Николай Сташков - Миллиард лет до нашей эры Страница 4

– Ну, и ну. – Произнёс Николай удивлённо.

С произнесением ничего не значащих слов, вокруг него произошли грандиозные изменения. По неизвестной причине стал прозрачнее воздух. Слегка поблекли лучи солнца, словно в одну минуту пролетело полдня.

В лесном массиве, на месте сосен, лиственниц и белоствольных берёзок, появились абсолютно незнакомые деревья. Их высоту Николай определил на глаз. Она составляет примерно сорок метров, возможно, на метр-два пониже. Стволы деревьев толстые и гладкие. На них нет веток, только они на большой высоте заканчиваются шапкой густой кроны.

Совершенно отсутствуют белоствольные берёзы, которые своей красотой радовали глаз Николая. Между стволами не высокая поросль, по которой он пришёл в лесной массив, а нечто, напоминающее мох, только значительно большей высоты.. На месте пня, на котором он сидел, оказался ровный участок, тоже покрытый мхом.

Поблизости оказалось озеро, которого здесь он никогда не видел. Его водная гладь вполне соответствует своему названию, поскольку вода в нём почти неподвижная. В ней, как в зеркале, отражаются яркий диск солнца, и редкие, разбросанные по небосводу, небольшие белые лохмотья кучевых облаков.

Они походят на неумелые мазки, которые наносит ребёнок, представляющий себя художником. Николай в изумлении оглядывается вокруг. Он в замешательстве, не может понять, что произошло с окружающей природой.

По этой дорожке, ведущей к дому Веры, он проходил не один раз. Здесь не было ни озера, ни речки. О их отсутствии временами жалела Вера, когда температура поднималась выше тридцати градусов. Теперь здесь, непонятно каким образом, появилось озеро.

По его водной глади медленно движется лодка. В её носовой части, с вёслами в руках, сидит молодой человек лет двадцати пяти – двадцати восьми. Он медленно, чтобы не было брызг, опускает вёсла в воду. Затем, не прилагая большого усилия, медленно тянет их на себя. Тихо скрипят уключины. Лодка скользит по поверхности озера.

Николай в растерянности. Он отошёл от берега метров на тридцать, остановился в густых зарослях, и наблюдает за плывущей лодкой.

В кормовой её части находятся молодой человек, и девушка. В безветренную погоду их голоса разносятся далеко. До Николая доносится их тихий разговор. Из него он понял, что их зовут Тен и Асия. Они бросают друг на друга нежные взгляды. Все трое, находящиеся в лодке, странно одеты, по оценке Николая.

На парнях одето нечто, похожее на лосины и футболки. На том парне, который сидит за вёслами, и лосины и футболка яркого синего цвета. На Тене футболка красная, а лосины чёрные. На Асии белое короткое платьишко. Все трое выглядят так, словно находятся на праздничном мероприятии.

– Тен и Асия. Какие странные имена. – Подумал Николай, и продолжил наблюдение.

Крупная рыбина выпрыгнула из воды, и пролетела пару метров по воздуху. Вблизи лодки она плюхнулась в воду, подняв фонтан брызг. Они попали на платье девушки.

Асия передёрнула плечами:

– Стан. Зачем ты нас с Теном пригласил в этот уголок дикой природы? – Она проговорила капризным тоном.

– Да, Стан. Объясни, пожалуйста. Почему мы находимся не дома, в удобных, комфортных креслах? – Спросил Тен.

– Зачем нужно было брать флипы1, и мчаться в неизведанную даль? В этом уголке дикой природы, мы не попадём на обед к свирепым хищникам? Кстати, ты случайно не состоишь в обществе роперов2? – Асия забросала Стана вопросами.

– Капризная девушка, эта Асия. – Подумал про себя Николай, и отнёсся к Тену с состраданием: – Трудно придётся ему с Асией.

Тому человеку, который с вёслами, пришлось оправдываться перед друзьями. Его зовут Станом. Так его назвали Тен и Асия.

– Нет, нет, что вы, друзья мои? Как вы могли обо мне подумать такое? Я не состою в обществе роперов, и никогда не состоял в нём. – Смущённо проговорил Стан: – Хотя их некоторые идеи, которые призывают к неразрывности человека с природой, о житье в ладу с нею, мне близки.

Похоже, Тен и Асия сблизились настолько, что мыслят почти одинаково. Николай понял это из тех вопросов, которыми они забросали своего друга.

– Стан. Неужели ты доверяешь бредням роперов, что наука и технология отобрали у человека его идентичность, сделали его роботом? – В голосе Тена явно сквозит неодобрение.

– Разве гибель в катастрофах, и войнах делали человека идентичным, говорили о его неразрывной связи с природой? – Не удержалась от вопроса и Асия.

