Альфред Ван Вогт - ФАТА-МОРГАНА 2 (Фантастические рассказы и повести) Страница 37

— Закон относительно снятия искусственного психического давления, — начал он, — не касается капитана Мелтби, который не был гражданином Империи Земли, когда его подвергли этому процессу. Однако закон этот распространяется на леди Глорию как знатную землянку. Поскольку, — продолжал он, — капитан Мелтби выбран постоянным представителем Пятидесяти Солнц на Земле, а для леди Глории это последняя экспедиция на борту военного корабля, не существует никаких формальных барьеров для продолжения этого брака.

Суд постановил: леди Глория пройдет необходимую обработку, которая вернет ей чувство к мужу.

Мелтби быстро взглянул на Глорию и встал, видя у нее слезы.

— Высокий суд, я хочу кое о чем просить вас.

Капитан Рутгерс сделал знак, что дает ему слово. Мелтби помолчал, собираясь с мыслями, после чего сказал:

— Я хочу освободить мою жену от этой процедуры, но с одним условием.

— Что это за условие? — быстро задала вопрос одна из женщин.

— Условие таково: в выбранном мной месте она дает мне сорок восемь часов для завоевания ее. Если через этот срок чувства ее не изменятся, я попрошу отложить выполнение решения суда на неопределенное время.

Женщина взглянула на свою начальницу.

— Это очень порядочно, Глория.

— Это смешно, — сказала первый капитан «Звездного Роя», залившись румянцем. Мелтби подошел к ней и наклонился к ее уху.

— Глория, это твой второй шанс. Первым ты не воспользовалась, как я и предсказывал.

— Не было никакого первого. Такой приговор был неизбежен, и ты знаешь это прекрасно. — Она избегала его взгляда, по крайней мере так казалось Мелтби.

— Основной принцип супружества, Глория, принцип старый, как история человечества.

Теперь она смотрела ему прямо в глаза, постепенно начиная понимать.

— Ну, конечно, — сказала она. — Как я могла забыть об этом. — Она приподнялась, как бы собираясь с ним спорить, после чего медленно опустилась в кресло.

— Почему ты считаешь, что у нас не может быть детей?

— Ни в одном браке человека с гибридником ребенок не рождался без использования искусственных средств.

— Но используя процесс давления…

— Никого нельзя заставить подвергнуться этому, — сказал Мелтби и терпеливо продолжал: — Глория, согласись, что в течение всего времени до оглашения приговора ты могла использовать этот довод. Это самая старая, а в определенные периоды истории, единственная причина для разрыва супружества. И все же, стараясь разорвать нашу связь, ты не подумала о ней. Я считаю это подтверждением того, что в глубине души ты хочешь иметь меня своим мужем. Я хочу только быть с тобой рядом, и теперь имею и право просить об этом.

— Где же ты хочешь провести эти сорок восемь часов, которые, — медленно начала она и вдруг замолчала. Зрачки ее расширились. — Но это же смешно. Я не согласна участвовать в такой наивной романтической истории. Кроме того, С Дорадус совершенно не по пути.

Взглянув поверх ее плеча, Мелтби заметил входящую в зал лейтенанта Неслор. Он послал ей короткий вопросительный взгляд, и она почти незаметно склонила голову. Тогда Мелтби вновь перевел взгляд на Глорию. Он не испытывал стыда из-за договора, заключенного с психологом, чтобы сразу после приговора она сняла искусственное психическое давление, Эта гордая молодая женщина нуждалась в настоящей любви больше, чем кто-либо на корабле. Лейтенант Неслор понимала это так же хорошо, как и он, поэтому сразу согласилась помочь… Зная, что у Глории уже нет прежней неприязни, хотя для достижения полного эффекта придется подождать, он сказал:

— Планета С Дорадус, где мы тогда разбились, расположена всего в восемнадцати часах пути отсюда. Мы возьмем спасательный катер, а потом догоним «Звездный Рой», не нарушая его курса.

— И ты ждешь, — язвительно сказала она, — что там я брошусь тебе в объятия?

— Да, — не колеблясь сказал он. — Именно этого.

М. Лейнстер

ПРОКСИМА ЦЕНТАВРА

Перевод с англ. И.Невструева1

1

«Адастра» уже сверкала, ведь от приближающегося Солнца ее отделяло небольшое расстояние. Наблюдающие за внешней поверхностью огромного корабля видеоэкраны передавали на внутренние мониторы слабый свет. Они показывали мощное округлое тело металлического шара, покрытое лесом кранов, слишком массивных, чтобы их могла передвигать сила меньшая, чем та, которой располагал сам корабль. Они показывали весь шар диаметром в тысячу пятьсот метров, как слабо светящийся объект, неподвижно висящий в пространстве.

Впрочем, последнее впечатление было ошибочно. Колоссальный, на первый, взгляд, слишком огромный, чтобы хотя бы вздрогнуть под действием любой представимой силы, корабль именно сейчас подвергался ее воздействию. В двенадцати точках его слабо поблескивающей обшивки находились отверстия, из которых вырывалось прозрачное пурпурное пламя. Оно давало мало света — меньше, чем звезда, к которой направлялся корабль — но это были дюзы ракет, поднявших «Адастру» с поверхности Земли и семь лет толкавших ее сквозь межзвездное пространство к Проксиме Центавра — ближайшей к Солнцу звездной системе.

Однако сейчас двигатели не разгоняли корабль: огромный шар тормозил. Он терял скорость — ровно 9,9 м в секунду чтобы внутри корпуса создать эффект земной гравитации. Торможение продолжалось уже несколько месяцев. Корабль, который должен был первым преодолеть пространство между двумя солнечными системами, тормозил от максимальной скорости, близкой к скорости света, чтобы достичь такой, какая необходима для маневров в шестидесяти миллионах километров от поверхности звезды.

Далеко впереди Проксима Центавра призывно поблескивала. Видеоэкраны, показывавшие слабый отблеск звезды на панцире корабля, переносили ее изображение внутрь, и на экране главной рубки она виднелась с большим увеличением. Изображение, это задумчиво разглядывал старый седобородый мужчина в мундире. Медленно, как будто повторял это уже много раз, он сказал:

— Довольно своеобразное кольцо: двойное, как кольцо Сатурна. У Сатурна девять лун. Интересно, сколько планет будет у этого солнца?

Девушка нетерпелива откликнулась:

— Мы скоро узнаем это, не так ли? Ведь мы почти на месте, и уже знаем время обращения одной из них! Джек сказал…

Отец медленно повернулся в ее сторону.

— Джек?

— Гэри, — поправилась девушка. — Джек Гэри.

— Моя дорогая, — мягко сказал старец, — он производит впечатление порядочного человека и имеет большие способности, но он — бунт. Помни об этом!