Михаил Бобров - Краткая история Арды Страница 35

Все лежащее на тарелке пахло так вкусно, что девушка мгновенно смела порцию и бесстрашно попросила добавки. За фигуру она не опасалась: еще два-три дня побегать так, как сегодня, и нужно будет беспокоиться не о снижении, а о наборе веса.

Открылась дверь и вошла небольшая компания, сразу от входа заказавшая горячий чай. Хозяин и выскочивший на голоса второй слуга потащили к их столу чайник на стальной подставке, чашки, круглый заварник. Гости тем временем сбрасывали плащи и куртки прямо на спинки стульев. Изабелла украдкой рассматривала вошедших, которые устраивались за соседним квадратным столом.

Первым в глаза бросался кряжистый бородач. Уж он-то соответствовал колориту Игры на все сто: под снятым темно-синим плащом с меховой опушкой обнаружилась на нем какая-то ткань, отблескивающая сизым; Изабелла несколько времени поломала голову, металлик это, нейростил или мутировавший до неузнаваемости крепдешин, пока не стукнула мысленно себя по лбу: да это же настоящая кольчуга! Просто колечки настолько мелкие и так часто сплетены, что выглядят тканью. Называли коренастого тоже правильнее некуда: Гимли.

Гимли из Изенгарда поспешил усесться, и обувь его Изабелла не рассмотрела. Не убоявшись возможных насмешек, заглянула под стол — но сапоги коренастого гнома уже скрылись в чаще мебельных ножек. Пришлось выпрямиться и рассматривать следующего.

Сосед Гимли не выделялся ни ростом, ни шириной плеч, да и одежду носил скорее рабочую, чем игровую, а именно: темную плотную рубашку, грубую серую куртку, такие же брюки и высокие шнурованные ботинки, которые мужчины вообще любят обувать, но которые мало кому идут. Мастеру, как называли этого второго, ботинки подходили чрезвычайно.

Третьего именовали Шагратом. Смуглое лицо, широкие скулы и раскосые глаза выдавали в нем коренного степняка в неизвестно каком поколении, да еще и неимоверно чистого рода, что вообще-то для обитаемой части Галактики давно стало редкостью. Очень уж перемешалось человечество за долгое время. Усаживаясь, Шаграт поправил алый жилет с золотой отделкой и бездной накладных карманов, под которым горела желтая рубаха; ну а шаровары были, конечно же, синие, и сапоги тоже синие, мягкие, со слегка загнутыми вверх носами. Изабелла даже удивилась: и не холодно ему в такой обуви по мартовской земле разгуливать?

Четвертый участник, игравший в сцене немую роль, по контрасту с Шагратом оделся весьма просто. Зеленая рубашка, серый свитер, черные брюки, какие-то неопределенного цвета ботинки на мягкой подошве… Никто не назвал его имени.

Едва поспел чай, Шаграт и четвертый уткнулись в свои чашки, а Гимли и Мастер только чуть пригубили, потом, видимо сочтя напиток горячим, вернулись к разговору. Обсуждали они очередную неудачную попытку команды Эмин Майла выиграть у Роланда и возглавляемого им города Уникорн право на прокладку какого-то канала по чьим-то территориям, названия которых для Изабеллы ничего не значили.

Гимли сердился:

— Ну Крот и упрямец! Никак не откажется от своего канала! Да и Роланд хорош лось: уперся, и хоть ты что! Уже и миром решали, и войной, а все никак. Сколько лет прошло… На пустом месте такую войну раздули. Стыдно и грустно!

Мастер молча слушал. В таверну входили еще какие-то люди; становилось шумнее и шумнее, но гул был тихий и какой-то сам по себе уютный. Все при деле, все довольны, спина в тепле, еда вкусная, глаза пока не слипаются от усталости… И катится разговор, как по рельсам: все уместно, все понятно и правильно. Место ли так влияло, закат ли весенний оказался настолько хорош, но Изабелла всем телом ощутила разлитый в воздухе таверны покой, который не искажало даже ворчание Гимли.

Наконец, Мастер ответил:

— А все потому, что каждый тянет в свою сторону. Это Синие Драконы очень правильно заметили. И я Тейчи уважаю именно за то, что он все-таки вложил нам в головы мысли про экологию. Мы теперь хоть знаем, что на это оглядываться надо…

— А Тейчи здорово поумнел, — поддержал Шаграт, — Помнишь, еще давно он начинал с того, что просто приходил и морду бил за нарушение экологического равновесия, вот хоть Боярина спроси!

Компания тихо и необидно посмеялась. Должно быть, Боярину в свое время перепало на орехи. Шаграт продолжил:

— А теперь Синие Драконы ничего не запрещают. Если к ним приходишь со своим проектом, и если они считают твою идею неприемлемой, Тейчи свое решение предлагает. Знаете, как было у нас в Шервуде?

— Расскажи, пожалуйста, — степенно пригласил Гимли, распушив бороду лопатой.

— В общем, Шериф Ноттингемский решил как следует охоту поставить. Пришел к Тейчи, говорит: мол, хочу сафари и точка! А то на Югах туристы, с Основателем понятно, у Норвежца на западе лесная промышленность, да и рыба, да в Клондайке, как из названия видно, вообще редкоземельные металлы моют прямо в речных россыпях. Анлат зерном торгует, короче все при делах, а Шервуд что? Рыжий?

Компания прямо-таки покатилась. Изабелла не удержалась, прыснула и сама в кулак тихонько: туристом посетила она Ноттингем, и знала, что Шериф Ноттингемский как раз с огненно-рыжей шевелюрой.

— А дальше? — заинтересованно спросил Мастер.

— Дальше Тейчи за свое: экосистема не выдержит, надо равновесие… Но есть один выход… Короче, поехали они вдвоем к Леснику.

— В Фангорн или в Бельтан? — уточнил Гимли.

— В крепость Батт. Лесник выстроил Батт точно в том месте, где опушка Фангорна смыкается с лавовыми холмами Бельтана. Год назад это было. Теперь там столица Лесника и дриад.

— Лесник так и не выбрал себе никого из них? — встрял Мастер.

— Да кто его знает. Ты давай не отвлекайся, — попросил Гимли. Шаграт послушался:

— И Лесник со своими генобиологами вывел для Шервудского леса такую здоровенную свинью. Весит почти тонну, жрет соответственно, а главное, размножается как кролик. Постоянно отстреливать надо, иначе подлесок выедает напрочь.

— А как же равновесие? — удивились Мастер и Гимли.

— Вот теперь охотники и поддерживают равновесие. В этом соль! — Шаграт восхищенно отсалютовал поднятой чашкой, — Тейчи, Лесник и Шериф развернули та-а-акую рекламу Настоящей Мужской Охоты На Настоящего Дикого Зверя, Ужас Шервудского Леса, что в Ноттингем паладины просто стадами ломятся. Даже специальное ружье придумали, чтобы валить суперсвиней на полном скаку. Пуля величиной с редиску, бьет страшнее тещиной скалки. Отдача, как и положено: если к плечу хорошо не прижал, сам бревном валишься… Я пробовал!

И все опять весело засмеялись.

— Тейчи хоть как-то пытается объединить планету, — подвел черту под рассказом Шаграт. — Мы верны каждый своей команде, жителями единого мира мы пока не очень себя чувствуем. То есть, я за всех не расписываюсь, конечно же… Но мне так кажется.