Владимир Положенцев - Ноосферные явления Страница 4

Покалываний Феликс не почувствовал, но ощутил пальцами гул внутри камня, будто его подключили к генератору. Приложил к валуну ухо. «Да, что-то гудит. Не землетрясение ли надвигается? Профессор Института физики Земли говорил, что Москва стоит на тектонических разломах и, в принципе, небольшие землетрясения в столичном регионе быть могут. Бог его знает, вдруг и здесь разломы?»

Ощупал камень со всех сторон, сверху почувствовал даже не гул, вибрацию. Кухонным ножом разрыхлил под камнем землю, начал по-собачьи отбрасывать ее в сторону. Когда образовалась довольно приличная яма, опустил в нее руку, дотронулся до валуна снизу. Странно, там ничего не ощущалось. И вдруг сообразил, что камень-то не холодный, теплый, как вода в реке этим летом.

Снова приложил ухо к Небесному страннику.

– Здравствуйте, Феликс Николаевич, – раздалось изнутри, совсем рядом.

Отпрянул, огляделся, никого нет. Сглотнул, померещилось?

– Нет, со слухом у вас все в порядке, – продолжал тот же голос только уже откуда-то сбоку, – а камень теплый, потому что подвергся воздействию гравитационных полей. Помните, о них вам рассказывали в Институте общей физики, когда вы брали интервью о бозоне Хиггса, частицы Бога? Его пытаются поймать в ЦЕРНе, с помощью адронного коллайдера. Сразу скажу – никакого бозона Хиггса не существует и вообще представления ваших ученых о зарождении и эволюции Вселенной, по меньшей мере, наивны. Большого взрыва не было. Не было Начала и никогда не будет Конца, потому что время нелинейно. Пространство состоит из множества измерений. Изучайте микромир и черные дыры. Они есть в центре каждой галактики. Но это, так сказать, для первого знакомства. А теперь перейдем к конкретному делу.

– Кто вы?! – попятился Феликс, царапаясь о сухие ветки елей.

– Так и пораниться можно. Давайте сразу договоримся, никаких бурных эмоций. Вы человек разумный, с широким кругозором, призываете быть такими же людей. Так что соберитесь и приготовьтесь к не совсем обычным явлениям. Кстати, мы используем вашу лексику, поэтому не удивляйтесь знакомым оборотам речи.

Феликс сел на мухомор, потер лоб. Вроде бы давно не пил, горячка исключена. Головой не ударялся. Гарь, лесная гарь от торфяных пожаров! Надышался, отравился. С другой стороны, на даче задымление не сильное, река неплохо поглощает дым.

– Пожары здесь совершенно ни при чем, – послышалось уже спереди. Феликс понял, что разговаривают с ним невидимки, не только используя его лексику, но и его голос.

– Я спокоен, – выдавил из себя Бабочкин.

– Замечательно!

Воздух перед Феликсом начал уплотняться, переливаться, искриться. Вскоре материализовались четыре странных, совершенно голых существа. Тела непропорциональные, обтянутые светло-зеленой гладкой кожей. Головы, по сравнению с туловищами, непомерно большие, лысые, с высокими выпирающими лбами. По вискам – темные широкие, чуть выпуклые полосы. Глаза огромные, миндалевидные, раскосые, без зрачков. Носы вдавленные, маленькие. Рты капризные, с опущенными уголками. Уши отсутствуют. Вместо них маленькие бугорки. Руки длинные, раздутые ниже локтевых сгибов. Четырехпалые конечности свисают ниже колен. Животики округлые, пивные. В общем, лягушки на задних лапах.

Выгреб из-под себя кусок мухомора, пожевал. Вот о таких Аджуба и рассказывал. Факт. Неужели пришельцы?

– Не кушайте мухоморов, Феликс Николаевич, – сказал один из четырех, но кто именно определить было невозможно, рты их не раскрывались. – В этих эукариотических организмах содержатся ядовитые компоненты: мускарин, мускаридин, скополамин, гиосциамин.

– Им бы сейчас разведенного этилового спирта принять, – добавил, видимо, другой субъект.

– Не надо, у них от этанола голову сносит. Напьются, совсем себя не помнят, а утром расстройством психики страдают. А если опохмелятся, то уже на неделю. Бросайте, Феликс Николаевич, бросайте, вам нельзя употреблять. Да, мы пришельцы, впрочем, можно сказать и инопланетяне. Здесь Аджуба промахнулся.

– И не только в этом, – сказали из-за березы.

– Верно, соратник. Наговорил вам Аджуба с три короба. Слышит звон да не знает где он. Ну, например, наша основная база находится не на Земле, а на спутнике Юпитера Европе. В океане, на большой глубине.

Оцепенение сменилось нервным возбуждением. Неожиданно для себя нагловато спросил:

– Для чего же тогда с Земли воду воруете?

