Виктор Тарнавский - Время жить (трилогия) Страница 35

– Уже, Лёрид, – слабо улыбнулся Скэб. – Значит, запасной план становится основным?

Кирстен слегка покачал светло-янтарную жидкость в бокале, затем залпом допил ее.

– Я не хотел этой войны. И еще меньше мне хочется иметь Стайса в противниках. Но другого выхода я просто не вижу. Мы должны ударить первыми, иначе нас просто раздавят.

– В таком случае, как ты относишься к тому, чтобы на некоторое время взять в союзники Движение? За ними популярность, организованность, опыт борьбы с нашими воротилами, да и лозунги их во многом совпадают с нашими. По-моему, ими можно будет воспользоваться, а потом взять под контроль.

– Нет, только не Движение! Они чересчур щепетильны, чтобы закрыть глаза на наши методы, и слишком идейны, чтобы с их верхушкой можно было договориться, а уж тем более, подмять под себя. Да, у нас и у них общие лозунги, но содержание-то противоположно! Они отвергают наш главный закон, нашу сущность – наш священный индивидуализм, они пытаются заставить всех нас жить по писаным законам! Я не хочу обижать тебя, Сеймор, но ты учился в Барганде и в тебе есть иногда это восточное преклонение перед текстами всяких кодексов и конституций. Для нас, горданцев, все это – мертворожденное дитя, ненужное наследство, доставшееся нам от баргандцев. Закон нужен только для слабых, для тех, кто не в силах преступить через него, а для сильных – это клетка. Да, я тоже хочу заставить всех этих людишек жить по законам, но Движение берет за основу нудные тексты, написанные кем-то два с лишним века назад, и не делают исключений ни для кого. А я хочу… Я и есть закон, я президент, вождь, я устанавливаю правила, и только я могу позволить нарушать и изменять их, и только если я этого захочу! И уж меньше всего я хочу идти на союз с Движением, которое лижется с черными и предает свою расу, осмеливаясь защищать их от справедливого гнева моих мальчиков из Союза!

– Ладно, – пожал плечами Скэб, стремясь вернуть разговор в деловое русло.

Но Кирстен уже завелся. Он не часто позволял себе такую разрядку, и хотел выговориться до конца.

– А это еще что? – громыхнул он, прислушавшись к телевизору. – Какой идиот мог выпустить на телевидение осла, не умеющего правильно говорить по-гордански?!

В запале он даже вскочил с места, и вдруг застыл, уставившись на экран.

То, что он увидел, до мельчайших подробностей повторяло картину, представшую пять часов назад перед глазами Кира Калансиса и его друзей. Глава Совета Пятнадцати был, правда, так же не в ладах с горданской фонетикой, как и с чинетской, но это не сильно затрудняло понимание.

– В чем дело? – недовольно поинтересовался Скэб, тоже разворачиваясь лицом к экрану. – Что ты мог найти интересного в этом ящи… ке?…

В полном молчании они выслушали короткую речь и только на десятой секунде паузы Сеймор Скэб смог сбросить с себя оцепенение и подойти к телевизору.

– Что за мистика? – пробормотал он, переключая каналы, естественно, безрезультатно.

– Если это шутка, то весьма неудачная, – раздраженно заявил Кирстен, который терпеть не мог никаких неопределенностей.

– Эта штука кажется мне слишком сложной для шутки, – заметил Скэб. – Вот, наконец-то изображение. А, ч-черт!…

– Ты что-нибудь понимаешь? – немного неуверенно спросил Кирстен, выслушав обращение инопланетянина во второй раз. – Совет Пятнадцати, Оонк, Звездная Империя? Что это, черт возьми?!

– Кем бы они ни были, но ребята они серьезные, – с уважением покачал головой Скэб. – Ты заметил? Они крутят свою программу сразу по всем каналам и, очевидно, перебив все наши передачи. И этот синерожий… Я слабо представляю себе таких шутников у нас на Филлине.

– Ладно. Тогда придется поверить, что это действительно инопланетяне, иначе мы просто свихнемся. Ты запомнил, что они нам предлагают?

– Весь Западный континент, часть Восточного, ограниченную с севера Великой Южной Стеной и Голубым хребтом, а с юго-запада линией Ригела, все острова в Круглом океане за исключением архипелагов Сагвас и Деззеаг, а также остров Валез в западном Приморье, – слово в слово повторил Скэб – у него была превосходная память.

– Стоп, стоп, подожди. А что такое линия Ригела?

– Вообще-то странно, что пришельцы знают даже об этом. Ригел – это был такой древний или не очень древний географ, который предлагал считать Заморье отдельным материком. И если провести линию от юго-восточного угла Срединного моря к заливу Геччи в Круглом океане, это и будет граница – линия Ригела. Интересно, где они умудрились ее откопать?

– Меня сейчас больше интересуют другие вопросы. Пришелец болтал, будто его передачу принимают только во дворце. Но даже если он не соврал, кто еще мог его слышать? Черт, уйма народу – обслуга, секретари, охрана! Хорошо хоть, Ларга вместе со спиногрызами приедет только завтра. Выясни это, Сеймор. А потом поразмыслим, что нам теперь делать.

– Все не так уж и плохо, – докладывал Сеймор Скэб, минут через тридцать снова появившийся в Малом Зале. – Я тут прошелся по этажам. Все заняты делом: охрана бдит; начальник охраны с твоим адъютантом обсуждают диспозицию твоего завтрашнего выступления; сами охранники, кто не на дежурстве, дуются в карты – я на всякий случай вытащил из их ящика предохранитель; обслуга наводит глянец перед завтрашним днем – там вообще пыль столбом и все снуют как муравьи; твой секретарь вместе с парой профессоров корпит над твоей завтрашней речью, им не до телевизора – в общем, все в порядке.

– А за пределами дворца?

– Я послал пару ребят в близлежащие дома – все тихо, мирно и никаких пришельцев. Малыши балдеют от мультиков, остальные смотрят какую-то исторически-истерическую белиберду.

– Неплохо. Это даже лучше, чем я предполагал. Что-то еще?

– Да, я на всякий случай записал речь этого пришельца.

– На магнитофон?

– Нет. Помнишь, тебе пару месяцев назад преподнесли машинку для записи телеизображения? Опытный образец стоимостью в пять кусков. Отличная штука! Я даже не ожидал, что так хорошо выйдет.

– Неплохо, – повторил Кирстен, удовлетворенно откинувшись на спинку кресла. – А я за это время успел побеседовать по интересующему нас вопросу с чинетским президентом Киром Калансисом.

– Калансисом? – тонкие брови Сеймора Скэба недоуменно скакнули вверх.

– Тебя это удивляет?

– Нет, пожалуй, уже нет. Пришелец упоминал о нем как о втором кандидате. И о чем же был разговор?

– Я не могу понять его до конца, – с досадой сказал Кирстен. – Калансис считает, что предложение пришельцев – это только попытка столкнуть нас друг с другом, чтобы потом разбить по одиночке. Поэтому он предлагает отвергнуть их ультиматум и сделать совместное заявление, чтобы предупредить мир об опасности.