Фриц Лейбер - Клинки против смерти Страница 39

Наполовину свисая над пропастью, Фафхрд закончил свое поэтическое творение:

И не ступит больше на сушу.

- Тихо, Фафхрд, - прошипел Мышелов прислушиваясь.

- Я, кажется, расслышал, как он упал.

Фафхрд сел с отсутствующим выражением лица.

- Едва ли, если пропасть здесь хотя бы наполовину так же глубока, как там, где мы видели ее дно в последний раз, - уверил он друга.

- Но кто это был? - нахмурился Мышелов. - Похож на человека из Клиша.

- Конечно. Правда, до клишийских джунглей отсюда как до Луны, - усмехнувшись, напомнил приятелю Фафхрд. - Должно быть, какой-нибудь почерневший от холода отшельник. Говорят, по этим пригоркам бродят странные существа.

Мышелов поглядел вверх на поднимавшийся сбоку чуть ли не на милю головокружительный утес, заметил над собой ближайшую нишу.

- Интересно, больше тут таких не водится? - поинтересовался он с нелегким чувством.

- Безумцы обычно бродят поодиночке, - заметил Фафхрд вставая. - Пошли, если хочешь горячего, надо спешить. Если не врут старые сказы, к восходу окажемся уже в Холодных Краях, а там найдется немного дров.

В тот же миг в нише, откуда свалился напавший, заполыхало. Свет пульсировал, становясь из фиолетового зеленым, потом желтым, наконец, красным.

- Что это? - заинтересовался происходящим Фафхрд. - В сказах ничего не говорится об огненных дырах в Древних Горах! Послушай, Мышелов, если я помогу тебе, ты, пожалуй, достанешь до этого выступа, а, потом подтянешься и сам…

- Ну нет, - перебил его Мышелов и потянул за рукав, досадуя на себя, что затеял разговор, - завтрак лучше готовить на хорошем добром костре. А отсюда я бы поторопился убраться, прежде чем этот свет заметят другие.

- Никто ничего не заметит, мой подозрительный дружок, - ухмыльнулся Фафхрд, позволяя увлекать себя по тропе дальше. - Смотри-ка - уже гаснет.

Но странный свет гаснущего пульсирующего огня видел по меньшей мере еще один глаз: громадный, как у кальмара, и яркий, как Собачья звезда.

- Ха, Фафхрд! - весело воскликнул Мышелов несколько часов спустя, когда совсем рассвело. - Вот и знак, который может согреть наши заледеневшие сердца! Гляди, зеленая горка улыбается нам, до костей промерзшим мужчинам, словно какая-нибудь размалеванная малахитовой зеленью смуглая куртизанка из Клиша!

- А горка-то будет погорячей клишийских девок, - отозвался громадный варвар, огибая выступ бурой скалы. - Уже растаяла, скинула с себя снег.

Это оказалось правдой. Хотя вдали на горизонте белели снега, зеленели ледники Холодных Краев, прямо перед ними в котловине поблескивало небольшое незамерзшее озерцо. Воздух вокруг оставался морозным, изо ртов путников все еще вырывались белые клубы, но под ногами был уже не снег, а бурый камень.

От ближнего края озерца и поднимался холм, о котором говорил Мышелов, и что-то на вершине его ослепительной звездой отражало лучи только что вскарабкавшегося на небосклон солнца.

- Если только это и впрямь холм… - тихо пробормотал Фафхрд. - Горка перед нами или клишийская куртизанка - у нее несколько лиц.

Суть была ухвачена точно. Зеленые склоны были изборождены лощинами и покрыты скалами так, что в их очертаниях легко было угадать чудовищные физиономии… глаза на них были прикрыты, правда, будто подмигивали незваным гостям. Книзу лица словно плавились, камень там словно оползал потоками воска… напоминавшими слоновьи хоботы, исчезавшими под невозмутимой гладью едкой на взгляд воды. То тут, то там среди зелени краснели кровавые пятна, похожие на жадные рты. Округлая вершина, резко отличная от остального, казалась сложенной из розового, словно живое тело, мрамора. И она тоже старалась сложиться в лицо… спящего людоеда. Полоса ярко-красного камня, пересекавшая ее чуть сбоку, вполне могла показаться его губами. Из расщелины в красном камне поднимался белый дымок.

Холм казался не просто вулканическим. Его словно бы вздымала изнутри какая-то свирепая, примитивная и ужасная суть, страшнее которой ничего еще не встречалось Фафхрду и Мышелову. Опухоль, нарыв, грозящий прорваться в куда более юный и слабый мир… застывшая, но вечно следящая и вечно дожидающаяся своего часа, подстерегающая с незапамятных времен.

А потом иллюзия исчезла - четыре из пяти лиц пропали, пятое потеряло четкие очертания. Холм снова стал холмом - странным каменным уродцем на границе Холодных Краев, зеленым и блестящим.

Фафхрд со вкусом вздохнул. Он перевел взгляд на дальнюю оконечность озера. Холмы ее покрывала темная растительность, неприятно напомнившая шерсть. В одном месте из нее торчал приземистый каменный столб, подозрительно похожий на алтарь. Выше похожих на шерсть кустов - между ними то и дело попадались с красной листвой - опять начинались снега и льды, лишь порой из них выступали скалы и редкие рощицы карликовых деревьев.

Но Мышелов думал совсем о другом.

- Это же глаз, Фафхрд. Довольный, поблескивающий глаз, - прошептал он, приглушив голос до предела, словно они стояли на людной улице и их мог подслушать конкурент или доносчик. - Лишь однажды доводилось мне видеть подобный блеск - лунной ночью, в сокровищнице какого-то короля. Тот громадный алмаз мне не удалось стибрить. Помешал сторож-змей. Я убил червя, но шипение пробудило прочих стражей.

- А сейчас нужно всего лишь подняться на пригорок. И если даже отсюда камень сверкает столь ослепительно. - Он стиснул северянину ногу, как раз в чувствительном месте под коленом. - Подумай, Фафхрд, какой же он величины!

Слегка нахмурившись от неприятного пожатия и от собственных сомнений и предчувствий, северянин в знак вожделения со свистом втянул морозный воздух.

- Тогда мы с тобой, двое бедных, потерявших корабль мародеров, сможем, вернувшись в Ланхмар, рассказывать потрясенным, изнемогающим от зависти тамошним ворам, что мы не только пересекли Древние горы, но еще и обчистили их по дороге.

И он весело зашагал вдоль гребня, смыкавшегося с узкой скалистой седловиной, соединявшей гору над озером, с которой они только что спускались, и зеленый холм, Фафхрд не торопился, все глядел на зеленую горку, ожидал, когда на ней или вновь выступят лица, или же станет ясно, что никаких лиц там нет. Но все оставалось по-прежнему. Тогда он заподозрил, что поверхность холма отчасти дело рук человека, а значит, на ней может оказаться даже идол с бриллиантовыми глазами. Он нагнал Мышелова у дальнего края седловины, возле подножия зеленого холма тот внимательно изучал плоскую темную скалу, испещренную чертами, в которых Фафхрд сразу признал письмена.

- Руны… как в тропиках… в Клише! - пробормотал северянин. - Как же эти буквицы оказались столь далеко от дома?