Андрэ Нортон - Звезды, не нанесенные на карты Страница 37

На грузовом корабле открылся люк, из него показался тяжело нагруженный робот-перевозчик. Я держался за последнюю опору, наблюдая, как робот садится на посадочную площадку. Там он сбросил ношу в открывшийся на площадке люк, а сам полетел назад, за новым грузом. Не видно было никаких наблюдателей в скафандрах, только роботы. И мне показалось, что это возможность незаметно проникнуть на станцию, как мы использовали роботов, когда уходили из караван-сарая.

Но возможности попробовать у меня не оказалось. Из ниоткуда возник луч, который с силой прижал меня к обломкам, словно скафандр навсегда соединился с ними.

Вырваться было невозможно. И мне не позволили очень долго висеть так: из люка яхты вылетели воздушные минисани. Меня обвязали и потащили за санями, но не к кораблю, из которого вылетели, а на посадочную площадку, на которую садился робот. Здесь пленившие меня слезли со своего узкого судна и потащили нас через люк внутрь станции, где небольшое тяготение позволило мне встать ногами на пол.

Очевидно, те, кто взял меня в плен, гуманоиды, возможно, даже земного происхождения. Они сняли шлемы и один то же самое сделал со мной, впустив пригодный для дыхания воздух со слабым запахом восстановленного кислорода. Оставив руки связанными, они освободили мне ноги, чтобы я мог идти, и лазером подкрепили свой приказ. Один из них взял у меня мешок и потащил Иити, время от времени поворачиваясь, чтобы внимательно посмотреть на мутанта.

И вот мы в качестве пленников оказались на легендарном Вейстаре, и место это было поистине поразительно. Большое открытое пространство, которое заполняет рассеянный зеленоватый свет, отчего все лица кажутся неприятными и нездоровыми. Какими-то неведомыми средствами здесь создавалось небольшое тяготение, поэтому у балконов и коридоров, выходящих в центр, были верх и низ. Я видел что-то похожее на лаборатории. Мы миновали много закрытых дверей. Населения примерно как в поселке на обычной планете, хотя, как я догадывался, те, для кого эта станция дом, часто выходят в космос, и число постоянных обитателей ограничено.

Меня привели к одному из таких постоянных обитателей. Это был орбслеон, и его громоздкое тело было погружено в кресло-бассейн с розоватой жидкостью, необходимой ему для постоянного питания. В эту жидкость он был погружен по сморщенные плечи, а верхние щупальца плавали сразу под поверхностью. Голова очень широкая снизу и сужается кверху. А на самой вершине по сторонам два широко расставленных глаза. В его внешности все еще можно было разглядеть происхождение от древних головоногих. Но в чуждом теле скрывается очень острый и проницательный разум. Босс на Вейстаре – это босс, независимо от формы его тела.

Щупальцем орбслеон привел в действие переводчик на бейсик: его родная речь – это жесты щупальцами.

– Кто ты?

– Меня зовут Хайвел Джерн, – ответил я так же кратко, как он спросил.

Непонятно, говорит ли ему что-нибудь это имя. А Иити ничем мне не помог. Впервые я усомнился в том, что мутант поможет мне в обмане. Возможно, он окажется не в состоянии проникнуть в мыслительные процессы чужака. Тогда я в опасности. Неужели сейчас как раз такой случай?

– Как ты пришел? – Щупальце поиграло, задавая вопрос.

– На одноместном корабле. Я столкнулся с луной, улетел на шлюпке… – Мое объяснение было подготовлено заранее. Я лишь надеялся, что оно звучит правдоподобно.

– Как прошел? – Конечно, невозможно понять выражение лица чужака.

– Я увидел приближающийся грузовой корабль и пристроился под ним. Шлюпку оставил на полпути. Надел скафандр и пришел…

– Зачем?

– Меня преследуют. Я был экспертом-оценщиком босса Истамфы. Хотел выкупиться и жить в мире. Но меня стал искать Патруль. По закону взять меня не смогли, и послали за мной человека на контракте. Он считает, что убил меня. С тех пор я скрываюсь. – Такое неправдоподобное объяснение сойдет только если во мне узнают Хайвела Джерна. Я все сильней и сильней осознавал глупость своего плана.

Неожиданно ко мне мысленно обратился Иити.

– Послали за тем, кто знал Джерна. И они не нашли записи «мертв», когда ты сообщил свое имя.

– Что тебе здесь нужно? – продолжался допрос.

– Я оценщик. Возможно, здесь понадобятся мои услуги. К тому же… это единственное место, где до меня не доберется Патруль. – Я пытался делать свое объяснение правдоподобным.

Медленным и равномерным шагом, какого требует низкая гравитация, вошел человек. Насколько я мог судить, раньше я его никогда не видел. Это был мутант земного происхождения, с бесцветными белыми волосами и выпуклыми глазами в больших очках – глазами фальтарианина. Эти очки делали невозможным прочесть выражение его лица. Но Иити был наготове.

– Он не знал твоего отца близко, но несколько раз видел его в помещениях босса Истамфы. Однажды принес ему вещь предтеч, табличку с иридиевым узором и камнем бес. Отец назвал цену в триста кредитов, но он не захотел продавать.

– Я тебя знаю, – быстро заговорил я, как только прослушал сообщение Иити. – Ты принес вещь предтеч – иридий с камнем бес.

– Это верно. – Он говорил на бейсике с легким акцентом. – Я продал ее тебе.

– Нет! Я предложил триста, но ты решил, что сможешь продать дороже. Удалось продать?

Он мне не ответил. Голова с выпуклыми очками повернулась к орбслеону.

– Он похож на Хайвела Джерна и знает то, что знал Джерн.

– Но что-то… тебе не понравилось? – поиграло щупальце прибором.

– Он моложе…

Я снисходительно улыбнулся.

– У скрывающегося нет времени на пластапроцедуры, но я постоянно принимал восстановительные таблетки.

Фальтарианин ответил не сразу. Хотел бы я видеть его лицо без маскирующих очков. Но наконец почти неохотно он сказал:

– Это возможно.

Все это время орбслеон не отрывал от меня взгляда. Его глаза ни разу не мигнули; может, они вообще на это не способны. Он снова поиграл клавишами переводчика.

– Мы можем использовать оценщика. Оставайся.

И с этими словами меня, не знающего своего истинного статуса – пленник я или наемный работник – провели в небольшое помещение на нижнем уровне, нас с Иити обыскали в поисках оружия, отобрали скафандр и мешок и оставили одних. Я попытался открыть дверь и не удивился, обнаружив ее запертой. Мы пленники, но в какой степени, неизвестно.

Глава двенадцатая

В тот момент больше всего мне нужен был сон. Жизнь в космосе всегда рассчитана на искусственную смену отдыха и бодрствования: здесь нет ни солнца, ни луны, ни ночи, ни дня, нет размеренного планетарного времени. В гиперпространстве, когда для управления кораблем почти ничего не нужно делать, спишь, когда устанешь, ешь, когда проголодаешься, и обычное измерение времени здесь не применяется. Не знаю, сколько времени я не спал и не ел. Но теперь голод и желание поспать владели мной.