Владимир Савченко - Время больших отрицаний Страница 34

Но виконт де Бугай, колыша животом, мчал по аллее. Такса устремилась за ним. Журналы остались на скамье.

Если бы Самсон Самсоныч уходил медленно и достойно, не произошло бы его вминание в НПВ-барьер, коий Климов не успел убрать (будем считать так). Посему он там в парке остался без штанов, куртки и очков в пластмассовой оправе. На голове его, и без того идеально лысой, впрочем, ничего не изменилось. О бесновавшейся, кидавшейся в визгливой истерике из стороны в сторону таксе и говорить нечего: она целиком лишилась шерсти.

День текущий 29.4167 сентября ИЛИ

30 сентября 10 ч, Овечье ущелье, К1

Странно небо с неподвижными звездами

над застывшими скалами

Странно Солнце — каждый день одно и то же

Наверно, сей эпизод подогрел Евдокима Афанасьича и на дальнейшее.

… Эти Ловушки называли кто «зенитными установками», даже «зенитками», поскольку двигательная основа их: повортная площадка с быстрым подъемом или опусканием ствола вращением рукояток на нужный угол, — такой и была (обеспечил военпред Волков); кто «максутиками» — по основной части. Постепенно укрепилось более грамотное название Ловушка-Монстр, сокращенно ЛОМ — и далее число: ЛОМ 1000, ЛОМ 20000; оно указывало, во сколько раз спрессовано в ней пространство и время. Известное нам К.

С такими в устройствами в НИИ не развернешься: в башне, даже в зоне мешал Шар, а около, на пустыре, было слишком заметно. Расчистили на низких скалах около Овечьего ущелья площадку (также НПВ-способом, плоскими лучами «фрезерных» Ловушек), расставили их по углам, обратив белыми стволами на четыре стороны света. Вначале ЛОМов было четыре.

Наклоненная на восток, в сторону краевого центра, белая 3-метровая труба называлась ЛОМ 1200.

… и Климов устремил через облако, плывшее со стороны города, ее НПВ— луч — сперва также, естественно, оболочку — на окраину Катагани. Увидел сперва поселок Ширму, за ним пустырь с высоковольтными мачтами, свой Институт, Шар, башню — «клизьму с наконечнником». Все в раскраске и по очертаниям искажено, но узнать можно. Будто летел на планере над иной планетой. Далее вышел в центр, к тому парку жеТактакишвили, но в культурную его часть, к набережной, админ-зданиям…

… и так добрался до университета на Большой Владимирской, затем до сада университетской — своей! — обсерватории.

И вот перед глазами Евдокима Афанасьевича — точнее, перед правым глазом, приникшим к видоискателю Ловушки, — его павильон. Пусть из-за спектрального смещения в НПВ-оболочке не серый, а сизый, и кирпичи ступенек не красные, а сине-зеленые, с радужной окантовкой… но все равно е г о павильон, в котором Евдоким Афанасьич провел лучшие ночи своей жизни. Особенно те, в кои наблюдал Дрейф Фантома М31, ныне Туманности Кассиопеи.

«И вот он там, мой прибор, я здесь. И они меня… Так какого черта!.. Это не будет кражей. Это МОЙ телескоп, МОЕЕ не бывает: на нем я открыл небывалое явление, такое никто и представить не мог. И не поверили. А мне его не хватает. Работать на «максутике», который из приборов наблюдения Космоса так легко превратить в Ловушку… не то. Да еще ширпотреб, «школьные». Мне, классному астрофизику, работать на «школьных»! А тот МОЙ — рефрактор, Ловушку из него не сделают. А?..»

На сей раз не было дрожи отвращения в спине.

Это был далеко не первый опыт НПВ-перемещения через облако, изломленным отражением от него пространственным лучом-языком с высоким К. Но важна была ювелирность. Одно дело наблюдать, созерцать, искать, выпростав в атмосферу незримый ствол подзорной НПВ-трубы (коя только и давала себя знать негромким, похожим на далекий гром, рокотанием при выпрастывании да искажением вида того, что за ней) — затем просто схватить НПВ-жалом и унести, не заботясь о цельности и сохранности изъятого (потом разберутся на площадке возле ущелья). И совсем иное НПВ-взять на дистанции в десятки километров точнейший астрономический прибор и в нем ничего не повредить; иначе не было смысла и брать. Климов провел в коттедже у ручья несколько часов за расчетами.

За эти часы после ясного утра, как часто бывает, небо покрылось белыми подушками облаков — высоких, кучевых, очень удобных благодаря хорошему отрицательному заряду своих днищ. Выбрав подходящее по направлениюо и дистанции облако, Дуся развернул к нему свой ЛОМ 1200, подрегулировал — снова заглянул в сад своей обсерватории. В нем было пусто. Павильоны освещало солнце.

Но отвлечемся. В детективах так положено.

… Здесь нелишне отметить, что главное, с чем возились и что тщательно отработали в Ловушках, это была автоматика мгновенного выброса НПВ-жала. И столь же мгновенного втягивания. Внешняя оболочка — для наблюдений — имела К2-3 и выпрастывалась почти бесшумно, с легким рокотанием. Но внутренний концентрат НПВ, распространяясь, давал эффект перекачки воздуха силы взрыва (их и слышали в ночь после Шаротряса как явления «последействия»). Единственным выходом было выбрасывать НПВ-язык со сверхзвуковой скоростью; и настолько сверх, чтоб воздух окрест шевельнуться не успел и не зазвучал. Так получалось идеально быстро и идеально тихо. «Будто молонья сверкнула…» — как выразился тот рассказчик. Молния сверкнула, а грома нет. И предметов нет.

Так лягушка завтракает. Сидит на кочке, высматривает выпученными глазками жучков и мошек вблизи. Высмотрела — мгновенный выброс длинного тонкого языка с липким кончиком: ам!.. Никто ничего не увидел, не понял — и меньше всех бедная комаха — и снова ничего нет; ни языка, ни мошки. Лягва снова сидит, пучит глазки.

Автор налегает на техническую сторону НПВ-дел, в частности Ловушек, не только по своему неравнодушию к инженерии, но и вот почему:

— далее будет довольно строго показано (в докладе Любарского о рентген-источниках, глава 21), что Неоднородное Пространство-Время реально существует в природе и во Вселенной. Наличествует, есть; это не фантастика. А коли так, то недалек день, когда его откроют, найдут — эта тема перейдет из фантастики в науку и технику. Начнется применение НПВ. Так почему не развить заранее эту сторону. Не подсказать кое-что будущим изобретателям — если не Систем ГиМ (для коих все-таки нужна своя Вселенная, а ее обещать нельзя), то уж наверняка Ловушек. Только пусть назовут их по-другому, удачнее; здесь действительно слишком уж в духе времени.

(А вообще, если совсем откровенно, автор уверен, что из всех высказанных им за полвека работы фантастических, научно-фантастических и научных идей эта, о Неоднородности Пространства-Времени, выражаемой через величины кванта действия, наиболее верна. Вселенский, можно сказать, верняк. НПВ есть — и вероятно, не только в космических далях, но и под носом. Добыть НПВ и овладеть им можно способами, близкими к описанным в этих романах. И могущество от овладения будет именно таково; наверняка больше, чем от электричества.