Алексей Бергман - Без вариантов Страница 39

«Пока нам нечего Фаине предложить, — согласилась диверсантка. — Но обсудить, пожалуй, — стоит. Не исключено, что эта бабка тоже не слишком-то довольна доставшейся ей внучкой».

Приняв решение, Миранда натянула на лицо носителя улыбку:

— Нам есть о чем поговорить, Фаина, — сказал бабушке Журбин-Хорн. — Чаем путешественника напоишь?

Внезапная перемена в госте ненадолго озадачила шаманку. Пристально разглядывая телепата, ведьма пожевала губами и кивнула:

— Проходи. — Посторонившись, Фаина показала гостю, что готова пропустить его в дом, и негромким изменившимся тембром приказала внучке: — Баню затопи, золотенькая. Гость у нас… желанный. Иди, и д и…

Тамара медленно, не отрывая глаз от бабушки, кивнула… Но с места не двинулась.

Поднимаясь по крыльцу, Журбин смотрел на девушку. Тамара морщила лоб, покусывала нижнюю губу, и было непонятно: вспомнила она Арсения, успела хоть что-то разглядеть в чужих воспоминаниях, ПОВЕРИЛА?!

В голове Арсения вспыхнуло предупреждение Миранды:

«Не лезь. Не открывайся. И не зли Фаину. Начнешь играть в телепата, хлопот не оберемся. Тамара еще тебя вспомнит, Сеня. Вначале попробуем с Фаиной добром договориться и постараемся понять, что она с внучкой натворила — мозг структура тонкая, штурмом из воспоминаний его можно повредить».

К Тамаре подошел Егор, приобнял девушку за плечи и нежно чмокнул в щеку:

— Пойдем. Бабушка сама здесь разберется.

Пока Егор и Тамара не скрылись за углом дома, Журбин смотрел им в след: рука Егора соскользнула вниз, до талии девушки, и у Сеньки разум помутился от подобной вольности!

«Тестостерон, Журбин, — напомнила диверсантка. — Они друзья и родственники, не затуманивай общую голову ревностью, у нас тут дел навалом… Трезвей, черт побери!»

«Прости», — пробормотал Арсений и направился в дом, где его ждала Фаина.

Журбин-Миранда прошел короткие полутемные сени, обратил внимание, что никаких ведер с колодезной водой в них нет: э т а бабушка жила на широкую ногу, видать, водопровод себе провела и паровое отопление устроила. Вошел в горницу.

Фаина стояла упираясь поясницей в круглый стол на середине комнаты. Буравила глазами парня.

— Нашел, значит, дорожку…, - проговорила неприветливо. — Замок открыл.

— А зачем ты его закрывала? — Журбин-Хорн остановился. Выдержал тяжелый взгляд шаманки. — Ты ж обещала дверь нам «придержать». Говорила, что примешь, как родных…

— Не было такого.

— Но подразумевалось.

По полным синеватым губам шаманки зазмеилась улыбка:

— Ишь… как насобачился-то со старухами разговаривать. Я, золотенький, таких слов — «подразумевалось», не знаю. У меня все по-простому, да по-старому — был договор, аль не было его. Я дверь тебе держала, ты не явился — все, замок закрыт.

«Она может говорить правду, — подтвердила диверсантка. — Если помнишь, когда мы обратно к себе вышли, в нашем мире проскочил почти что месяц. Фаина могла закрыть дверь от н е п р о ш е н н ы х гостей. Зачем ей неприятности вроде нашего Платона?»

Журбин прикинул вероятность такого поворота, едва заметно пожал плечами…

— Это кто ж с тобой, золотенький, разговаривает-то? — неожиданно пробасила бабушка. — Миранда, что ли, снова с тобой пришла?

«Обаньки! Журбин, а мне кажется, я ей не представлялась!»

Навряд ли шаманка уловила удивление Миранды на лице Арсения — террористка как всегда держала мимику носителя в жесткой узде, — но тем не менее, отреагировала грамотно, по вытекающей:

— А мне Тамарочка об вас все рассказала. Об вас, Завьяловых, П л а т о н е…, - Фаина сделала акцент на последнем имени. — Я все об вас, золотенькие, знаю. ВСЕ.

«А это попадос, Арсений, — быстро проговорила диверсантка. — Если наша доверчивая девочка выболтала «бабушке» секрет телепортации, в этом мире возникнут проблемы. Местный департамент здорово влетел, Журбин».

Напарники никак не собирались посвящать деревенскую старушку в техническую сторону проблемы интеллектуальных перебросов. (Фаина из их мира особый случай: хроно-департамент объявил войну ее роду-племени, так что можно говорить — потомки сами нарвались.) Колдунья обоснованно верила в небывалое и принимала интеллектуальные перемещения за особый род ворожбы.

— Если Тамара рассказала тебе ВСЕ, то почему сама это же ВСЕ забыла? — резонно и хмуро спросил Журбин-Хорн.

Шаманка повернулась к гостю спиной, расправила узорчатую скатерть на столе, вздохнула всем телом:

— Дак страдала она, золотенький. Страдала… Сил не было смотреть на ее мучения, вот я и п о м о г л а. Маленько. Помогла ей плакать перестать.

— Но теперь я здесь! Помоги ей снова — в с п о м н и т ь!

— Поздно, — Фаина резко развернулась. — Поздно, парень. Через шесть дён, на Малую Пречистую у нее свадьба назначена. С Егоршей.

«Журбин, стоять!» — Миранда успела стать альфой и вернуть стойкость подогнувшимся коленям парня.

«Оставь меня!!!» — взревел Арсений и отмел управление Миранды, откинул в сторону, как рассвирепевший паровоз вставшую на пути вагонетку!

— Не ломай моей девочке заново судьбу, — продолжала говорить Фаина. — Любят они друг друга. Покойная это любовь, светлая.

— Не верю! Ты внушила ей эту любовь!

Фаина горько покачала головой и продолжила напевно:

— Она к Егорше потянулась после. После того, как тебя совсем позабыла. Как тонкая былиночка потянулась к свету и прислонилась к крепкому дубку. Что ты ей можешь дать?.. Тревоги? Прятки?.. Уходи, парень, не тревожь мою девочку. Поешь с дороги, прими баньку и в обратный путь, пока полная луна дверь открытой держит…

Журбин почувствовал головокружение, размеренная речь Фаины вызывала тошноту и слабость…

«Очнись! Ведьма знакома с нейролингвистикой, она тебя программирует!! Очнись, Журбин, Фаина ни разу не спросила о с в о е й внучке!!!»

Единственная промашка лукавой бабушки, вернула телепата в норму. Журбин перестал вслушиваться в убедительно-напевную речь колдуньи, пробирающую до самого нутра справедливыми упреками, разоружающую. Расправив плечи, Журбин-Хорн прервал Фаину:

— Подожди. Не торопись. Еще ничего не решено, нам есть о чем поговорить.

Лоб колдуньи прорезала глубокая вертикальная борозда, сощурив пристальные черные глаза, шаманка покачала головой, показывая — разговор о Тамаре окончен, она все сказала и менять решения не будет.

Миранда вызвала на окостеневшем от напряжения лице носителя легкую усмешку:

— Ты не хочешь спросить меня о т в о е й Тамаре?

— Хочу. Но ты опередил с расспросами да попреками.

«Ловкая ведьма, — похвалила диверсантка деревенскую бабушку, чудесно адаптирующуюся к изменениям в беседе. — На ходу подметки режет! Все перевернула — оказывается это ты, Сеня, виноват, слова не дал вставить. А она — пушистая и мягкая, она, сердешная, за всех переживает».