Александр Алфимов - Китайские палочки времени Страница 36

После этого бармен уже поверил в то, что я все-таки рассчитываю вернуться в гостиницу. Хотя по его лицу и было заметно, что сомнения не оставили его совсем. Похоже, он подозревает меня в том, что я только что провернул какую-то непонятную и от этого еще более зловещую аферу.

Я решил, что носить бластер на виду все-таки не стоит. Чтобы скрыть его присутствие, я юркнул в дверь под лестницей, где (как я выяснил вчера) скрывается туалет.

Еще несколько манипуляций с моим чудо-поясом, и от него через плечо протянулся ремешок. На этом ремешке я и подвесил бластер. Куртка окончательно скрыла факт наличия при мне оружия.

Когда я покинул туалет, бармен испугался еще сильнее. Выходя из гостиницы, я обернулся и увидел, как он боязливо зашел в туалет.

Видимо, увидев меня без оружия, решил, что я оставил бластер в клозете. И отправился проверить.

Очень хочется увидеть его лицо, когда в сортире бластера он не обнаружит. Вероятно, решит, что я каким-то чудом протолкнул его в унитаз и смыл. Хотя это физически невозможно — бластер просто не пройдет в отверстие.

На какую-то секунду я заколебался: может быть, мне остаться и взглянуть на выражение лица бармена? Однако потом я решил, что делать этого не стоит. Он же видел, как я ухожу. Если, выйдя из туалета, снова меня увидит, то наверняка подумает, что я затеваю нечто непонятное, но наверняка нехорошее.

Мало того что еще больше напугаю несчастного мужика, так еще и привлеку к себе слишком много внимания. Хотя я и так уже достаточно засветился.

Поэтому я вышел на улицу и стал соображать, куда мне идти. Чтобы не таскаться с сумкой, нужно сначала продать распотрошенные системники, а потом уже бесцельно бродить по улицам.

Чип услужливо высветил передо мной карту города. Я ввел запрос. Выяснилось, что в Сети крайне мало информации о том, где какие заведения находятся. Поэтому я получил список всего из семи магазинов, специализирующихся на торговле кваркотроникой. И при этом все семь — филиалы компаний из моего времени.

Они не торгуют кваркотроникой, бывшей в употреблении, только новенькими стандартными агрегатами от производителей. Естественно, скупкой кваркотроники у населения они не занимаются.

Значит, на этот раз Сеть мне не поможет, придется искать самому. Решил спросить у прохожего. Тот махнул рукой в неопределенном направлении и засеменил прочь.

Говорят, что язык до Киева доведет. Самое интересное, что Киев находится примерно в том же направлении, куда указал прохожий.

Я пошел в указанную мне сторону, высматривая кого-нибудь более общительного, чтобы уточнить детали маршрута. Наконец я выяснил, что нужное мне место находится совсем недалеко от рынка, где я был вчера.

И действительно, в одном из переулков по соседству с рыночной площадью оказался небольшой магазинчик. На вывеске довольно условно изображена кваркотронная плата.

Когда я открыл дверь, сверху коротко звякнул колокольчик. Продавец, до этого тщательно изучавший какую-то книгу, посмотрел на меня.

Молодой парень, примерно одного со мной возраста. Худой, длинные волосы забраны в хвост. На нос водружены внушительные очки — необычная деталь внешности. В моем времени и в L-будущем близорукость легко устраняется лазерной корректировкой. Для жителей этого мира подобные операции слишком дороги и труднодоступны, однако и зрение здесь гораздо лучше. Во-первых, книги и компьютеры тут распространены мало. Во-вторых, местные жители больше времени проводят на открытых пространствах и чаще занимаются физическим трудом — это снижает риск возникновения близорукости. А кроме того, здесь с близорукостью труднее выжить. Те, кто генетически предрасположен к проблемам со зрением, чаще умирают и не передают негативные гены детям.

Но этот парень очки носит, причем уникальные. Насколько я смог рассмотреть, они снабжены дальномером и могут изменять оптическую силу. Очень удобно, одни и те же очки и для чтения, и для постоянного ношения.

Парень отложил в сторону книгу, которая оказалась любовным романом, и спросил:

— Вы чего-то желаете?

— Желаю продать вот это добро,— взгромоздил я на прилавок сумку.

Пока я выкладывал имеющийся у меня товар, парень достал из-под прилавка устройство для определения работоспособности кваркотроники.

