажужжали пропеллеры.

Медленно — против ветра — набирая скорость, солнечные крылья покатили по земле.

«О, если бы кому-нибудь из них сейчас подвернулся камешек под колесо! — молила Фейлис. — Тогда оба остались бы целы… и вся история завершилась бы одним поломанным самолетом». Впрочем, надеяться на это глупо. Мужчины проверили каждый сантиметр взлетных полос.

Солнечные крылья поднялись в воздух.

«Почему я боюсь? — спросила она себя, когда холодок сковал ее сердце.

— Это же просто спорт, в котором приняты строгие правила. Победитель заставляет проигравшего опуститься к земле. Иерн утверждает, что занятие это безопаснее, чем конное поло».

Иерн по лихой спирали, Джовейн настойчиво и упорно — оба медленно забирались в небо. Свет играл на кругах пропеллеров, переливался на нижних поверхностях плоскостей. Теперь Фейлис не могла уже видеть насквозь прозрачную обшивку крыла… Но она знала, ведь знала…

Джовейн сделал вираж, накренив самолет… Фейлис едва успевала следить за событиями, но крылья Иерна сразу же оказалась в тени — Джовейн прикрыл от него солнце. Если он сумеет удержаться в таком положении хотя бы минуту, двигатель самолета его соперника потеряет мощность, и Иерну придется либо опускаться к земле, либо разбиваться.

Или же вырваться на свободу! Нижний самолет резко вильнул, концами крыльев едва не задев соперника. Случись такое — обе машины разбились бы. Джовейн уклонился — избегая риска и воздушных потоков, подбросивших его хрупкий самолетик вверх. Иерн выровнял аппарат и повернул в обратную сторону. Должно быть, ввысь его нес восходящий поток… Наверняка он все заранее предусмотрел.

Теперь вверху оказался уже он. Закрывая восток, Иерн держался чуть позади, чтобы перекрыть свет лишь на половине крыльев Джовейна, догадалась Фейлис. И самолет южанина с ослабевшим мотором не мог уйти от него.

Но и Джовейн умел пользоваться воздушным потоком и, быть может, с большим искусством. Положившись на ветер и двигатель, он мог лететь.

Но сколько? Фейлис слыхала, что соревнования, бывало, продолжались часами, пока усталость, замедлив движения соперников, не позволит верхнему полностью затенить крылья нижнего и заставить приземлиться, «Это нечестно! Иерн моложе — на целых тринадцать лет!»

Словно бы в брачном танце солнечные крылья кружили по небу. Она не различала ничего, кроме шелеста ветра в траве и барабанного боя крови в ушах.

Кто-то из свиты обратился к другому, стоявшему неподалеку:

— Свихнулись они оба, что ли?

— Так уж они привыкли, Ханнес, — ответил второй.

Они говорили на алеманском — должно быть, на своем родном языке, а точнее, на его элсасском диалекте, полагая, что никто вокруг не сможет понять их. Но только не Фейлис, ведь она занималась развитием этой языковой семьи после Судного Дня.

— Да, — сказал его приятель. — Если ты из Клана, можешь позволить себе самые немыслимые развлечения. Готт видит это. Они захватили лучшие земли в Домене, забрали себе самые большие фабрики и все, что хотели.

Мало того, они же еще и обложили нас непомерным налогом.

— Нет, Фридри, тут ты не прав — ты же знаешь. Это наши господа в штатах дерут с нас налоги и выплачивают Химмельсбургу его долю.

— Какая разница? Все равно из наших карманов — как ни крути.

— На самом деле это не слишком много… Не слишком много, если сравнивать с тем, что дерут с пейзан в таких местах, как Эспейнь. И мы многое имеем от этого. В первую очередь и прежде всего — безопасность.

Однажды мой дядя решил подработать наемником за Рином. И что потом он наговорил мне о войне!.. Нет, Фридри, радуйся, что эта старая ласковая луна еще торчит наверху.

— Это ты сказал, что они свихнулись, Ханнес.

— Йа, так я и сделал. Теперь в Кланах завелось много странных причуд и мотовства… бездумного, бесстыдного… особенно среди молодежи.

Прежде такого не было.

— А кто платит — мы, наземники. Пойми, я не хочу показаться бунтовщиком или еще кем, но к нашему слову в Домене давно не прислушиваются.

Недовольная воркотня продолжалась: теперь многие ощущали угнетение, но в основном были попросту недовольны. Перемены прилетали из-за моря, ветер пригонял их, раздувая паруса иностранных кораблей.

Фейлис постаралась забыть о гортанном бормотании рядом. Всем своим нутром она устремилась наверх. Джовейн попытался затормозить, чтобы соперник выскочил вперед, но солнечные крылья не способны опускаться прямо вниз, и Иерн быстро занял прежнее положение. Пляска в небе продолжалась.

«Кому же из них я хочу победы? И почему? Какая разница?

Иерн — мой муж, грубый, неласковый и неверный. Джовейн же… что же?

Сильный, ласковый, вдумчивый, под этой броней, ox, какой же ранимый.

Он любит меня. А любит ли Иерн? Джовейн по духу ближе к отцу Иерна Доналу, чем к нему самому. Куда ближе, невзирая на противоположность их взглядов на мир. Для них сила прежде всего означает обязанность.

(Да, Иерн достаточно добросовестен, но он просто выполняет свой долг перед Кланом и никогда не станет искать новых приключений на свою голову. Когда мы с Джовейном тогда шли из сада, он потерял самообладание и бросил в адрес Иерна — без уважения и с горечью — «золотой мальчик».) Джовейн всегда хочет, чтобы я, разбиралась в людях и событиях. Я стремилась к этому еще с юности, когда девочкой впервые усомнилась в Жезу. А потом я, как и эти двое бедных рабочих, усомнилась в том, что из абсолютной власти Кланы извлекают идеальную пользу. Джовейн сказал мне, что мы можем вновь обрести право на власть, если, подобно предкам, одарим людей чем-то новым. Они дали Земле мир и процветание. Мы можем подарить ей обновление».

Самолет Орилака повернул на север к высокому, заросшему лесом хребту.

Аэроплан Ферлея, не зная жалости, преследовал его. Фейлис невольно восхитилась мастерством Иерна — он упорно преследовал своего противника, лишая его крылья света.

«А что делать, если они исчезнут из виду? Что, если случится нечто ужасное, и никто ничего не увидит?»

Соперники скрылись за горизонтом. Она безуспешно пыталась вздохнуть… но что-то словно перекрыло горло…