Роза Сергазиева - Лакуна Страница 37

— Доллары! — загорелись глаза у бывшего сотрудника правоохранительных органов. — И сколько тут?

— Десять тысяч. А вообще, в портфеле, что я нашел, их еще больше.

— Солидно, — кивнул Стальев и тут только догадался: — Так думаешь, что зеленые бумажки — мои?!

— Думаю, — уже не очень уверенно соврал Хромов.

— Ты что, спятил? — разозлился дядя Миша. — Располагай я такими деньгами, отправился бы ночевать на развалины?

Железный аргумент. Денис вернул деньги в карман и собрался уходить.

— А другая версия есть?

— Есть.

Держа дипломат за спиной, Денис открыл дверь в комнату Алика.

— А, Заклеенный? — Ласков пришивал оторвавшуюся пуговицу к рубашке. Завязал узелок, перекусил нитку и зло посмотрел на вошедшего. — А ты чего вчера не женихался? Может, рассчитываешь на нашем фоне покрасоваться? Мол, я другой, не такой дурак, как остальные.

Хромов молча подошел к столу и поставил на него портфель.

— Знакомый предмет?

— Неужели нашел? — Алик оказался не очень удивленным. — А я думал, надежно спрятал. Когда случился дефолт, — бывший банкир понял, что скрывать правду бессмысленно, — я сгреб всю наличку, что лежала в хранилище и в сейфе, и стал думать куда спрятать. В банке оставлять нельзя — он вот-вот лопнет, здание опечатают. Дома тем более — если придут арестовывать, деньги конфискуют. Нужно искать верное место. Но где? Жил-то один, ни с кем дружбы не водил, даже постоянной надежной любовницы не завел. Ходил с чемоданчиком по городу до темноты. Дрожал от страха: с такими-то деньгами гулять опасно. Случайно забрел на развалины. Подумал, может здесь на время среди мусора спрятать. И провалился в яму. Долго очухивался в кромешной темноте. Когда, наконец, немного пришел в себя, попытался найти выход. Встать не смог, полз по осколкам, раздвигая их руками. Наконец, уперся в хлипкую фанерку. Толкнул ее и обнаружил, что дальше — провал. Зато под полом нащупал вполне приемлемого размера полость. Ну, хотя бы портфель смог запихнуть.

— Повезло, — заметил Денис. — Мог ведь свалиться за край.

— Мог, — согласился Алик. — Тогда я еще не знал, что такое муть. Зато утром, когда профессор все разъяснил, дико испугался. Настолько, что почувствовал, как на лысом черепе волосы дыбом встают! А ночью хорошо, что сообразил: нужно ползти обратно. Так нащупал уже настоящую стену, сумел подняться и постучал к Егору.

— И тайник больше не проверял?

— А зачем? В лакуне доллары — никчемные бумажки. Да и лишний раз путешествовать к краю — нет уж, увольте.

Алик повернул к себе дипломат, хмыкнул при виде раскуроченного замка, откинул крышку и любовно, как пианист по клавишам, пробежал пальцами по стянутым пачкам. И вдруг в середине "мелодии" руки замерли.

— Трех пачек не хватает! — нахмурился Ласков.

— Уверен? Может, забыл? — на всякий случай решил проверить Хромов. — Столько лет прошло.

— Обижаешь, — рявкнул горе-финансист. — Я же сам складывал.

Денис смотрел, как Алик нервно пересчитывает купюры: нет, ошибиться банкир не мог. Значит, портфель обнаружил кто-то еще? Но зачем человеку по местным понятиям, как правильно заметил Ласков, никчемные бумажки? Ответ только один: чтобы пользоваться ими снаружи! Значит, кто-то точно обнаружил путь наверх. И не просто обнаружил, а пользуется им. И если это не Алик и дядя Миша, то кто?!

