Павел Комарницкий - Последний корабль в Бессмертные Земли Страница 39

— Гляди-ка, она очнулась. — Тот, кого сотоварищи величали Клопом, наклонился над пленницей, лежащей под натянутой палаткой, сооружённой из запасного паруса. — Воды!

Струйка воды, влитая в рот, окончательно пробудила пленницу — девушка закашлялась, отплёвываясь, и распахнула свои глаза — громадные, полные яростного блеска.

— Кто вы такие и как посмели?! — Гневный вопрос Фионна задала на синдарине. В ответ бородатые рожи вокруг заухмылялись столь радостно, будто услышали, как минимум, поздравление. Эльдар повторила вопрос на квэнья, в слабой надежде, что кто-то из этих вонючих эфемеров знает язык богов, хотя бы немного. Разумеется, надежда оказалась тщетной. Если и сохранились ещё такие эфемеры, то они сидят в храмах, а не плавают на лодках по морю.

Старший из пиратов — судя по тону и поведению — заговорил на своём языке, который, в свою очередь, был неизвестен девушке. Языков у этих мохнорылых за последние тысячи лет развелось столько… Уловить же общий смысл посредством телепатии Фионне не позволяла всё та же экранирующая сетка.

Эльдар огляделась, насколько позволял сектор обзора. Она лежала на скамейке, обычной на здешних судах банке для гребцов, бережно, но прочно примотанная к гладко оструганному дереву. Судно было довольно велико, судя по тому, что девушка смогла разместиться от борта до борта, не поджимая ног. Парус из некрашеной грубой дерюги, лишённый обычных для хомо рисунков, служащих для опознания судна издали, надувал свежий ветер, и судя по всему, судно довольно резво удалялось от берега. Кругом толпились до десятка заросших бородами эфемеров явно мужского пола, одетых в набедренные повязки — обычный для моряков-хомо костюм в здешних тёплых водах. Рожи пиратов радостно лыбились, причём ни страха, ни раскаяния от содеянного на этих рожах покуда явно не наблюдалось. Вот это влипла…

— Зуб, Рваный, глаз с неё не спускайте. Мордан, ты на руле. До рассвета нужно успеть дойти до Акульей Челюсти, ближе нам не отсидеться, — Клоп ухмыльнулся. — Когда остроухие обнаружат пропажу, шум будет неслабый.

— До рассвета десять часов, мы успеем уйти и дальше, — подал голос коренастый пират с медной серьгой в ухе.

— Дальше как раз не надо, — отрезал главарь. — Ты хоть раз видел вблизи их летающую лодку? А я видел. И остался жив, как видишь, хотя мало кто может похвастать этим после подобной встречи.

Пираты почтительно переглянулись. Клоп сдержал усмешку — не стоит заострять внимание на том, что в прошлую встречу Клоп был ещё салагой, и весь экипаж досматриваемого судна оказался чист перед остроухими. До сих пор не забыть пронзительного взгляда и щекочущего сквозняка под черепом, когда дознаватель читал его скрытые мысли. Тогда это были ещё вполне обычные мысли, как у всех моряков — заработать, мир поглядеть…

Он ещё раз оглядел добычу. Пленница лежала, обмотанная сеткой, со связанными для надёжности руками, притом совершенно нагая. Да, теперь Клоп начинал понимать, за что именно богатеи отваливают столько золота. Дивная, нездешняя красота… И волосы словно из чистого золота. Впрочем, золотоволосые встречаются иногда и среди человечек, живущих далеко на севере, и обычно они смолоду даже бывают хороши собой, пусть и не настолько… А вот нестареющей красой обладают только остроухие. Эта девица останется такой и через десять, и через двадцать лет… впрочем, столько не проживёт либо она, либо её хозяин. Точно не проживёт, и здоровье тут ни при чём.

Не удержавшись, пират пощупал тугую высокую грудь. Против ожидания, пленница не забилась, не закричала и даже не съёжилась под его руками. Просто смотрела, пристально и насмешливо. Клоп вдруг представил, что будет, если в этой заговорённой сетке образуется прореха, и его пробрал озноб.

Обратной дороги нет.

«Таур, сзади!!!»

Таурохтар обернулся и в упор шарахнул из десинтора в бородатую тварь, уже занёсшую над головой свою дубину, утыканную острыми осколками кремня. Дубина враз рассыпалась облаком тончайшей пыли, тварь же обрушилась наземь, будто выплеснули бочонок воды. Через мгновение на месте нападавшего была лужа мерзкой слизи. Стрелять из десинтора в одиночного дикаря, какое расточительство, промелькнула смутная мысль…

«Сзади!!!»

Новый разворот, и новый враг — на сей раз огромный, глыбообразный тролль. Выстрел настиг его в последний миг, и стрелявшего эльдар окатило зловонной жижей.

«Сзади!!!»

Таурохтар проснулся разом, будто вынырнул из глубокого омута. Сердце неистово колотилось, на лбу выступил пот. Ну надо же, какой сон… Кошмар во всей красе. Похоже, пора домой, эти дикие края его таки укатали…

Эльдар щёлкнул пальцами, подкрепляя мысленный приказ, и белый купол палатки мгновенно стал прозрачным, напоминая теперь огромный мыльный пузырь. Справа и слева раскинулись палатки товарищей, ещё ловящих последние мгновения предрассветного сна. Тускло мерцал пепельным светом охранный круг, стерегущий сон участников экспедиции. Пересечь его без всяких последствий могут только сами эльдар. Любой зверь, включая двуногих, при попытке одолеть невидимый барьер получит ощущения, сходные с сильным ударом электротока.

Небо между тем уже утратило бархатную черноту, и звёзды одна за другой гасли под напором стремительно приближающегося утра. Да, в здешних местах рассвет наступает быстро.

Таурохтар невольно вспомнил утро в северных краях, где они не так давно побывали. Рассвет занимался столь долго и неохотно, будто солнце раздумывало — а стоит ли вообще вставать, чтобы осветить эту промёрзлую безрадостную землю? Ну, про «обогреть» и речи нет… Чахлые кусты, уже утратившие свою листву, дрожали под напором холодного ветра, несущего редкие снежные хлопья, а далеко на севере, у самого горизонта, громоздилась грязная туша ледника, чудовищным панцирем сковывающего громадные пространства. Там, у кромки льдов, ещё бродили мамонты, в менее суровых краях уже сожранные ненасытными дикарями-хомо, или ещё более дикими и кровожадными орками. Или даже троллями, а то и ещё более редкими гоминидами — в тех краях полно чудес… В палатке было тепло, обогреватель работал исправно, однако Таурохтару казалось, что ледяной мрак просачивается через купол палатки тонкими колкими струйками…

Начальник экспедиции вздохнул. Ладно… Воспоминания воспоминаниями, однако пора вставать. Истинный эльдар не пропускает восхода без совсем уже крайних причин.

Нашарив небольшой серебряный рожок, Таурохтар выбрался из палатки, просто пройдя сквозь стенку, как будто это и впрямь был мыльный пузырь, поднёс к губам инструмент, и над спящим лагерем пронёсся ликующий утренний клич.