Фредерик Пол - Гладиаторы по закону Страница 35

Весь обратный путь в Монмаунт они почти не разговаривали.

— Ну, что, помогло, Дон? — спросил Хаббл.

— Если это все окажется напрасным… — заметил Котт.

— Сколько все это стоило? — поспешил Нельсон.

— Спасибо, у меня все в порядке, — вежливо ответил Дон Лавин.

— И, между прочим, — небрежно добавил Мандин, — мы уже побывали в Кошоктоне. Так что теперь нет необходимости в оформлении дубликатов, джентльмены.

Они проверили подлинность документов, жадно пожирая их глазами, испытывая ужас перед суммой, которую видели их глаза.

— Мы теперь не отступимся! — торжествуя, воскликнул Котт. — Ждем следующего собрания акционеров. Три месяца — вполне достаточное время, чтобы расшатать фирму и собрать необходимое нам большинство. Господи, большинство! Тогда к черту всякие подставные лица, к черту эти голосования по доверенности!

Они, перебивая друг друга, взахлеб говорили о контрольном пакете, о совместных договоренностях, и Мандин, глядя на этих финансовых воротил, неожиданно увидел хищников из джунглей. Он тряхнул головой, и, иллюзия исчезла. Но он уже не мог отогнать мысли об огромном прожорливом травоядном животном, коим представлялось ему ДМЛ. И со всех сторон ее обжирали мелкие хищники с острыми зубами. Даже Норма ощущала нечто подобное.

— Папа никогда не имел в виду… — она с трудом умолкла и бросила в сторону заговорщиков ненавидящий взгляд. Затем устало произнесла: — К черту. Извините меня. Я ведь, как-никак, не принимаю участия в голосовании.

И она вышла из комнаты.

— А теперь, — произнес Котт, едва ли заметивший уход Нормы, — возможно, пока мы доводим ДМЛ до банкротства, контрольным пакетом могут завладеть Грин и Чарльзуорт. Не думаю, что это произойдет, но береженого и Бог бережет. Они, конечно, непременно вылезут на свет божий, это без сомнения. Поэтому, Чарльз, ни в коем случае не пытайтесь сами браться за это дело. Доверьте его нам. Понятно?

— Понятно, — кивнул Мандин.

— Грин, Чарльзуорт… Банкиры, субсидирующие страховые компании и банки. Где только не появляются эти имена…

— Значит, сейчас нам остается опасаться только Грина и Чарльзуорта?

— Нет, — честно признался Котт. — Это очень долгое и серьезное предприятие, Мандин. Банкротство — очень хитрая штука, даже тогда, когда капитал корпорации сравнительно невелик.

— И вы твердо решили прибегнуть к банкротству? Разве нельзя добиться своего голосованием или при помощи манипуляций с нашими акциями на бирже?

— Если что-нибудь приведет к тому, что против нас будут Грин и Чарльзуорт, — пояснил Котт, — то иначе нельзя. Простой шантаж и взятки, банкротство и крах, иначе не остановишь маховик.

Мандин, мало что понимая, обеспокоенно поглядывал на Дона.

— Что стряслось с Нормой? — спросил он.

— Не обращайте внимания, — отмахнулся Дон. — Папа посвятил всю жизнь своему изобретению. Это был его священный долг перед людьми. Он наставлял нас, чтобы оно было направлено на пользу всему обществу. И ей глубоко запали в душу эти заветы. Забудьте об этом. — Он улыбнулся, но взгляд его оставался все таким же скрытым, как и до операции, проведенной доктором Нессеном. — Кто вам больше всего по душе на Дне Состязаний? — неожиданно спросил он.

18

— Вы должны быть осторожны, — сказал Мандин. — Никому не говорите, что представляете ДМЛ. Вы всего-навсего любитель.

— Понятно, мистер Мандин, — кивнул Норвел Блай.

Мандин задумался.

— Если бы мы только могли действовать открыто вместо всей этой закулисной возни. Ну, что ж, дела идут неплохо. Вы уверены, что все поняли?

— Совершенно уверен, мистер Мандин, — произнес Норвел и неожиданно подмигнул, глядя на сомневающееся лицо Мандина. — Ух, и зададим мы им трепку, дружище, — сказал он и вышел.

Позже, в здании «Дженерал Рикрейшенз», Норви не был столь самоуверенным. Это была контора, где он пережил столько трудных дней. Именно здесь молодой Стимменс перерезал ему глотку. Именно через эту дверь Канделла вышвырнул его из фирмы.

Электронная секретарша известила Канделлу, и Норви снова ощутил уверенность в себе.

Канделла встретил его на пороге с широкой улыбкой.

— Норви, приятель! — завопил он. — Черт побери, очень рад тебя видеть! Как твои дела?

— Доброе утро, Канделла, — вежливо произнес Норвел и убрал руку, едва Канделла слегка прикоснулся к ней.

— Что привело тебя ко мне, дружище?

— Буду краток. Вы получили мое письмо?

— Разумеется, Норви. Ты здесь, на самом деле, в отношении… — он быстро обвел взглядом вокруг и тихо добавил: — этой ДМЛ?

— Именно так. Речь идет о ДМЛ. Но учтите, ничего официального. Подчеркиваю, ничего.

— Разумеется, Норви!

— И вы мне обещаете хранить в строгом секрете все, что я вам расскажу?

— Конечно!

— Никому ни слова?

— Ни-ни…

— Хорошо. Одним словом, Канделла, мы подали жалобу.

— Жалобу?

— О, не на вас. Понятия не имею, насколько плохо или хорошо вы ведете сейчас дело, да к тому же, в любом случае, оно не имеет никакого отношения к ДМЛ. Мои компаньоны даже в мыслях не имеют намерений вмешиваться в дела другой корпорации.

— Разумеется, — кивнул Канделла.

— Наша жалоба имеет отношение к домам-пузырям, Канделла. Один из моих компаньонов — весьма крупный акционер ДМЛ. Мы прослушали, ну, так сказать, отчеты. Буду с вами откровенен — мы не смогли проследить их источник. Но они вызывают тревогу, Канделла. Очень сильную тревогу. Настолько сильную, что я не в состоянии повторить услышанное, не смею даже намекнуть на то, чего это касается. Вам это понятно, не так ли?

— Разумеется, мистер… разумеется, Норви!

— Задам вам несколько вопросов, не давая каких-либо пояснений, почему я их задаю. Двадцать восемь тысяч надувных домов, которые сдает в аренду фирма «Дженерал Рикрейшенз», почти целиком заняты женатыми парами, насколько мне это известно. Какое количество таких браков бесплодны? И какой процент дефективных детей, родившихся у жильцов, проживают в этих домах?

Канделла был готов лопнуть от любопытства.

— На это я сейчас не могу ответить, — произнес он, — но…

— Конечно, вы не знаете, — нетерпеливо перебил его Норвел. — Я не задаюсь целью задавать вам прямые вопросы. Нет никакого смысла распускать слухи, но если вы сможете это выяснить втихомолку, я буду вам весьма признателен. — Он извлек красочную визитную карточку Мандина, которую удалось напечатать за одну ночь. — Здесь номер моего телефона. Запомните, я вам ничего не предлагаю — это было бы неэтично. Но проделанная вами работа будет по достоинству оценена мною и моими компаньонами. Мы покажем, какими благородными мы можем быть, Канделла. Прощайте.