Глава 18

Пока Алик снова и снова пересчитывал деньги, Денис размышлял над тем, как использовать находку. Идею устроить всеобщий обыск недостающих купюр он сразу отмел. Немногочисленное местное общество моментально погрузится в хаос: все будут подозревать всех. А если сделать из чемоданчика ловушку? Допустим, вернуть дипломат на место, предварительно приделав к ручке проволоку, другой ее конец протянуть к себе в комнату и соединить с колокольчиком. Человек вытащит портфель, полезет за банкнотами, тут-то его и схватить с поличным. Но план, хоть и выглядел эффектно, страдал недочетами. Ночью в лакуне "висит" абсолютная темнота (а человек полезет за деньгами именно тогда, когда все спят, днем рисковать не станет). Кинешься к вору, он услышит шум (фарфоровые осколки толстым слоем рассыпаны по полу, убрать их нельзя — вызовет подозрения), испугается, чего доброго свалится за край. Мало того, окажешься виновен в гибели человека, так еще ничего толком, кроме имени "героя", и не узнаешь — ночной лазутчик исчезнет в бездне вместе со своей тайной. Нет, нужно придумать что-то такое, что сработает наверняка.

После скандала с публичным сватовством прошло несколько дней. Никто из обитателей лакуны не покидал своих комнат. Хромов напрасно прислушивался: нет, двери не хлопали, значит, в коридоре ему тоже делать нечего. Джин уныло слонялся вдоль стены спортзала. Изворотливый собачий ум придумал занятие: пес проложил тропу по периметру и наматывал круг за кругом. Потом в изнеможении падала на мат, оставленный в углу в качестве подстилки, с чувством выполненного долга закрывал глаза и дремал до следующей пробежки.

Денис, забыв про лейкопластырь, поскреб щеку. У нашлепки отогнулся уголок. Парень пододвинул к себе зеркало: лейкопластырь явно портил физиономию. Да и сколько можно носить украшение? Рывком содрал бумажную ленточку. Но царапина, вот не везет, опять закровила. Хромов послюнявил палец, прижал к щеке и направился к двери.

Джин поднял голову и застучал хвостом: хозяин, мне пойти с тобой?

— Ладно, отдыхай, — махнул рукой неудачно "отклеенный".

Денис заглянул к дяде Мише. Только у него имелся запас нужного в подобной ситуации материала.

— И часто у вас так? — парень подставил лицо бывшему милиционеру: тот высыпал из коробочки лечебные полоски. — Полный неконтакт?

— Бывает. Мы живые люди, — философски констатировал хозяин комнаты-кладовки, перебирая бумажные ленточки, подбирая нужный формат. — Ссоримся, кому-то что-то не нравится, у кого-то амбиции взыграют. Если все повспоминать, то чаще других Петр Сергеевич воду мутит, народ заводит. Последний раз, например, Травкина не устроило, что он на втором этаже живет.

В тот день на новый пейзаж наткнулся Егор. Он искал на кухне баночку, которая сгодилась бы для промывки кисточек, как вдруг в глаза резанул невероятно яркий свет. Юноша закричал от ужаса и зажмурился. На крик сбежались колонисты. Егор слышал, как протопали на кухню шесть пар ног. Но потом воцарилась тишина: никто не издал ни звука, все молча застыли и любовались очередной картиной. Юноша осторожно открыл один глаз, потом другой и задохнулся от… нестерпимого жара. Аганин-младший стоял посреди пустыни! Далеко к горизонту, туда, где покачивался в мареве красноватый диск солнца, тянулись "вздыхающие" барханы. Легкий ветерок сдувал с гребней песочные струи, раскаленный воздух искривлял перспективу, придавая пустыне неземные формы. Мираж казался настолько реальным, что на лицах присутствующих выступили капельки пота, а Егор физически ощущал, как зной просачивается в легкие и высушивает их. Голос пропал, у него не хватило сил подтолкнуть вверх, наружу звуки, и они выползали беспомощным хрипом.