Георгий Шах - Нет повести печальнее на свете… Научно-фантастический роман Страница 36

Ула, прильнув к Рому, прошептала:

— Прости, я не могла поступить иначе.

Усилием воли он унял охватившую его дрожь.

— Нет, это ты прости, ты спасла не Тибора, а меня. — Ром отшвырнул ружье. Придя в себя и поняв, что стрельбы больше не будет, осаждавшие с удвоенной энергией кинулись на приступ.

Ром с отчаянием огляделся. Взгляд его задержался на коридорчике, ведущем в кухню. У него блеснул луч надежды: когда они хозяйничали, он обратил внимание на другую дверь, которая могла вести либо в погреб, либо во внутренний дворик, где стоял экомобиль. В последнем случае у них был шанс на спасение. Нельзя было терять ни секунды. Ром схватил Улу за руку и увлек за собой. Подбежав к двери, он попытался открыть ее, но она была заперта. Ром выругал про себя ни в чем не повинного Ферфакса и стал изо всех сил бить по двери ногой. После нескольких ударов хилый замок не выдержал, дверь распахнулась, и тотчас им в ноздри ударил запах гари. Тарахтелка Сторти жарко полыхала, а рядом с ней, освещенная пламенем, уперев руки в бока, стояла улыбающаяся Розалинда.

— Сдавайтесь, — сказала она, — сопротивляться бесполезно. Глупенькие, мы ведь все хотим вам добра. — И крикнула: — Сюда, они здесь!

Вновь Ром оказался во враждебном кольце. Только теперь рядом с ним была Ула, а на той стороне — рядом с матами агры.

Вперед вышел Тибор.

— Ты, подонок, хотел меня пристрелить, и это освобождает меня от слова, данного твоему родичу. — Он замахнулся для удара, но Ула, став впереди Рома, сказала:

— Сначала тебе придется ударить меня!

— Отойди в сторону, сестренка! — сказал Тибор, но, видя, что она не трогается с места, схватил ее в охапку и кинул на руки своим дружкам. — Держите эту дуреху крепче! — приказал он. А сам без лишних слов развернулся и ударил Рома в лицо. Ром успел отшатнуться, кулак Тибора лишь слегка задел его. Но тут с другой стороны на него набросился Голем, крича:

— Постой, постой, у меня с ним свои счеты!

Ула рвалась в руках своих стражей, ей удалось укусить одного из них в плечо. Взвыв от боли, тот ударил ее по щеке.

— Эй, вы, — сказала Розалинда хладнокровно. — Я против кулачной расправы. Оставьте его в покое.

— Какая же тут расправа, прекрасная синьорита? Я не насильник, как твой соплеменник. Я предлагаю честный поединок. — Тибор явно наслаждался возможностью порисоваться. — Потерпи, Голем, сначала я с ним побеседую, а потом уж придет твой черед.

Голем, ворча, отошел.

Тибор молча мерил Рома глазами, не то растягивая удовольствие, не то пытаясь подавить противника психически. Напряжение нарастало, и Ула не выдержала:

— Ударь его, Ром, слышишь, ударь его!

Тибор обернулся, словно был уверен, что Ром этим не воспользуется, и сказал с кривой усмешкой:

— Продаешь брата любовнику?

А затем резко развернулся и нанес Рому второй удар.

Ром пошатнулся, из рассеченной губы потекла кровь. Зато совесть теперь у него была чиста: не он первым ударил ее брата. Выбросив вперед правую руку и отвлекая тем внимание Тибора, Ром вложил всю тяжесть своего тела и владевшее им озлобление в хук левой. Тибор оторвался от земли и упал на товарищей, которые еле устояли на ногах.

— Браво! — сказала Розалинда. — Что ни говори, а мат агру в боксе не партнер.

Эта реплика окончательно взбесила самолюбивого Тибора. Пригнув голову, он кинулся на Рома как бык, бодающий тореро. Но Ром ловко увернулся, и Тибор, пролетев круг, врезался в Голема, вызвав у того возглас досады и боли.

— Будет с тебя, — сказал Голем, шагнув в центр кольца.

Ром с Тибором были одного роста, их бой воспринимался как схватка равных соперников. Ром с Големом соотносились, как мышь с кошкой, между ними не могло быть драки, а только избиение. Ула в ужасе закрыла глаза. Но Ром не растерялся.

— Что ж, Голем, твой клановый патриотизм не помешал тебе стакнуться с матами против своего, — сказал он дерзко.

— Сам ты предатель! — огрызнулся Голем.

— Не ты ли громче всех орал, что все маты сволочи?

Среди матов поднялся возмущенный ропот.

Голем смутился и не нашел ничего лучшего, как повторить:

— Сам ты предатель.

— Я никого не предавал, вся моя вина в том, что я полюбил Улу. Будешь бить меня за это?

— И за это тоже, — сказал Голем.

— А как ты потом посмотришь команде в глаза?

— Что ты его слушаешь, он же над тобой издевается! — закричал Тибор, и Голем, словно ждавший такого понукания, рванулся с поднятыми кулаками вперед. Но в ту же секунду раздался предостерегающий голос Розалинды:

— Голем, не советую тебе бить агра.

И он застыл в нелепой позе, раздираемый противоположными импульсами, переводя глаза с Розалинды на Тибора и обратно.

Неизвестно, чем бы кончились его терзания, если б не появление нового лица, выросшего среди них словно из-под земли. Войдя в круг, крупный плотный мужчина в форме заявил:

— Синьоры, я, префект города Мантуи, беру вас всех под стражу по обвинению в нарушении общественного порядка и вторжении в дом местного жителя Ферфакса. Предупреждаю, что вы окружены.

В подтверждение его слов со всех сторон вспыхнули прожекторы роботов-полицейских. Стало светло как днем.

Ула подбежала к Рому и платком вытерла кровь с его лица. Она хотела сделать то же для Тибора, но он передернулся и демонстративно повернулся к ней спиной. С удивлением и обидой смотрела Ула, как Тибор подошел к Розалинде, и та охотно оказала ему первую помощь.

— Вы не имеете права нас задерживать, префект, — заявил Пер, который ничем себя не проявил во время предшествующих событий.

— Это почему же, молодой человек?

— Мы из Вероны и прибыли в Мантую, чтобы вернуть домой пару, — он кивнул в сторону Улы и Рома, — сбежавшую против воли родителей. Это наше право.

— Вот как? А жечь машины и разрушать дома — тоже ваше право?

— Досадное недоразумение. Разумеется, ущерб будет полностью возмещен. Я могу подписать обязательство.

— И я, — сказал Тибор, — моя фамилия Капулетти.

— Хорошо, на таких условиях я согласен отпустить вас. Садитесь по машинам и чтобы духу вашего здесь не было.

Тибор облегченно вздохнул. Ром и Ула задрожали.

— Кроме этих двух, они будут отвечать за нарушение права собственности.

У Тибора вытянулось лицо. Вперед выступила Розалинда.

— Но позвольте, префект, вы отнимаете у нас нашу добычу.

— Ах, вот в чем дело, синьорита! Я и забыл, что вы на них охотились. Сожалею, но ничего не могу поделать. Соседка Ферфакса официально уведомила префектуру, что в его дом забрались неизвестные. Я обязан провести расследование.