Олег Ёлшин - Тейа Страница 33

– Это Леонид! – вдруг воскликнул Вудли… – А это Валери! – снова произнес он… – и Леонид тоже… В следующей лодке тоже Леонид. Это одна и та же лодка! Генри, эта одна лодка, но она кружится вокруг острова с непонятной скоростью!

Генри выхватил бинокль, и теперь сам наблюдал за этой гонкой.

– С сумасшедшей скоростью! – подтвердил он и добавил: – Он сделал это! Ну, русский! Вот чертов физик, посмотри, что он творит!

А на берегу начали собираться случайные прохожие, уже небольшая толпа зевак стояла неподалеку, и люди неотрывно следили за лодкой. А та, перестав исчезать, теперь рисовала восьмерки и широкие круги в океане у всех на виду.

– Ты сумасшедший! У меня кружится голова, – закричала Валери…

Когда он пригласил ее на небольшую прогулку, она не ожидала таких маневров. И, действительно, сначала лодка размеренно плыла вдоль берега. Потом Леонид увеличил скорость, и та, легко набирая обороты, пошла быстрее.

– Откуда у Генри такой быстрый корабль? – подумала она.

– Еще быстрее? – спросил Леонид.

– Да, – засмеялась она, будучи уверенной, что быстрее невозможно. Тут все и началось. Теперь они, как на большой карусели, вращались вокруг острова, а центробежная сила уже сносила их к бортам. Леонид захотел сбавить скорость, но не тут-то было. Энергия фотона, впервые вырвавшись, ни за что не хотела останавливать свой разбег. Она только начинала жить, действовать, а корабль все набирал обороты. Люди на берегу едва успевали следить за судном, а эти двое, вцепившись в панель приборов и штурвал, едва не улетали в воду.

– Я тебе обещал сюрприз? – перекрикивал порывы ветра Леонид – Значит, будет сюрприз!

– Притормози!

– Не могу!

– Останови!

– Не могу!

Они хохотали, как сумасшедшие…

Наконец, Леониду все же пришло в голову прекратить это вращение, и он выпрямил курс. Лодка, как самолет на взлетной полосе, продолжала набирать скорость, теперь они за считанные секунды преодолевая целые километры. А впереди был бескрайний океан! Тогда они широко повернули, снова повернули. Что дальше? Оставалось только взлететь! Но их корабль не был готов к такому, он не умел летать! Винты вращались, как сумасшедшие, и тут люди на пляже увидели, как вода, вылетающая из винтовых лопастей, закипела и длинным шлейфом горячего пара потянулась за лодкой. Винты раскалились докрасна, и было непонятно, на чем они могли держаться при такой скорости. Потом лодка сделала еще пару кругов, на каждой волне подпрыгивая, пролетая десятки метров, опускалась, но снова искала новую волну и снова летела. Она училась летать! И так без конца! Что дальше?! И тут стало ясно, что она готовится к решающему прыжку…

Вудли в прыжке профессионала накрыл своим телом Генри, которого сбил со стула, и в этот миг оба винта, как две раскаленные юлы, оторвались от лодки и полетели в сторону берега. Они пробили первую стену кафе, потом вторую и взмыли высоко в небеса. Где они носились, никто не видел, сколько это продолжалось, никто не помнил, потом две светящиеся точки, бумерангами промелькнув в вышине, вернулись, врезавшиись в стену кафе, где и остались навсегда… А маленькое яркое сердечко там, на лодке, в глубине мотора, смеялось и выравалось наружу. Оно было еще несмышленым ребенком, ему можно было простить все.

