Джек Уильямсон - Звездный мост Страница 34

Во сне тебя не мучают кошмары, Эрон?

Глава 8

Возрождение из хаоса

Гулкая пустота… Никаких ощущений… Без звука, без проблеска света, без любого другого ощущения, способного напомнить, что я жив. Значит, я мертв? Вопрос-мысль родился во мне, всплыл из бессознательного, заставил встревожиться — я замер в ожидании ответа, однако ответа не последовало. И как ответить на этот вопрос, если глаза не видят, уши не слышат, тело не ощущает? То ли я ослеп, оглох, лишился способности ощущать, осязать, различать, то ли всего этого лишилось пространство? Оно погибло, и теперь не может явиться мне посредством ощущений. Так что я имею право выбора. Более идиотской дилеммы передо мной никогда не стояло, хотя люди веками бились над разгадкой, что первично и что вторично. Сунуть бы одного из этих философов в межзвездный туннель — он бы навсегда открестился от подобного вопроса, потому что даже возможность мыслить не является подтверждением факта моего, Хорна, существования. Кто может подтвердить, что мыслю именно я, Хорн? То-то и оно!..

Ни о чем здесь, в этой пустоте, нельзя судить определенно. Верх, низ, там, здесь, раньше, потом, дальше, ближе… Все эти термины — чепуха, когда нет точки отсчета. Такое даже в дурном сне не привидится. Нельзя же воочию зрить ничто!.. Выходит, можно, и я этим занялся против своей воли. Вот он путь, слабенькая надежда зацепиться за что-то существенное. Что-то должно сохраниться в памяти. Как я очутился здесь? Мне просто необходимо ответить самому себе на этот пустяковый вопрос, который и вопросом назвать нельзя. Так, небольшая справочка… Каким образом я попал сюда? Не помню! Не помню-ю!.. Значит, это не я! Все это творится не со мной!.. Я кричу и сам не слышу своего крика. Дышу, а грудь не вздымается!

Вспоминай! Вспоминай!

Неопределенность внезапно раскололась. Что это за новенькое словечко «внезапно»? Как это?.. А вот так — в «мгновение ока» означает, что немного назад я ничего не помнил, а теперь вполне соображаю, что вошел в ствол этой паршивой трубы.

Батюшки! Я как будто вновь появился на свет. Родился заново! Вот теперь я уверен, что это мои мысли. Значит я существую?! Вот радость! За это и хватайся. Держись крепко… Я родился вновь. Что же еще? Какой-то следующий вопрос вертится на кончике языка. Как мучительно он рождается!.. Попробуем сначала. Я — это я, некое существо, только что появившееся на свет… Вот именно — где этот свет? Где я?.. Хватайся за это. Держись крепко, зубами вцепись…

Следом родилось ощущение, что я падаю, лечу куда-то в тартарары. Если я падаю, то это значит, что я откуда-то выпал. Из чьего лона? Помнится, там было тяжко. Ощущался вес, под ногами была твердь. Это место называлось?..

Это место называется Земля!

В следующее мгновение перед глазами предстало вновь сотворенное нечто — зеленые равнины, снеговые шапки гор, реки, озера. Моря, голубой купол неба, белые облака и изобилие света, падающего сверху, источаемого веселым сияющим колесом, катящимся по крутой дуге, проложенной в голубиной выси. Он населял когда-то этот благодатный край. Обитал там вместе с другими людьми и животными. Итак, он падал с Земли… Но куда?

На этот вопрос ответить уже было легче. Там, куда он стремится, тоже присутствует ощущение тяжести, под ногами тоже окажется твердь. Это место называется Эрон. Постараемся сотворить Эрон. Вот он какой — укрытый железом, повсюду одинаковая температура. Что-то подобное точке, вокруг которой вращается вселенная. Что там прячется под броней? Многочисленные туннели, заводы, энергостанции, а в них людишки, накрепко привязанные к своим так называемым «рабочим» местам. Вот что такое Эрон. Он стремительно падает туда. Одолевает пространство…

Что такое пространство? Это та область, через которую он падает. Ответ верный. Теперь память немного ожила, начала набухать воспоминаниями. Он попал в ствол исполинского орудия… Правильно — оно дает начало трубе или туннелю, который проложен в чем-то, что он поименовал «пространством». Из этого ствола его выплюнули в это «ничто», в котором он потерял самого себя. В пустоту! Верно! Безвременье! Точно. В забвение! Несомненно. В небытие…

Наконец-то! Я все-таки сотворил это самое… Эту самую реальность.

В следующее мгновение — он уже был способен ощутить этот микроскопический промежуток времени — Хорн вспомнил. Все восстановилось ясно, без пробелов. Какой вопрос ни задай, он на любой готов был ответить. А на те вопросы, на которые ответов не было, их не существовало и до его рождения.

Другое волновало его теперь — он по-прежнему ничего не ощущал. Словно был напрочь лишен тела, и в холодном, беззвучном, набитом непроницаемым мраком пространстве путешествовала его душа. То есть сознание… Все впитывающий, пытающийся определиться в этом безвременье разум. Связь с телом оказалась разорванной? Вечности не потребна телесная оболочка? Он на самом деле провалился в вечность?

В этом пространстве каждое мгновение превращается в вечность, и бесконечность времени умещается в одном-единственном мгновении. Хорошенькое дельце! Я знаю, как называется подобное состояние. Это же смерть!

Хорну хватило ума сообразить, что подобное допущение весьма приблизительно и, как всякое сравнение, страдает недосказанностью, расплывчатостью, однобокостью. Хороша смерть, если он с такой легкостью рассуждает об этом. К тому же если он попал в поле этой губительной силы, то где же миллиарды подобных ему, успевших покинуть Землю еще до той минуты, как он вступил в трубу? Неужели здесь каждый страдает в одиночку? Накладно будет для этого самого пространства… Что-то не складывалось со смертью. Смерть меня подождет. Пойдем с самого начала — с момента, как он очутился в трубе…

До этого ему два раза приходилось путешествовать в межзвездном туннеле. Сначала его перевезли с Кварнона на Эрон, затем с Эрона на Калисто. Оба раза он находился без сознания. Сначала решил, что в каюты подкачивают какой-то усыпляющий газ, и во время второго путешествия решил насколько возможно задержать дыхание. Тогда он летел в составе подразделения гвардейцев, их набили в пассажирский отсек как сельдей в бочку. Ничего не получилось. Снова неодолимый провал в забытье… Те же ощущения испытывали и его сослуживцы, которые охотно разговаривали на эту тему. Возможно, эронцы использовали комплексные средства для усыпления?

В ту пору он подозревал, что подобные меры применялись с целью сохранить в тайне какой-то важный секрет, касавшийся труб. Теперь понял, как глубоко он ошибался. Очевидно, подобные меры были необходимы, чтобы не допустить случаев массового умопомешательства. Сон, конечно, лучшее средство, чтобы в целости и сохранности доставить сознание в точку назначения.