Сергей Гончаров - Bentley (СИ) Страница 4

— Хорошая, — ответил сдавленно.

Позади хозяина Bentley стояла блондинка на огромной шпильке и в коротком черном платье. От нее сильно пахло духами.

— Рад, что тебе нравится. А теперь можешь пропустить мою девушку?

Я смущенно извинился и отошел в сторону. Забежать в подъезд не смог. Пялился на машину пока она не выехали со двора. Почему этот парень мог ездить на таком автомобиле, а я нет? Почему??? Чем он особенный? Почему он может тратить баснословные деньги, а я не могу? Что есть у него, и нет у меня?

В подъезде тускло горела лампочка. Воняло шерстью. Женщина со второго этажа прикармливала бродячих собак и частенько водила их домой помыть и покормить. Некоторые так и оставались под ее дверьми. Жильцы давно отучились ходить пешком, чтоб не быть покусанными, а соседи по этажу оббе?гали все инстанции и учреждения, но толку мало. Частенько чтобы попасть домой им приходилось вызывать специалистов по отлову бродячих собак.

Со злостью стукнул по кнопке лифта, будто она виновата в том, что у меня нет синего Bentley. Через минуту дребезжащая кабина раскрыла передо мной скрипящие, как несмазанные качели, двери. Внутри сумрак, в углу, как всегда, ежедневно загадочно появляющаяся лужа мочи. Пришлось задержать дыхание.

Дома ждал бардак. А вообще, домом это место я называл с большой натяжкой. В каждой комнате нас жило по пятеро. Три комнаты — пятнадцать человек. Кровати стояли впритирку и единственное место, куда можно сложить вещи — на пол под них. Именно там хранилась сумка с одеждой и зубная щетка, кастрюлька и кружка, а рядом, в куче — грязные вещи. Жили там одни пацаны. Самый старший: вечный студент — парень двадцати семи лет, худой с клиновидной бородкой, неизвестно чем зарабатывающий на жизнь. Он успел бросить три университета и учился в четвертом. Остальные, помладше, были либо тоже студентами, либо приехали покорять столицу. Столько лиц мужского пола в одной квартире не могло остаться незамеченным для этой квартиры. В ней лежала грязь, причем в прямом смысле слова. Кто-то, задолго до меня, ввел привычку не разуваться. К тому же там никто и никогда, по крайней мере, при мне, не убирал. Обои и мебель оставляли желать лучшего. Если кто-нибудь ворочался на кровати, то слышали все пятнадцать человек. По кухне организованными дивизиями маршировали тараканы. В забитом намороженным льдом холодильнике, если глубоко копнуть, можно наткнуться на продукты полувековой давности. В кухонном столе, рядом с начатым рулоном туалетной бумаги, стояли тридцать пустых бутылок из-под водки. Откуда — неизвестно, но выносить их никто не собирался. Электрическая плита настолько грязна, что чадила и дымила, когда ее включали. Туалет сильно смахивал на общественный, особенно отсутствием стульчака, а также бачка, вместо него шланг и краник. В ванной дела обстояли лучше. На первый взгляд. Из раковины воняло так, будто там мышь сдохла, что и вправду не исключено; скользкая металлическая ванная ходила ходуном на четырех кирпичных подставках и, как следствие, безбожно протекала; в стиральной машине, в заплесневевшей воде, неизвестно сколько лет, лежали три майки, трусы и носки. Когда-то, как дошли до меня сведения, у нее перемкнуло в «мозгах», она заблокировалась и принялась без остановки наяривать в деликатной стирке. Отключив от розетки, собственными усилиями разблокировать ее не получилось. Вызов мастера оплачивать никто не собирался, в том числе и хозяйка. И теперь, при включении в розетку, машинка гоняла в режиме деликатной стирки подгнившую одежду в плесневелой воде.

Ко всем этим условиям добавлялось еще одно и самое значительное — в места общего пользования вечером не пробиться. Иногда приходилось занимать очередь. По договору хозяйка могла наведываться не чаще одного раза в месяц. На деле заявлялась раз-два в неделю. Когда кто-то съезжал или заезжал. За четыре месяца проживания я превратился в древнего старожила. Единственное, что хорошего в этой квартире — цена. Дешевле только под мостом спать.

Многие из жильцов уже были дома. Нескольких знал по именам, а большинство даже не старался и запоминать. Зачем, если завтра их может не быть? Многие соблазнялись на цену и заселялись, но не выдерживали в таких условиях и месяца. Съезжали. Что для хозяйки как раз выгодно. В договоре черным по белому прописано, что если человек съезжал, не предупредив за месяц, залог не возвращался. В полицию никто, насколько знаю, не жаловался. Все молодые, амбициозные и дурные.

