Сакс Ромер - Золотой скорпион Страница 39

Нагнувшись, в нее вошел Чанда Лал и спустился по ступенькам. Он был одет по-европейски, а на голове у него был белый тюрбан. Несмотря на неистовое выражение его глаз и красивое фанатичное лицо, его можно было принять за матроса-индийца. Он повернулся и прикрыл дверь. Женщина отшатнулась от него, но он схватил ее за руку. Его глаза возбужденно сверкали.

— Итак! — сказал он, — мы все покидаем Англию! Пять китайцев отплывают пароходом Вест-Индской компании этим вечером. Завтра уезжают Али-Хан, и Рама Дасс с Мигуэлем, и Андаман. Я встречу их в Сингапуре. Но ты?

Женщина приложила палец к губам, бросив испуганный взгляд в направлении неплотно закрытой двери. Но индус привлек ее к себе и мягко повторил:

— Я еще раз спрашиваю: но ты?

— Я не знаю, — пробормотала женщина, не поднимая глаз и направляясь к ступенькам.

Но Чанда Лал встал у нее на пути.

— Остановись! — сказал он. — Ты не уйдешь. Я должен тебе кое-что сказать.

— Шш! — прошептала она, повернувшись вполоборота и вновь указывая в сторону двери.

— Это, — сказал индус презрительно, — несчастные рабы черного дыма! А… Они во власти своих чудесных снов, у них нет ушей, чтобы слышать, и глаз, чтобы видеть. — Он снова схватил ее за запястье. — Они довольствуются теми улыбками и поцелуями, которые видят во сне, но у Чанда Нала есть глаза, чтобы видеть, и уши, чтобы слышать. Он тоже мечтает, но о губах слаще меда и о голосе, подобном песне Дауда! Иншалла!

Внезапно он ухватился за седые волосы этой старой сгорбленной женщины и сердито сдернул их с ее головы. Это был искусно сделанный парик. В тусклом свете лампы мелькнули волны беспорядочно рассыпавшихся волос и стали видны огромные темные глаза Мёски на лице, покрытом с помощью грима морщинами. От страха ее глаза расширились.

— Выпрями свое прекрасное тело, — прошептал Чанда Лал, — оно у тебя гибкое и стройное, как ветвь ивы. О, Мёска, — его голос дрожал от переполнявших его чувств, и он, только что такой непреклонный, стоял перед ней в смущении, — для тебя я — самый ничтожный и жалкий, за тебя я готов умереть!

Мёска отшатнулась от него, так как в комнате за полураспахнутой дверью раздался приглушенный крик. Чанда Лал тоже отступил от нее, но почти тотчас улыбнулся нежной, мягкой улыбкой.

— Это крик курильщика опиума. Мы одни. Это живые трупы, они говорят с того света.

— А Фэнг Фу в лавке, — прошептала Мёска.

— Он оттуда не уйдет.

— Но, что слышно… о нем? — Мёска показала рукой в направлении восточной стены комнаты.

Чанда Лал сжал кулаки и посмотрел в том же направлении.

— Что о нем слышно, — ответил он, подавив страсть, звучавшую прежде в его голосе — Я скажу, что о нем слышно — Он склонился к ее уху. — В бухточке, расположенной вниз по реке от этого дома, причалена моторная лодка. Сегодня я отправлюсь на ней за ним. Ночью он переберется в другой дом вверх по течению. Завтра я уеду. Останешься только ты.

— Да, да. Он тоже покидает Англию завтра.

— А ты?

— Я еду с ним, — прошептала она.

Чанда Лал бросил понимающий взгляд в сторону двери. Затем он сказал:

— Не уезжай с ним, — и попытался ее обнять. — О свет моих очей, не уезжай с ним!

Мёска мягко его оттолкнула.

— Не надо, Чанда Лал. Я не должна тебя слушать.

— А ты не думаешь, — голос его стал хриплым от переполнявших его чувств, — что он тебя выследит и убьет?

— Выследит меня! — воскликнула Мёска с презрением. — Есть ли необходимость в том, чтобы меня выслеживать? Я и так едва ли не мертвая для всех, кроме него. Стала бы я его служанкой, приманкой, рабыней хоть на одну минуту, если бы у меня был выбор?!

Капельки пота блеснули на лбу индуса, и его взгляд скользнул от двери к восточной стене и обратно к Мёске. Он мучился от раздиравших его противоречивых желаний, но внезапно принял решение.

— Послушай! — его голос стал едва слышен. — Если я скажу тебе, что ты сама можешь решать, как тебе жить, если я открою тебе секрет, который я узнал в доме Абдул Розана в Каире…

Во взгляде Мёски появилось что-то новое, в ней родилось необузданное желание свободы.

— Если я скажу тебе, что тебе уготована не смерть, а жизнь, уедешь ли ты сегодня вечером? Отплывем ли мы завтра в Индию? У меня есть деньги! Поверь мне, я очень богат, я мог бы купить тебе наряды принцессы, — он быстро привлек ее к себе, — и украсить эти белые руки драгоценностями.

Мёска отстранилась от него.

— Все это ни к чему, — сказала она. — Как секрет Абдул Розана может помочь мне жить! А ты умрешь еще раньше, чем я! Он сразу узнает, что мы уехали.

— Послушай еще раз, — прошипел Чанда Лал с напряжением в голосе. — Уверяю тебя, Мёска, я сделаю так, что мы будем свободны. Он никогда не узнает. Его уже не будет к тому времени в живых!

— Нет, нет, Чанда Лал, — простонала она. — Ты был моим единственным другом, и только поэтому я постараюсь забыть…

— Я отрекусь от Кали13, — сказал он горячо, — и не пролью больше ни капли крови за всю свою жизнь! Я буду жить для тебя одной, я буду твоим рабом!

— Я не могу, Чанда Лал, я не могу.

— Мёска, — умолял он нежно.

— Нет, нет, — повторяла она, ее голос дрожал, — я не могу… О! Не проси меня, я не могу!

Она взяла свой отвратительный парик и направилась к двери. Чанда Лал смотрел на нее, сжав кулаки, и его глаза, которые только что были такими нежными, налились кровью.

— А! — крикнул он, — возможно, я знаю причину!

Она остановилась и оглянулась.

— Возможно, — продолжал он, с трудом сдерживая страшную ярость, — возможно, я знаю причину; мое сердце никогда не спит, все видит и слышит! Однажды ночью, — он подкрался к ней ближе, — однажды ночью, когда я дал сигнал, чтобы предупредить тебя, что доктор возвращается домой, ты не вышла на улицу до его прихода! Он вошел в дом, и вы встретились. Но наконец ты пришла, и я увидел в твоих глазах…

— О! — вздохнула Мёска, испуганно взглянув на Чанда Лала.

— Сейчас я не вижу в твоих глазах того выражения, которое было тогда. Никогда прежде до того момента, когда ты отправилась в этот дом, — никогда прежде ты не ускользала из-под моего попечения, как это произошло в Лондоне. Дважды у меня возникали подозрения, но так как я был в это время занят другой работой, то не мог за тобой проследить. Сегодня вечером, — он остановился перед ней, пристально вглядываясь в ее лицо безумными глазами, — я думаю, ты опять встречалась с ним.

— О Чанда Лал! — воскликнула Мёска жалобно, протягивая к нему руки. — Не говори так.

— Итак! — прошептал он, — я понимаю! Ты рисковала столь сильно ради него, но ради меня ты не хочешь рисковать ничем! Если бы этот доктор сказал тебе: пойдем, Мёска, со мной…