Дуглас Адамс - Ресторан "У конца вселенной" Страница 37

Номер Второй стоял перед капитанской ванной. Его трясло от ярости.

— Вы не будете допрашивать задержанных, сэр? — взвизгнул он.

Капитан взглянул на него с выражением добродушного удивления.

— Ради всех голгафринчамских богов, объясните мне, зачем это нужно?

— Чтобы получить сведения, сэр! Чтобы выяснить, зачем они пробрались сюда!

— Да ладно вам, — сказал капитан. — Они просто зашли, чтобы выпить стаканчик, правда ведь?

— Но сэр, я их задержал! Я должен их допросить!

Капитан, с сомнением выпятив нижнюю губу, посмотрел на задержанных.

— Ну что ж, если вы должны… Спросите, что они будут пить.

Глаза Номера Второго вспыхнули холодным огнем. Он медленно приблизился к Форду Префекту и Артуру Денту.

— Ну ты, подонок, — рявкнул он, — ты, ублюдок… — он ткнул Форду под ребра смерть-вужасом.

— Полегче, Номер Второй, — мягко заметил капитан.

— Что будешь пить!!! — завопил Номер Второй.

— Джинст оникам. Мне нравится название, — быстро ответил Форд. — А ты, Артур?

Артур захлопал глазами.

— Что? А, да, конечно, — сказал он.

— Со льдом или без!!! — заорал Номер Второй.

— Со льдом, пожалуйста, — сказал Форд.

— А лимон??!!

— Да, пожалуй, — сказал Форд, — а еще, у вас есть такие маленькие печеньица? Ну, знаете, с сыром…

— Вопросы здесь задаю я!!!!! — гаркнул Номер Второй, сотрясаясь от с трудом сдерживаемой злости.

— Номер Второй… — негромко сказал капитан.

— Сэр?

— Потише, пожалуйста, ладно. Я пытаюсь отдохнуть и принять ванну.

Глаза Номера Второго сузились, и стали тем, что в каталогах «Подумайте, Как Вы Выглядите» обозначается термином «Прищуренные Глаза — Холодный Взгляд». Такая гримаса, очевидно, должна означать, что вы пытаетесь произвести на оппонента впечатление, что вы забыли очки или с трудом боретесь со сном. Почему это также может производить пугающее впечатление, остается неразрешенной проблемой.

Он двинулся на капитана, и сжал губы в тонкую жесткую линию. Опять-таки непонятно, почему это считается угрожающим. Если, к примеру, вы блуждаете по траальским джунглям, и вдруг нос к носу сталкиваетесь с печально известным прожорным заглотозавером, вы очень обрадуетесь, увидев на его морде тонкую жесткую линию, а не огромную яму с тысячью хватательных щупалец, как то бывает обычно.

— Могу ли я напомнить, сэр, — прошипел Номер Второй, — что вы сидите в этой ванне уже три года?! — И, выпустив свой последний заряд, Номер Второй повернулся на каблуках, и строевым шагом отошел в угол, где встал боком к зеркалу, и время от времени бросал на свое отражение довольный взгляд.

Капитан неловко заерзал. Он смущенно улыбнулся Форду Префекту.

— Моя работа настолько утомительна, что приходится часто отдыхать, правда ведь?

Форд медленно опустил руки. Это не вызвало никакой реакции. Артур тоже опустил руки.

Ступая очень медленно и осторожно, Форд подошел к пьедесталу. Он похлопал по хрусталю.

— Красиво, — солгал он.

Улыбнуться можно? — подумал он. Очень медленно и осторожно он улыбнулся. Улыбаться было можно.

— Э-э… — сказал он капитану.

— Да? — улыбнулся капитан.

— Можно ли спросить, а чем все-таки вы занимаетесь?

Кто-то похлопал его по плечу. Форд резко обернулся.

Это был первый офицер.

— Ваш джинст оникам, — сказал он.

— А, спасибо, — сказал Форд. Он взял стакан, и Артур последовал его примеру. Артур отхлебнул, и с удивлением обнаружил, что на вкус джинст оникам очень похож на виски с содовой.

— Вы понимаете, — сказал Форд, — я не мог не заметить трупы. В холодильнике.

— Трупы? — удивленно спросил капитан.

Форд помолчал и собрался с мыслями. Никогда не доверяй первому впечатлению, подумал он. Может ли быть, что капитан не знает, что у него на борту пятнадцать миллионов трупов?

Капитан весело подмигнул Форду. Он играл с резиновой уточкой.

Форд огляделся. Номер Второй угрожающе поглядел на его отражение в зеркале, но сразу отвел глаза: он считал своим долгом держать всю комнату в поле зрения. Первый офицер просто стоял рядом, держал поднос с напитками и безумно улыбался.

— Трупы? — переспросил капитан.

Форд провел языком по губам.

— Да, — сказал он. — Все эти мертвые мастера по санитарной обработке и бухгалтеры, там, в холодильнике.

Капитан уставился на него, и вдруг разразился хохотом.

— Нет, они не мертвые, — объяснил он. — Великий Боже, нет, они мороженые. Их еще разморозят.

Форд сделал то, что делал крайне редко. Он заморгал.

Артур, казалось, вышел из транса.

— Вы хотите сказать, что у вас в хранилище полно мороженых парикмахеров?

— Ну да, — сказал капитан. — Миллионы. Парикмахеры, телережиссеры, страховые агенты, инспектора отделов кадров, сотрудники служб безопасности, представители по связям с прессой, консультанты по менеджменту, вы сами можете продолжить. Мы колонисты.

Форд не поверил своим ушам.

— Здорово, правда? — спросил капитан.

— Что, весь этот сброд? — спросил Артур.

— Вы меня неправильно поняли, — объяснил капитан. Мы — только один корабль в Ковчег-флотилии. Мы — Ковчег Б, понимаете. Не могли бы вы добавить чуть-чуть горяченькой?

Артур повернул кран, и в ванну хлынула строя розовой воды с мыльной пеной. Капитан блаженно вздохнул.

— Огромное спасибо, дружище. Еще выпьете?

Форд поставил стакан на край ванны, взял бутылку с подноса первого офицера, и наполнил стакан до краев.

— Что значит «Ковчег Б»? — спросил он.

— Вот, — сказал капитан, и обвел вокруг себя рукой с зажатой в ней резиновой уточкой.

— Я понимаю, — сказал Форд, — но…

— Случилось вот что, — пустился в объяснения капитан. — Наш родной мир, та планета, с которой мы летим, был обречен.

— Обречен?

— Именно. И все подумали: давайте посадим все население на огромные корабли, и переедем на какую-нибудь другую планету.

И он скрылся под водой с удовлетворенным фырканьем.

— Ту, что менее обречена? — спросил Артур.

— Прошу прощения?

— Я имею в виду, на какую-нибудь планету, что менее обречена. Вы туда собирались переехать?

— Да. И переезжаем. И тогда решили построить три корабля, понимаете, три космических ковчега, и… Вам не скучно?

— Нет-нет, — твердо заявил Форд. — Совсем наоборот.

— Как приятно, — промурлыкал капитан, — поговорить с новыми людьми.

Глаза Номера Второго снова оглядели всю комнату, и опять вернулись к зеркалу, словно две мухи на свой любимый кусок месяц назад протухшего мяса.