– Остановитесь, друзья мои. – В раздумье сказал Стан: – Я не собираюсь с вами дискутировать.

– Зачем же пригласил нас сюда? – Задал вопрос Тен.

Стан перестал грести. Он повернул вёсла в уключинах, и положил их в лодку. Эти манипуляции он проводит медленно, словно раздумывает об их необходимости. Тен и Асия ожидают его ответа.

– У меня для тебя, Тен, есть сообщение. – Наконец соизволил сказать Стан.

– Говори его, и разъедемся по домам. – Заявила Асия.

– Оно требует обсуждения. – Твёрдо сказал Стан: – Это сделать лучше на берегу, в укромном месте.

– Зачем мы садились в лодку? – Подозрительно спросила Асия: – Сообщение можно было сказать на берегу.

Стан оглядел лица спутников:

– Кроме того, раз уж вы здесь, просто обязаны посмотреть всё, что я для вас приготовил. Второй раз вас сюда никаким калачом не заманить.

Под мощными взмахами вёсел лодка резво побежала по водной глади озера.

– Давайте вызовем флипы сюда. – Предложила Асия, когда все вышли на берег, и стали удаляться от него.

– Нам предстоит пройти всего метров тридцать, или пятьдесят. Здесь, в лесных дебрях, на флипах лететь сложнее, чем идти пешком. Флипы будут постоянно цепляться за ветки деревьев. Посмотри, Асия, густые и раскидистые кроны порою соединяются. Между ними нет свободного пространства для флипа. – Проинформировал Стан.

Минут десять компания молодых людей шагает по узкой лесной тропе, запинаясь о корни растений. Неожиданно перед их глазами возник небольшой бревенчатый домик с двускатной крышей, покрытый туго скрученными пучками высушенной травы.

– Что это? – Удивлённо воскликнули в унисон Тен и Асия: – Материальное предание старины глубокой?

– Это моё творение. Лет пять назад, я без каких бы то ни было инструментов, смастерил этот домик. – С удовлетворением прокомментировал Стан. – Я тогда только начал изучать историю. Решил проверить, мог ли первобытный человек построить жилище, когда он только-только освоил стихию огня, и кроме него не имел никаких инструментов.

– Зачем нужно было тратить много времени на этот бесполезный домик? – Задала вопрос Асия с недоумением в голосе.

– Этот бесполезный, как ты выражаешься, домик, своим существованием доказывает мою теорию, что понять огненную стихию, освоить огонь, и принять его себе на службу, мог уже разумный, мыслящий человек. Никакой вид животных с такой задачей справиться не может.

– Это для кого-то очень важно? – Прозвенел голос Асии.

– Для науки важно. Важно для понимания истоков человечества, механизмов его развития. Не будем углубляться в научные дебри. Я вас угощу продуктами питания первобытного человека. Попробуйте оценить их своими вкусовыми рецепторами.

– Оценим. И что? – Спросила Асия.

Она проявляет недовольство. Рассердилась на саму себя, что дала Тену возможность уговорить себя на поездку в эти дикие места. Ей приятнее было бы летать во флипе рядом с Теном. Или посетить с ним в компании ресторан, театр, или, на худой конец, музей. Но, она держит своё настроение при себе, старается не показать его Тену и Стану.

– Не знаю. – Возбуждённо проговорил Стан: – Возможно, пригодится для понимания, потерял ли человек что-то важное для себя, когда приобрёл высокий уровень комфорта и безопасности? Или эти потери совершенно незначительные, и на них можно не обращать внимания?

– Стан. Ты открещиваешься от общества роперов, но сейчас говоришь, как его сторонник. – Говорит Тен, стараясь оценить смысл слов, сказанных другом.

– Нет, Тен. Ты не прав. Мне чужды сборища роперов. Мне чужды их молитвенные завывания, нелепые ритуалы и обряды. – Стан старается убедить Тена и Асию: – У меня другое мировоззрение, другие интересы.

– Возможно интересы другие, а слова те же. – Сказала Асия: – Объясни, в чём разница между ними, и тобой?

– Как ты не поймёшь, Тен? – Удручённо сказал Стан: – Я не провожу время в нелепых ритуалах и обрядах. Я учёный, изучаю историю мира, быт и нравы народов, населявших планету в старые времена. Я историк, и этим всё сказано.

– Ладно, ладно, друг. Успокойся. – Извиняющимся тоном проговорил Тен: – Мы тебя ни в чём не подозреваем.

– Вы садитесь на брёвнышко. – Успокоился Стан: – Первобытному человеку оно казалось таким же удобным и комфортным местом для отдыха, как нам современное кресло.