– Помилуйте, зачем нам ваша вода? У нас на Европе ее вполне достаточно. Кроме того прекрасные океаны есть на Ганимеде, Каллисто и Энцеладе, спутнике Сатурна. Даже на Луне имеется вода, в замерзшем виде. Ее занесла на Луну комета С47-Gk7890H, полтора миллиарда лет назад. Это была «гулящая» комета, из другой галактики.

– Им уфолог сообщил, что мы воду в земных морях берем.

– Знаю. Водород, антивещество. Нам это уже неинтересно. Темная энергия и материя, о которых недавно узнали ваши ученые – вот неиссякаемые источники энергии. А воду в океанах мы берем для химических и биологических проб. Некоторые штаммы микроорганизмов при больших давлениях на глубинах могут менять свою генную структуру и превращаться в бактерий-убийц, против которых у землян нет иммунитета. Так же следим за тем, чтобы из-под карстовых льдов Антарктиды не выбрались вирусы и бактерии, повсеместно населявшие Землю сотни миллионов лет назад. Мы не хотим, чтобы погибла ваша цивилизация, поэтому контролируем ситуацию. Но давайте не будем вдаваться в подробности.

– Благодетели, значит, – хмыкнул Феликс. – Вы сказали, что Большого взрыва не было.

– Изучайте теорию квантовой гравитации, черные дыры. Ближайшая к вам – в центре Млечного пути. Решите вопрос пространтва-времени, узнаете, как появилась и чем живет Вселенная.

– А как она появилась? – хитро прищурился Бабочкин.

– Они хотят Нобелевскую премию получить, – съязвил один из пришельцев.

– Все равно не запомнят и не поймут, – сказал другой киборг. – Ни точных знаний, ни логики, журналист одним словом. Вам, Феликс Николаевич, должно быть стыдно, что вы, не приложив никаких усилий, пытаетесь познать Великую истину.

– Позвольте, – возмутился Бабочкин, – это не я к вам, а вы ко мне пожаловали! И сами начали про Большой взрыв, черные дыры, теорию гравитации.

– Почему же не заинтриговать творческого человека, ха-ха, – видимо пошутил один из обладателей недовольной кирпичной физиономии. – Вы не глупы и многое понимаете правильно, но поверхностно. Скажу так, черные дыры-роддома Вселенной. Они производят звезды, вернее, газовую среду, из которой потом, под действием гравитации образуются звезды. Но у черных дыр есть и другое, не менее важное предназначение. Это вам пища для размышлений.

– Спасибо, – сухо отрезал Феликс. – Так что вам от меня угодно? Украдете или будете препарировать прямо здесь, как жабу?

– Это вы считаете нас похожими на лягушек. Хотя, ничего общего с этими земноводными мы не имеем. Но вы правы, пора переходить к делу. «Препарировать», как вы выразились, мы вас не собираемся. Мы пришли по поводу интервью, которое вы взяли у президента Академии современной уфологии Аджубы.

– Интересно, – усмехнулся Бабочкин. – Я вижу, Валерий Георгиевич прославился гипотезами на весь свет и, судя по всему, недаром. В яблочко попал.

– Не совсем в яблочко, но около. Именно поэтому Он просит вас не давать интервью в эфир, а кассеты уничтожить.

– Кто это – «Он»?

– Странно слышать от вас подобный вопрос, когда пару часов назад вы… э… восемь раз упомянули Его в тексте сюжета.

– Иной разум? – догадался Феликс.

– Он не «Иной», а Единый. Для Земли.

– У Него есть имя?

– Имена нужны людям и животным, чтобы их не путали. Его не спутаешь ни с кем.

– Чем же Ему не понравилось интервью?

– Видите ли, – говорил и даже вздыхал кто-то из четырех киборгов. – Он считает, что еще рано посвящать людей в то, о чем рассказал, хотя и не совсем точно, вам Аджуба. Ни к чему разбрасывать семена сомнений.

Феликс облокотился о камень, принял независимую позу. У кого он только не брал интервью – и у дворников, и у президентов, а тут пришельцы. «Что ж, побеседуем».

– Любопытно, где попал в точку профессор, а где промахнулся?

– Ну…. Кстати, я не представился. Меня зовут Зельгросс, я руководитель Его Службы безопасности. Аджуба прав в том, что есть информационное поле Земли, существует Единый или как он говорит, Иной разум и что Ему нужны творческие, высоконравственные люди. Остальное, что такое поле и кто такой Иной разум – домыслы уфолога. Так или иначе, повторяю, не нужно сеять семена сомнений.

– Сомнений в чем, в своей исключительности? Вся наша цивилизация только и делает, что сомневается. Это, кстати, ее и движет вперед. Думаете, один Аджуба догадался? Я и сам часто размышляю над мирозданием. А нас на Земле…