Кир Булычев - Покушение на Тесея Страница 34

– Не преувеличивайте, – заметил Милодар.

– Речь идет не о преувеличении, – рассердился президент «ВР». – Дело в принципе. Люди уходят в круиз, как в небытие, уверенные в том, что они заживут иной жизнью. И если они будут подозревать, что столоначальник может вызвать их, потому что заболел бухгалтер и его некому заменить, то мы можем переходить на торговлю кастрюлями.

– А если мы представим доказательства того, что на принца готовится покушение? – спросил Милодар.

– Пожалуйста. Но я уверен, что вы никогда, ни за что не сможете представить нам таких доказательств. А впрочем, попробуйте.

С легкостью, неожиданной для столь грузного немолодого мужчины, доктор Гермес-Полонский оттолкнулся ладонями, подпрыгнул и уселся на крышку письменного стола. Стол зашатался, но выдержал.

– Но если его убьют, вы будете отвечать по закону! – рассердился Милодар, который не терпел, когда с ним спорят, а тем более спорят убедительно.

– Еще никто не погиб в круизе, если сам того не хотел, – сказал доктор Гермес.

– Значит, кто-то все же погиб? – спросила Кора.

– Дорогая моя умница, – терпеливо сказал президент, который явно симпатизировал агенту номер три. – Разрешите мне объяснить вам, как нельзя и как можно погибнуть в ВР-круизе. Как я уже имел честь вам говорить, уходя в прошлое, вы принимаете образ, происхождение, окружение и, в общих чертах, судьбу своего персонажа. Его жизнь и его смерть. Ваша деятельность в прошлом контролируется весьма относительно, в вычислительном центре существует ваш ввод, и микродатчик, вживленный в вас, подает нам сигнал – пока вы живы, мы спокойны. Если вы погибли – мало ли что может произойти, – сенсоры тут же определяют ваше местонахождение и через несколько секунд извлекают вас из круиза, и вы оказываетесь на операционном столе, где вас собирают по кусочкам.

Почему-то это выражение показалось забавным секретарше, которая уже перестала стрекотать на клавиатуре и внимала президенту, как божеству. Она захихикала. Доктор Гермес цыкнул на нее и продолжал:

– Скажу больше, в случае, если ВР-круиз проходит по категории «О»…

– Опасный? – спросила Кора.

– Умница! – уже привычно воскликнул Гермес, вызвав гневный взгляд секретарши. – Маршрут Тесея расценивается как «ЧО», понятно?

– Понятно. Чрезвычайно опасный.

– В таких случаях мы ведем мониторинг состояния здоровья путешественника. И даже если он не умер, но параметры тела крайне ненормальны, мы посылаем в примерное место действия своего агента. Но это стоит безумных денег и не всегда дает эффект.

– Почему? – спросила Кора.

– Потому что мы знаем точку нахождения путешественника в пространстве и времени только приблизительно. Постоянна лишь неподвижность. Неподвижность означает смерть. Если вы умерли, то мы вас вытащим, но если вы живы, то вас трудно локализовать в пространстве и времени – вы же движетесь активно. Так что наш агент может помочь, может даже эвакуировать круизника, но порой это ему не удается. Особенно если круизник сам не хочет, чтобы его нашли, и решил покончить с собой. – И предвосхищая вопрос Коры, доктор Гермес-Полонский закончил: – Да, так было трижды. Один раз мы смогли вытащить и оживить самоубийцу, дважды потерпели поражение.

– Как же так? – спросил Милодар, не скрывая сарказма. – Ведь ты сказал: наступила смерть, завершилось движение, объект неподвижен, вы его вынимаете из круиза, но терпите поражение?

– Есть редкие ситуации, когда мы его достать не можем, – уклончиво ответил президент и добавил специально для секретарши: – Это можно не фиксировать.

– Значит, – сразу же бросила в него вопросом Кора, – можно убить человека так, что вы не сможете его вернуть и привести… в порядок?

– Теоретически – да. Практически – очень трудно.

– Любопытные же вы открываете перед нами перспективы, – сказал Милодар. – Крайне любопытные. Вы не только допускаете смерть клиента во время увеселительной прогулки…

– Кто говорил здесь об увеселительных прогулках? Это ВР-круиз типа «ЧО»!

– Чрезвычайно опасный, – пояснила секретарша.

– Но вы еще утверждаете, что мы будем рисковать жизнью моего ценнейшего агента? – Милодар указал бутылкой на Кору.

– Давайте уточним, что будет делать ваш агент в чужом ВР-круизе?

– Она будет беречь принца Густава, который представляет особую галактическую ценность, от покушения.

– Так не бывает!

– Причем вы гарантируете, что никакой чужой личности агенту Орват вы не будете навязывать.

– В том мире – все современники!

– А Кора останется Корой.

– Исключено, исключено, исключено! Вы хотите опозорить меня и разорить.

– Наоборот, я хочу спасти вашу репутацию и поэтому рискую жизнью лучшего агента.

«Может, лучше было бы спросить мое мнение?» – подумала Кора, но вслух ничего не сказала. Ей польстило то, что ее назвали лучшим агентом. Понятно было, что эти слова вырвались у Милодара только потому, что он торговался с Гермесом, но все же!

– Я могу в крайнем случае направить в прошлое моего сотрудника, – произнес доктор Гермес. – Но только не вашего агента, совершенно неподготовленного, обреченного на провал, к тому же молодую женщину! Нет, нет и еще раз нет! – Президент стукнул по столу пухлым кулаком.

– Ну что ж, – вздохнул Милодар так, словно и в самом деле решение далось ему с трудом. – Властью Галактической Федерации я приостанавливаю деятельность концерна «Виртуальная Реальность» как подвергающую опасности жизни своих клиентов.

– Вы сошли с ума! Вы разоряете миллионы акционеров, вам этого скандала не пережить.

– И вам тоже, коллега, – ответила голограмма Милодара.

И доктор президент Гермес-Полонский с проклятием капитулировал.

Когда перед уходом в ВР-круиз Кора прилетела на Центральную базу комиссара, расположенную подо льдом в Антарктиде, Милодар, пожав ей руку и поцеловав в щеку – на базе он позволял себе бывать в естественном виде, то есть во плоти, – сразу провел к себе в кабинет.

Он взял со стола небольшой объемный портрет молодого человека с капризным мокрым ртом, низким лбом итальянского патриция времен Возрождения и курчавыми рыжеватыми волосами.

– Узнаешь? – спросил он.

Кора покачала головой.

Милодар включил проектор, и на стене появилось изображение Космовокзала – известного шереметьевского терминала. Из туннеля для пассажиров вышел этот молодой человек, одетый богато, но старомодно.

– Неужели не узнаешь? – спросил Милодар.

– Да нет же!

– Ты ненаблюдательна.

Он включил еще один фильм. Кора сразу догадалась – эта пленка была снята ею самой посредством камеры-пуговицы в бедной светелке красавицы Клариссы. Вот и сама Кларисса, вот и старушка, оказавшаяся оракулом Джадсоном.