Журнал «Если» - «Если», 2011 № 07 Страница 34

— Арсентьич… быть-мыть… Откуда? Оттуда?!

Без шляпы и в измазанном глиной пальто Тимофей Григорьевич Тарах был неузнаваем. Во всяком случае, издали. Выходит, это именно он, уже испытав на собственном опыте, насколько неприятен умб в такую погоду, пытался удержать смельчака — и не смог.

— Мы… с тыла шли… через луг… — несколько оторопев от нежданной встречи, ответил Арсентьич.

— Слышь… обнть… Что там?..

— Где?

— Перед овражком… мыть-быть!..

— Ничего, — сказал Мурыгин. — Уже ничего. Ни домов, ни колодца…

— Давно?

— С утра.

Вопросы кончились. В тягостном молчании все посмотрели на черно-серую дубраву, заслоняющую места, где раньше стояли дачи. Шуганутый остервенело обирал грязь с рукава.

— Не знаешь, автобус будет? — спросил его Костик.

— Нет, — буркнул тот. — Возле завода теперь в объезд надо, а он там не пройдет…

— Почему в объезд?

Пострадавший насупился и промолчал.

— Ползавода накрылось… — с кривоватой шальной ухмылкой пояснил третий водитель. — Шоссе, проходные, ремонтный цех…

Мурыгин изменился в лице.

— Костик… — шепнул он, беря Стоеростина за локоть. — Давай-ка отойдем потолкуем…

Отошли.

— Слышал?

— Ну.

— Приперло, Костик… Кончились наши отсрочки. Завод — не дача. У них там в цехе эмальпосуды каски делают… А дальше-то, дальше, прикинь! Дальше — плотина… ГЭС! Стратегический объект… Представляешь, что сейчас будет? Ты вспомни, кто у нас дивизией командует!

— Кто? — ошалело спросил Костик.

— Генерал Бурлак!

При всей своей аполитичности о Бурлаке Стоеростин был наслышан.

— Это тот, что ли?.. Из Чечни?

— Вот именно… Короче, давай выбирать. Или упасть кому на хвост, чтобы в город отвез… Только тогда, учти, назад хрен вернемся… Оцепят, дорогу перекроют…

— Или?

— Какое тебе еще тут к черту «или»?

Глава 10

Они отступили к мегалитическому сооружению, возле которого раньше останавливался автобус, присели на лавку из железных труб под неплотно состыкованными бетонными плитами навеса, стали прикидывать, как жить дальше.

— Ты понимаешь?.. — зловеще шелестел Мурыгин. — Бурлак — не Обрыщенко. Он же за все эти объекты в ответе! Он же может и военное положение объявить, и зачистку устроить…

— Любопытно было бы посмотреть… — заметил Стоеростин. — Во-первых, что зачищать? И от кого?

— А! Сперва подеремся, потом разберемся… О другом думай! При зачистках обычно страдает кто? Мирное население. А в данном случае мирное население — это мы с тобой… Соображаешь?

— Н-ну… начнут-то наверняка с завода…

— Начнут с завода. А потом?.. Костик, пойми: если во что-то вмешалось государство, лучше держаться в сторонке. Как бизнесмен тебе говорю! Давай попрошу Тараха — отвезет…

После этих слов Стоеростин совсем приуныл. Ссутулился, обмяк, уронил плечи.

— Что не так? — спросил его Мурыгин.

— Все не так… Не хочу я никуда отсюда!

— Ну, знаешь!..

Бетонный короб пошатнуло. Скрипнули плиты, стрельнуло мелким щебнем, крякнула, идя на разрыв, арматура. Как вскочили, ни тот, ни другой не помнил — оба очутились разом у земляной насыпи, по которой сюда пришли. То ли показалось, то ли в самом деле, но асфальтовое полотно лениво колыхнулось. Автовладельцы, ополоумев от страха, кинулись к машинам, плюхнулись на сиденья. Двое рванули с места, третий застрял на старте.

— Бегом к нему!.. — сипло скомандовал Мурыгин. — Пока не завелся…

Но тот уже завелся. Серая «девятка», взвизгнув покрышками, ушла вдогон. Достигла поворота и тоже скрылась из глаз. Стало тихо. В дубраве орали вороны.

— Что это было? — с запинкой спросил Стоеростин.

Сергей Арсентьевич не ответил. Одна из ворон шумно опустилась на снежное месиво рядом с дамбой и, посомневавшись, клюнула некий таинственный предмет серого цвета, вскоре перевернутый и оказавшийся шляпой Тимофея Григорьевича Тараха.

Постояли, озираясь. Минуты две ничего не происходило, потом померещился легкий шорох, пришедший со стороны учебного поля. Всмотрелись. Вроде бы все по-прежнему…

— Проволока… — сдавленно сказал Костик.

И Мурыгин прозрел. Столбики стояли, как и раньше, но между ними было пусто. Глаз едва успел уловить момент, когда, рассыпавшись, опало пылью последнее звено колючего ограждения. Вскоре настал черед самим столбикам — тихо сказали «фух» и расползлись пригорками серого пепла, сровнялись с землей.

И наконец тяжко вздохнуло, оседая, мегалитическое строение из бетонных плит, откуда Мурыгин со Стоеростиным только что выскочили как ошпаренные. Оба невольно попятились, завороженно глядя на расплывающееся белесое месиво. Зрелище впечатляло, особенно если представить себя погребенным под этой грудой.

Выходит, сторож не врал. Вот, значит, как это все выглядит…

— Гуманные… — с непонятной интонацией вымолвил Костик. — Тряхнули, предупредили… А споткнулись бы мы?.. Шнурками зацепились?.. Кто не спрятался — я не виноват?..

Метров двести дороги тоже испарилось, что, кстати, было замечено обоими лишь сию секунду. Стоеростин решился и шагнул вперед.

— Шуганут… — предостерег Мурыгин.

Костик диковато оглянулся на друга и, чуть помедлив, двинулся дальше. Остановился, притопнул, как бы проверяя почву на прочность. Ничего, держит. Видя такое дело, осмелел и Сергей Арсентьевич.

Сходили до учебного поля, следов от столбиков не обнаружили. Когда вернулись к бывшей автобусной остановке, белесая груда раствороженного бетона успела застыть покатым землистым бугром.

Их не шуганули, хотя и не погладили ни разу. Надо полагать, владелец третьей, только что возникшей делянки был совершенно равнодушен к приблудным. Ходят — и пусть себе ходят.

Странно, однако тот факт, что от города они отрезаны, подействовал на Костика благотворно. Сделать какой-либо выбор, помнится, и раньше было для него мукой мученической: Такой уж характер. Теперь же, когда податься стало некуда, к Стоеростину вернулись спокойствие и беспечность.

— А знаешь, даже хорошо, что не успели, — убеждал он Мурыгина, пока они одолевали заливной луг в обратном направлении. — Ну, начнется заваруха… Где начнется? Возле завода, возле плотины?.. А про нас тут вообще никто не вспомнит. Серый, самое сейчас разумное — пересидеть, перекантоваться как-нибудь… А там видно будет.

И, следует признать, резон в его словах был.

— Минутку! — перебил он сам себя. — А вот это очень кстати… С емкостями у нас проблема…