– Вот!.. Вот что мы будем делать! – заорал Генри, усаживаясь на полу. Он произнес это тоном человека, который только что сделал открытие, и теперь, не отрываясь, смотрел на этих двоих – Леонида и Валери, которые, мокрые от соленой воды, растерянно сидели в лодке, потерявшей управление. И сразу все само собой улеглось в голове:

– Фотонный двигатель! – лихорадочно бормотал он. – Бесплатное топливо! Мы дадим людям колоссальную энергию, которую можно будет использовать везде! Это рывок в науке и производстве. Они перестанут воевать, будут строить, будут жить и получать удовольствие от жизни, черт возьми. Нельзя затыкать дыры, когда планета как решето. Нужно исцелить тело цивилизации, тогда она с благодарностью сохранит души, живущие в ней. Нужно просто сместить акцент, принести что-то новое, отвлечь их от привычной рутины, тогда появится надежда… А, значит, жизнь…

Тем временем физик, взяв в руки весла, уже отбуксировал свою лодку к берегу. Эти двое, как после аттракциона в парке развлечений, с трудом выползли на берег и, шатаясь, едва добрались до столика в кафе. Вернее, уселись под столиком на полу рядом с Генри.

– Русские горки, Леонид? – весело спросил Генри. – В следующий раз полет в небеса?

– Вроде того, – подмигнул Леонид.

– Тебе понравилось? – обратился он к Валери.

– Да уж! – восторженно ответила она, тряся растрепанной головой. Он засмеялся, люди вокруг тоже начали смеяться, поздравлять физика с новым изобретением. Женщины смотрели на него с удовольствием, а на Валери с завистью, и если бы здесь находился всем знакомый тенор, наверное, растрогавшись, он спел бы пару арий из своего репертуара, простив им все… Потому что гению нужно прощать все…

Часть 3

Генри понимал, какую брал сейчас на себя ответственность. Раньше все было по-другому. Они воздействовали на события, которые происходили в будущем, но не трогали прошлого. Это было естественным и не шло в разрез с существованием их в этих временных рамках. Другое дело – изменить настоящее. Иногда они делали это раньше. Достаточно вспомнить тех людей, которые попали сюда, и то удивительное спасение Громова от руки киллера. Так или иначе, жизни всех этих людей уже были изменены островом, и он теперь стал неотъемлемой частью их будущего и судьбы. Но природа для того и создала человека, чтобы тот мог что-либо изменить в настоящем ради будущего, но никак не в прошлом.

На острове существовала лаборатория времени. Там работали математики, философы, физики, историки… Словом, целая группа специалистов, которая исследовала и контролировала этот процесс. У них не было оборудования, установок или приборов. Они сидели за столом и проигрывали разные ситуации во времени. Просто играли и в итоге пришли к серьезному выводу – со временем играть нельзя! Тогда эти люди предупредили Генри об этом, теперь каждая операция ими просчитывалась, и ошибиться было невозможно. Их вывод был такой: перемещаясь в далекое или близкое прошлое, нельзя касаться событий, видоизменяя их. Все дело в том, что время имеет некоторую «многослойность». Это не линия, даже не плоскость. Это большой слоеный пирог. Это объем, который мы пока не можем постигнуть разумом и понять. Конечно, часто бывает так, что человек, не зная и не понимая, стремится воздействовать на объект своего невежества, даже пытается уничтожить его. Так было в истории не один раз. Разрушение – один из путей познания. Но его предостерегли – со временем играть не стоит. Достаточно изменить что-либо в прошлом, наступает некий временной коллапс. Мы – люди, не умеющие обращаться с этим временем, попадаем в один и тот же момент в разные, параллельные плоскости, и не понятно, где тот мир, в котором мы живем. А, пытаясь понять многомерность этого временного пространства, теряемся и пропадаем, потому что постичь этого нам не дано. Возникает некий хаос, абсурдность ситуации. Мы находимся в прошлом, видим там себя, находимся с ним рядом. Каждый выполняет свои действия, которые противоречат друг другу, а результатом может стать многоплоскостной временной хаос, который контролировать и предвидеть будет нельзя. Вот тогда и возникает конфликт между некоторыми временными пересечениями и нашей жизнью. Конечно, природа справится с этим парадоксом, но человек нет, и последствия могут стать непредсказуемыми.