Василий Головачев - Черное время Страница 34

«И с ними тоже. Потом и те и те ушли. Мы остались».

«Благодарю за информацию, мэм. Последний вопрос. Куда направился посланец Большого Черного Брата?»

«Он не сообщил. И не поблагодарил нас, как ты. Вы, люди, странные существа, неодинаковые».

«Да уж, – согласился Мальгин. – Тут нам до тебя далеко».

«Ты действительно не Наказатель? Мы чувствуем опасность».

«Тебе нечего меня бояться. Только прими совет: не вмешивайся в споры Большого Черного Брата с другими разумными расами, иначе рискуешь потерять жизненное пространство».

«Ты нам угрожаешь?»

«Я предупреждаю».

«Мы никого не боимся и уничтожим любого, кто будет нам угрожать».

«Ну, это вряд ли, мэм. Ваши соседи – мантоптеры – тоже так считали, а где они теперь? Рассеяны по космосу в свернутых коконах-урнах. Прощай, мэм, и крепко поразмысли, стоит ли воевать, если есть шанс мирно договориться».

«Посланец Большого Черного Брата утверждал, что ты попытаешься нас обмануть. Если ты тот, за кого себя выдаешь, ты уцелеешь. Если нет – прощай».

Приблизившийся к энергосфере Мальгина «каштан» внезапно метнул в него колоссальный факел фиолетово-лилового огня! Если бы это был выстрел из стрингера, сворачивающего пространство в одномерную «струну», Клим мог бы и не успеть отреагировать на удар. Но сторож Бье стрелял из фазового преобразователя вакуума, импульс которого рождал ливень частиц и античастиц, но – со световой скоростью, а не с бесконечной. Несмотря на малое расстояние – между «каштаном» и энергосферой Клима было не больше трехсот километров, импульсу понадобилась на его преодоление одна тысячная секунды, и Мальгин успел «внедрить» себя в Сеть орилоунского метро и сбежать. Разряд пришелся на пустую энергосферу Бестора, разнося ее в клочья, в струйки света, в ничто.

Последней мыслью Мальгина была мысль: какой же ты все-таки мерзавец, Дан Шаламов!..

ГЛАВА 9

СОБЛАЗН

– Ешь аккуратней, – проговорила Гертруда, глядя на мужа с терпеливой жалостью и неодобрением одновременно.

– Разумеется, – ответил Маттер рассеянно, продолжая ронять крошки хлеба на стол. Доел суп, вытер рот ладонью, взял протянутую салфетку, промокнул пот на лбу. – Спасибо, вкусно. Свари кофе покрепче.

После этого он скрылся за перегородкой каюты, где оборудовал себе рабочий модуль. Жена смотрела ему вслед, и в глазах ее стояла тоскливая обреченность. Она любила мужа и готова была сносить все его капризы всю жизнь, хотя и видела, насколько он непрактичен, равнодушен ко всему, что его окружает, кроме науки, и неуравновешен. В любой момент этот человек мог изменить свое собственное мнение по тому или иному вопросу и поступить вопреки прежним обязательствам, так, как считал необходимым, не обращая внимания на последствия. Она берегла его, как могла, уже много лет, щадила самолюбие, а он воспринимал жену как деталь обстановки, лишь изредка вспоминая, кто она ему.

– Бедный мой… – прошептала женщина. Редкое воплощение известной шутки: любовь зла…

Маттер с удовольствием потянулся, устраиваясь в рабочем коконе поудобней. Инконики базы постарались и вывели на кресло все необходимые линии связи с Большими инками земной научной сети, так что теперь Герхард мог работать с любым из Умников по любой тематике, не покидая базы. Единственное, чего ему не хватало, это контакта с коллегами из ИПФП и научным центром на Меркурии, который продолжал исследовать свойства эйнсофа. А знать, чем занимаются ученые меркурианского центра под управлением Казимира Ландсберга, очень хотелось.

Ладно, подумал Маттер беспечно, это не проблема. Посижу тут немного и слетаю к Казику в гости. Не откажет же он однокашнику поделиться секретами фирмы.

Жена принесла кофе.

Поблагодарив ее кивком, Маттер громко отхлебнул горячего напитка, уронил несколько капель на штаны, но не обратил внимания. Это было в порядке вещей.

Последнее время он обсасывал со всех сторон проблему контакта с кубоидами, доказав, что они являются гигантскими вакуумными стабилизаторами, не позволяющими пространству участвовать в процессе инфляционного расширения. Скорость расширения континуума возле кубоидов – в пределах сотен световых лет – почти равнялась нулю, в то время как градиент давления «темной энергии» в соседних областях был на много порядков выше, что уже сказывалось на структуре галактических скоплений: галактики разбегались со все возрастающей скоростью, приближающейся к половине скорости света, и меняли форму.

Правда, Маттеру пока не удалось объяснить, какая сила помогала кубоидам удерживать свою строгую геометрическую форму. Хотя он и назвал эту силу «белой энергией», найти ее причину и физическую основу не мог. «Белая энергия» не являлась гравитацией, она скорее представляла собой аналог «сверхнатяжения» вакуума, хотя и действовала в привычном классическом инерциальном поле и в «плоском» евклидовом пространстве трех измерений.

Не найдя ответов на свои вопросы и сегодня, Герхард переключил внимание на другие проблемы и с ходу решил одну из них, главную на повестке дня: контакт с кубоидами. Размеры этих образований с равномерно распределенными по всему объему звездами иногда превосходили такие карликовые галактики, как Магеллановы облака. Количество звезд в них варьировалось от тысячи – как в кубоиде Мазилла-1, до сотен тысяч, и «беседовать» с такими системами вряд ли представлялось возможным. Но для выполнения своих замыслов, к примеру, для строительства новых кубоидов и связи с родственными структурами кубоиды должны были иметь некую исполнительную периферию. То есть слуг. А роль слуг вполне могли исполнять какие-нибудь крутые операторы типа орилоунов или маатан, владеющих достаточным запасом энергии и тайнами оперирования реальностью. Надо было только определить возможные районы их дислокации и разработать алгоритм связи с ними.

До вечера (относительного, естественно, так как смена дня и ночи на Ван-Бисбруке не совпадала с двадцатичетырехчасовым суточным циклом Земли) Маттер гонял инк в темпе погони, заставляя работать на пределе возможностей, затем попытался проникнуть в базу данных Института пограничных физических проблем. Потребовались результаты последних экспериментов с эйнсофом, без которых невозможно было интерпретировать уже имеющиеся данные. Однако это ему сделать не удалось. Инк Института был защищен новой антивирусной и антихакерской программой, которая сама попыталась взломать защиту маттеровского компьютера. Пришлось выходить из Интерсети и блокировать доступ к инку, чтобы никто не смог вычислить его адрес.

Раздосадованный помехой, Герхард наорал на жену, подвернувшуюся под руку, налил себе сухого вина, чтобы успокоиться, потом добавил виски, посидел немного, размышляя о нелегкой доле ученого, и созрел для подвигов. Мелькнула мысль, что не мешало бы посоветоваться с Баренцом или Ромашиным, но рассудка не зацепила. Маттер включил консорт-линию, веря, что криптоаппаратура контроля связи не подведет, и набрал личный номер руководителя группы по исследованию эйнсофа Казимира Ландсберга.