Анатолий Бурак - Рыба в воде [СИ] Страница 37

И в тот период истории, в который собираемся вмешаться мы, их обществом правит «заговор безголовых». Не надо смеяться — сурово глянул на меня Господин Аббат. — «Заговор» действительно существует. У «заговора безголовых» нет лидера, ни одиночного, ни группового, но он стар как сама Вселенная и действует без чьего-либо сознательного руководства. Суть его в том, что любой, так называемый «сапиенс», этот наделенный разумом представитель животного мира, в философском смысле близорук, если не сказать слеп. С незапамятных времен он позволяет себе плыть в житейском море положившись на волю случая. Без руля и ветрил, отдавшись на волю ложных а зачастую и вовсе иррациональных суждений.

И теперь, когда наши оппоненты стоят на пороге неслыханного открытия подобное пассивное поведение непростительно.

Самоубийство в их обществе находится на первом месте среди других причин смертности! Четверть всех госпитализированных — пациенты психиатрических больниц, а население планеты и ее правители беспомощно взирают на продолжающийся распад культуры, «лучшей и самой яркой надежды» их мира.

В любом из наших миров убийство одного человека — чрезвычайное происшествие со всеми вытекающими последствиями, а для Агнов вскоре насстанут времена, когда бессмысленное истребление сотен миллионов оставит равнодушными абсолютно всех. Ладно, этот кошмар происходит далеко и прямо нас не касается. Но, я ведь уже объяснял вам, что это может стать причиной АБСОЛЮТНОГО краха. — Закончил он и, глядя на мою скептическую улыбку, обеспокоено спросил. — Я вас не убедил?

Не, ну что за люди а? Я, может, и так весь из себя абсолютно согласный. Так нет же, ему ещё ростки фанатизма требуются. Наверное, проникнувшись торжественностью момента, я должен прижать руки к сердцу и произнести что нибудь высокопарное. Если не ошибаюсь, то именно Вольтеру приписывается изречение: «Я не согласен с вашим мнением, но готов отдать жизнь за то, чтобы вы могли его высказать». Должно быть, подошло бы. Но, как вы понимаете, пришлось Господину Аббату обойтись без моей моральной поддержки.

И, вместо этого, я лишь улыбнулся.

— Да с вами я, с вами.

Но он поджал губы.

— В том, что я сказал, есть что-то смешное?

Нет, это был высший кайф, поменяться с Гроссмейстером ролями. Не всё ж ему, прозорливому, скалить зубы.

— Да так… — Неопределённо промычал я. — Анекдот вот вспомнил. И, под его вопросительным взглядом выдал. — «Суслики — весьма осмотрительные зверьки. Они встают на задние лапки и внимательно смотрят вокруг. Не спешит ли к ним росомаха? Не летит ли коршун? Не бежит ли злая собака? И самые смекалистые и наблюдательные получают бампером в лоб».

Как видно, слишком долго быть серьёзным не в его правилах, так как он тут же заржал.

— Что ж, оптимизм очень радует.

И, тронув меня за плечё и кивнув на прощание, он вышел.

М-да… Всё же начальство — оно везде начальство. И без накачки ни одно большое дело не начинается… Мать вашу, да что же это такое, а? Знал бы, так лучше б с семьёй побыл…

На этот раз стучать не стали и, на правах давнего друга, Лёнька ворвался как к себе домой.

— Привет!

— Здорово. — Я не скрывал недовольста и проворчал. — Кто-то умер?

— Да нет… Просто, зашёл поговорить…

Блин, ну заладили. Будто последний день живу. Мне ж, по крайней мере ещё для три вариться в этой гадости. Да ещё парафин в морду закачивать. Да ждать пока заживёт…

Но Лёнька, торопясь вывалить всё что накопилось и стараясь убедить уже понёс…

— Самая главная отличительная черта нашего времени это то, что мы живём в веке информации. А в будущем — почти вся она станет цифровой. Ведь уже сейчас во многих библиотеках печатные материалы давно уже сканируют и хранят как электронные данные на на компакт-дисках. Газеты и журналы теперь готовят в электронной форме, а печатают на бумаге только для распространения. И кем-то из наших фантастов уже высказана идея почты будущего. Пресса приходит на модем и в каждом почтовом отделении распечатывается автономно.

Лёнька говорил, изредка посматривая на меня — слушаю ли. Я же, глядя в потолок, малёк ему позавидовал. Счастливый человек. Увлечённый. Мне бы так…

— Электронную информацию можно хранить в компьютерных базах данных сколь угодно долго, практически вечно. — Продолжал тем временем он. — Или же столько, сколько нужно. Гигантские объемы информационных новостей теперь легко доступны через Интернет. Фотографии, фильмы и видеозаписи тоже, преобразованные в цифирь всё чаще попадают к потребителю через NET. С каждым годом совершенствуются методы сбора и превращения информации в миллиарды крошечных пакетов данных.

Как только цифровая информация оказывается на сервере, любой, у кого есть персональный компьютер, оснащённый модемом, может мгновенно обратиться к ней, и использовать по своему усмотрению. Мы изменяем и обрабатываем информацию совершенно новыми способами и гораздо быстреечем каких-то двадцать лет назад. Компьютеры привели к трансформации обычных средств связи.

А ведь идея применять для манипуляций с числами какой-нибудь инструмент далеко не нова. До тысяча шестьсот сорок второго года, когда девятнадцатилетний французский ученый Блез Паскаль изобрёл механическое счетное устройство — суммирующую машину, в Азии уже почти пять тысяч лет пользовались счетами. Три десятилетия спустя немецкий математик Готфрид Лейбниц усовершенствовал конструкцию машины Паскаля. Его «шаговый вычислитель» позволял умножать, делить и вычислять квадратные корни. Весьма надежные механические арифмометры, напичканные шестеренками и наборными счетчиками, наследники шагового вычислителя, служили главной опорой бизнесу вплоть до их замены электронными аналогами. Например, кассовые аппараты в годы нашего детства, по сути, были теми же арифмометрами с отделениями для денег.

Более полутора столетий назад видного британского математика озарила гениальная идея, которая прославила его имя уже при жизни. Чарлз Беббидж (Charles Babbage), профессор математики Кембриджского университета, понял, что можно построить механическое устройство, способное выполнять последовательность взаимосвязанных вычислений, — своего рода компьютер!

Где-то в начале тридцатых годов прошлого столетия он пришел к выводу, что машина сможет манипулировать информацией, если только ту удастся преобразовать в числа. Беббидж видел машину, приводимую в действие паром, состоящую из штифтов, зубчатых колес, цилиндров и других механических частей — в общем, настоящее детище начинавшегося тогда индустриального века. По мысли Беббиджа, «аналитическая машина» должна была избавить человечество от монотонных вычислений и ошибок, с ними связанных…