Тимур Литовченко - Число зверя, или Лейтенант дьявола Страница 34

Вторая книжка называлась "Книгой песней песней Соломоновых" и была написана тем же режущим слух архаическим языком, что и некоторые подаренные старушкой философские книги. Мамочка их почти не читала, потому что плохо понимала, но вот "Песни песней" её заинтриговали. Никакой философии там не было и в помине, то оказалась просто трогательная история двух влюблённых. Причём в книжке пересказывались все нежные слова, которыми они щедро одаривали друг друга. Мамочке особенно пришлось по душе окончание четвёртой и начало пятой песни, когда возлюбленный говорит любимой: "Сестра моя, невеста". Мамочке показалось, что ничего лучшего она в жизни не читала. Живо вспомнился опять-таки принесенный старушонкой "рыцарский" роман, где влюблённые клали между собой на ложе меч... Ах, это было выше Мамочкиных сил, и она оросила страницы "Песней песней" горючими слезами.

Вот бы встретить такого мужчину! Уж он точно отличается от всяких там палачей и изуверов, этот молодой, пылко влюблённый, нежный, восторженный и... и!..

Но Мамочка не находила нужных слов и сквозь слёзы бормотала только:

- Сестра моя, невеста...

Наплакавшись вволю, пошла к шкафу, поставила на полку стихи Блока и третью старушкину книгу, которую так и не удосужилась раскрыть, постелила, забралась под шерстяное одеяло (пока лето не вошло в полную силу, по ночам было ещё прохладно), поправила подушку и принялась заучивать наизусть конец четвёртой главы:

"12 Запретный сад - сестра моя, невеста, заключённый колодезь, запечатанный источник:

13 Рассадники твои - сад с гранатовыми яблоками, с превосходными плодами, киперы с нардами,

14 Нард и шафран, аир и корица со всякими благовонными деревами..."

Так Мамочка и задремала. Утро застало её спящей с раскрытой книжкой в руке и с включённым с вечера торшером. Спешно взбодрившись несколькими пригоршнями холодной воды, Мамочка наскоро совершила утренний туалет, поела то, что оставалось на столе от ужина, почтительно положила "Песни песней" в сумочку и помчалась на работу.

Новый день выдвигал в дополнение к новым проблемам неразрешённую вчерашнюю, которую можно было сформулировать примерно так: во что бы то ни стало найти исчезнувшую бесследно "детушку". Постепенно Мамочка разволновалась до предела и уже жалела, что не решилась позвонить Лейфе ни вечером, ни с утра. Волшебная фраза "сестра моя, невеста" сделала своё дело: муж Лейфы не представлялся более Мамочке истязателем-убийцей. И уж он-то наверняка знал, куда девалась его младшая жена.

Поэтому придя на работу, Мамочка первым делом попыталась исправить эту ошибку, но дома у Лейфы вновь никто не подходил к телефону. Как досадно! Мамочка хотела тотчас заглянуть в ближнюю комнату, но её охватил безотчётный страх: а вдруг место бедной девочки вновь пустует?! Что делать тогда? Где искать, куда звонить? Ехать ли к Лейфе домой, обзванивать больницы и морги или заявить в розыск?..

Раздираемая противоречивыми желаниями, одновременно стремясь пойти в ближнюю комнату и боясь этого визита, Мамочка просидела у себя в кабинете около получаса, бездумно складывая цифры в номерах чертежей, нагромождённых на столе, потом полила цветы, поспешно наложила макияж и начала обычный утренний обход. "Какое счастье, что я всегда начинаю с дальней комнаты... но как хочется всё же поскорее попасть в ближнюю!" - думала она. В средней комнате произошла небольшая заминка: придирчивая Чикита заметила, что во время спешного подкрашивания начальница забыла подвести глаза.

- Но Мамочка, так ходить нельзя! - возмутилась модница и не успокоилась, пока лично не исправила досадную оплошность. И вновь Мамочка была искренне благодарна Чиките за вынужденную задержку. И вместе с тем выказывала лёгкие признаки нетерпения.

Когда дверь средней комнаты закрылась за её спиной, а колокольчик весело спел извечное своё "ми", Мамочка окончательно решила: несмотря на срочную работу, следует прежде всего отрядить к Лейфе домой "десятницу" Вийду либо Тётушку Иниль, а потом уж действовать по обстоятельствам.

Но Тётушки Иниль в ближней комнате не оказалось. Зато была (о радость!) сама Лейфа, живая и, возможно, невредимая! Мамочка вздохнула с облегчением и попробовала оценить обстановку.

Лейфа стояла перед "десятницей", распекавшей её на все лады. На лице худышки застыло какое-то отсутствующее выражение. Однако то была совершенно не та полнейшая отрешённость от жизни, которая читалась в её глазах позавчера. Сегодня это было величайшее изумление, которое только и можно выразить одним протяжным выдохом: "Вот это да-а-а-а..." Изумление совершенно округлило её глаза, заставило слегка приоткрыться рот и как-то особенно наклонить голову. А вот волосы...

В волосах-то как раз всё дело! Они были заплетены в две тугие косички с пышными бантами. Именно на эти косички бросала ненавидящие взгляды Доля, перед самой свадьбой водившая Лейфу к какому-то особо искусному парикмахеру и с тех пор чрезвычайно гордившаяся сооружённой по этому радостному поводу причёской.

Ну, а причину раздражения Вийды выяснять не пришлось. "Десятница" сама заявила о ней громогласно и весьма резко:

- Вот, Мамочка, полюбуйся, что эта дура безмозглая здесь намалевала! Бесподобно... - и сунув начальнице чертёж, сурово обратилась к деталировщице: - Так ты будешь сегодня нормально работать или нет?!

- Она что, работать не хочет? - не поняла Мамочка. Лейфа сказала: "Ага", - и рассеянно повела глазами.

- Она хочет работать, - с едким сарказмом сказала Вийда. - И работает, с утра уже целый лист деталей сотворила... Да уж, работает! Только вот в какую сторону? Смотри сюда.

"Десятница" ткнула пальцем в красиво и чисто вычерченный ниппель.

- На что это похоже?! Да это же ужас распоследний! Какую ты резьбу поставила?! Как его вворачивать в ответную деталь?! Или вот, Мамочка, полюбуйся: для прокладки она сталь выбрала. Для прокладки - сталь! Вместо фторопласта!!!

Лейфа заморгала и вновь повторила: "Ага".

- Ага! - передразнила худышку Вийда. - Ага! Баба Яга в тылу врага, а не ага! А кто шпильку из меди делает? Это же нагруженная деталь! Кто штуцер штопором назвал?! Какой идиоткой нужно быть, чтобы перепутать краску и написать "слоновая кость" вместо "жжёной кости"? Это же кремовый цвет вместо чёрного! Ну, где твои мозги, Лейфа?!

Тогда деталировщица неожиданно встрепенулась, сказала: "Я сейчас", совершенно сомнамбулической походкой направилась к росшему в небольшой кадушке фикусу, взяла служивший для поливания цветов графин с водой - и не успел никто ничего понять, как Лейфа наклонилась над кадушкой и недрогнувшей рукой вылила всю воду себе на голову.

- Лейфа!!! - взвизгнула Доля, потому что большая часть полетевших во все стороны брызг попала на её платье. - Ты что творишь, мерзавка?!