Более-менее долго проживал в этой квартире Женя. Он стоически продержался три месяца. Хотя, как я догадывался, в ситуацию попал потяжелее моей. Придя из армии, сдал на права и отправился в Москву за лучшей жизнью. Его, из-за идеальной славянской внешности и обходительных манер, взяли в vip-такси, где он благополучно, на второй день работы, разбил машину представительского класса до состояния «груда металлолома». Страховка в этой организации ошибки водителей не покрывала и его, через суд, обязали выплачивать кругленькую сумму. При этом посадили на другую машину, которую через неделю он вновь разбил. После этого Женя завязал с работой в такси. Но ежемесячный платеж за две дорогие иномарки никто не отменял. Теперь он горбатился на трех работах и жил впроголодь. Самое обидное то, что даже вернуться на малую родину не мог. В провинции таких денег даже на семи работах не заработаешь. Изредка, как сегодня, бывал дома и что-нибудь себе готовил. В основном голый суп, где плавало немного макарон, одна картофелина и луковица.

— Привет! — улыбнулся он, когда я вошел на кухню. — Чего такой замученный?

Женя, несмотря на все злоключения, никогда не унывал и не терял улыбку. Честно признаться, я завидовал этому зеленоглазому блондину. Его бы запас оптимизма да в нужное русло… тогда даже горы подвинутся, пропуская шагающего человека.

На кухне крутился тонкий, как спичка, парень с вытянутым, словно у лошади, лицом. Из приезже-отъезжих, как я называл всех жильцов этой квартиры за исключением себя и Жени. У него на большой сковороде жарились овощи. Завораживающе пахли на всю квартиру и заставляли желудок призывно урчать.

Бросил пельмени на стол. Поставил кастрюльку с водой на третью конфорку и присел на табуретку, подождать пока закипит и поболтать с единственным близким по духу человеком во всей Москве. Именно в этом городе ощутил, насколько одинок. Тысячи людей, как далекие звезды — вроде и есть, но света и тепла от них не получить.

— Замучили, вот и замученный, — ответил на вопрос соседа.

По столу, рядом с рукой, пробежал таракан.

— У тебя-то как дела? — подал я бутылку пива и он, как всегда, отказался.

— Все замечательно! — улыбнулся Женя. — Зарплату дали, сегодня живем! — указал на банку дешевой-дешевой тушенки. — Супчик сегодня с мясом. Хочешь, угощу!

— Спасибо, но ты же знаешь мое отношение к супам.

Если честно, то жидкого похлебал бы с большим удовольствием. Но безвозмездно поесть у этого человека совесть не позволяла. Придется делиться с ним пельменями. А менять баланду из одной картошки, луковицы и соевой тушенки на пельмени я не собирался.

Из глубины квартиры донеслось недовольное ворчание. Видимо кто-то собрался лечь спать и увидел, что его под одеялом, как верная жена, ждет таракан.

— А зря, — укорил меня Женя. — Супы полезны для желудка. Что сегодня много набегал? — резко переменил тему.

— Да так, — отмахнулся я. — Средне. Тому клоуну кляп, да другому плеть. Ничего особенного и интерес… Постой. Кстати, с последним любопытно. Встретился с ним Макдаке и он предложил работу.

— В Макдаке?

— Нет, — несколько мгновений помолчал, подбирая слово, но так ничего и не придумал. В итоге ответил:

— Моделью.

— Кем? — скептически осмотрел меня сосед.

На парней с обложек журнала я не походил ни с какой стороны, потому не удивился его взгляду.

— Своеобразной такой моделью, — встал и посмотрел на воду в кастрюльке, хотя закипеть та не могла по определению, просто запах от овощей настолько разжег аппетит, что замороженные пельмени на столе начали казаться божественной пищей. — Какая-то медицинская фирма у него и требуются модели с правильной формой черепа. Сказал, что у меня идеальная.

— Да-а-а! — многозначительно протянул Женя. — Москва. Москва. Страна возможностей. Надо же такую работу не просто придумать, а еще и найти. Модель с идеальной формой черепа! Что мерить-то будешь? И вообще, пойдешь?

— Вряд ли, — неуверенно ответил я, а взгляд опустил на пол, будто там было нечто интереснее грязи.

— Почему? — искренне удивился сосед. Тонкости моей работы он знал хорошо. — Платят мало?

Парень с лошадиным лицом обернулся на меня. Поблымал блеклыми глазами и снова принялся мешать треклятые овощи. Я уже не мог дождаться, когда он их пожарит и уйдет.

— Про зарплату вообще разговора не было.