После этого он принялся колдовать над каждым из выложенных мной предметов. Убедившись в работоспособности товара, он назвал цену: семьсот кредитов. В уме я перевел сумму в рубли и сразу же согласился. В моем времени на эти деньги можно купить пару новеньких системников.

Едва я вышел из магазинчика, как увидел соседний, на вывеске которого значилось: «Охота и рыбалка».

Я ринулся туда и не выходил в течение часа. За это время купил множество полезных вещей. Пищевые концентраты, аптечку первой помощи, мощный бинокль, набор ниток и иголок, фонарик. Раз уж мне приходится существовать вдали от цивилизации, в условиях, приближенных к Соевым, то надо быть готовым к любым неприятностям.

Долго приценивался к оружию. Уж не знаю, на кого охотятся клиенты этого магазина, наверное, на мамонтов. Стенд с оружием просто поражает воображение. Причем, кик объяснил продавец, выставлены не самые мощные экземпляры из имеющихся в наличии. Здесь и обычные бластеры (только невероятно мощные), и плазмометы, и искривляющие гранаты. Из более специфического оружия можно назвать игольники, которые обладают огромным достоинством перед другим оружием: выстрелы из них невозможно засечь ни одним детектором, и они практически бесшумны. Идеальное оружие для тех случаев, когда нужно обеспечить максимальную незаметность.

Но покупать ничего этого я не стал. Бластер у меня есть, а что-то более мощное мне не нужно. Я не собираюсь развязывать третью мировую войну с эпицентром в Москве. Но нейростанер я все же приобрел. С ним чувствуешь себя гораздо увереннее — все-таки решиться применить боевое оружие трудно. Каким бы нехорошим ни был противник, но он — живой человек. А вот парализовать человека моя совесть мне вполне позволяет.

Спрятав под куртку станер, я покинул магазинчик. До турнира еще больше трех часов. Можно немного побродить по городу, тем более что гулять здесь гораздо приятнее, чем по Москве моего времени.

Машин практически нет, что неудивительно: город состоит в основном из узких улочек. Только некоторые его торговые узлы соединены дорогами, пригодными для движения автотранспорта.

Улицы здесь чистые, у каждого клочка земли есть хозяин. А точнее, род, контролирующий территорию. Правда, ходить там они никому не запрещают. Конечно, есть участки, доступные только членам клана. Но остальная территория открыта для любого. Каждый род понимает, что чем больше людей будут пользоваться принадлежащими ему магазинами, закусочными, гостиницами, тем лучше для клана. Правда, к посторонним есть одно условие: на чужой земле вести себя с уважением к хозяевам.

При мне один человек выронил бумажку и не заметил этого. Тут же с разных сторон раздались окрики. Наверное, если кто-то намеренно бросит ненужный мусор на улице, его могут и побить.

Но город не только чистый — каждый род стремится украсить свою территорию как может. То ли потому, что хотят жить в красивой обстановке, то ли из духа позитивного соперничества — мол, обустроим свои места не хуже, чем у соседей.

Так или иначе, но город просто утопает в зелени. Повсюду аккуратные клумбы, газоны, деревья, как декоративные, так и плодовые.

Обилие растительности привлекает огромное число птиц. В результате улицы наполнены щебетом, а сегодня с утра я слышал трели соловья.

Зато памятника я не увидел ни одного. Все памятники из моего времени, к сожалению, давно снесены. А новые почему-то не воздвигаются. Может быть, потому что памятник — дело дорогое и для его изготовления нужно объединяться нескольким кланам. Но разные кланы преклоняются перед разными людьми, здесь маловероятно появление человека, которого захотели бы увековечить сразу многие кланы. И даже если такой человек появится, вряд ли кланы смогут договориться, на чьей территории будет стоять памятник. Каждый будет предлагать свою землю.

Хотя возможно, что причина отсутствия памятников заключается в огромном количестве птиц. Учитывая, что каждой пернатой твари хочется справить физиологические потребности, поставить человеку памятник — значит оскорбить его.

Однако мне уже пора возвращаться в гостиницу, турнир начнется через пару часов. Мне опять пришлось воспользоваться картой, чтобы найти дорогу домой, поскольку я снова забрел далеко и абсолютно не помнил, как сюда пришел. Похоже, идти куда глаза глядят — не самый лучший вариант, если глаза разбегаются в разные стороны.

Вернувшись в гостиницу, я прежде всего поел. Прогулки на свежем воздухе и обилие новых впечатлений — лучшее средство для укрепления аппетита. Правда, пользоваться услугами гостиничной кухни я не стал — надо доесть пирожки, которые подложил мне дед Иван.