Дэниэл Суарез - Поток Страница 4

– Это гелий-4 при температуре чуть ниже двух целых семнадцати сотых кельвинов[10].

Джон поднял стакан и перенес его в сторону. Несмотря на толстое стекло, жидкость капала сквозь дно колбы так, словно там было отверстие. Попадая на поверхность ящика, она почти мгновенно испарялась.

Джонсон явно удивился:

– Черт побери, она же прямо сквозь стекло льется.

– Именно. В квантовом состоянии происходят странные вещи. Материя обдирается до самой сути. До уровня элементарных частиц. И те проскальзывают сквозь трещины обычной физики. – Он снова завинтил пробку на горлышке цилиндра. – Каждая частица гелия-4 является бозоном в силу своего нулевого спина. В точке лямбда его квантовые эффекты станут очевидными в макрокосмическом масштабе – то есть поведение отдельных атомов уже не будет влиять на свойство жидкости. Теория сверхтекучего вакуума – это один из подходов в теоретической физике, в котором само пространство-время рассматривается как сверхжидкость. Жидкость реальности.

Калкерни нахмурился:

– Теория сверхтекучего вакуума? Зачем… Что вы, собственно, пытаетесь сделать, мистер Грейди?

– Мы пытаемся отразить гравитационные волны, доктор Калкерни.

Тот на мгновение потерял дар речи, затем повернулся к Олкоту:

– Берт, он не шутит? И ты на это согласился?

Старик пожал плечами:

– Говорят, что на пенсии нужно быть активным.

Индус снова повернулся к Грейди:

– С чего вы решили, что это вообще возможно?

– Потому что увидел это здесь, – ответил Грейди, прижав палец к голове.

Калкерни уставился на него.

Джон поднял руку:

– Я понимаю, вы настроены скептично. И это справедливо. – Он махнул ладонью в сторону установки. – Сверхжидкость течет без трения. И сверхпроводники позволяют электронам течь без сопротивления. А мы взяли и подвесили графеновое кольцо в сверхжидкости.

– А почему графеновое?

– Это сверхпроводящая пленка, она воспроизводит прохождение электронов через практически абсолютный вакуум. Изолирует частицы от воздействия помех. К тому же при определенных условиях графен демонстрирует экзотические эффекты.

– Я по-прежнему не вижу, как это соотносится с целью вашего исследования, мистер Грейди.

– Ну да. Мне был нужен заряженный сверхпроводящий лист. Квантово-механическая нелокализуемость отрицательно заряженных куперовских пар, защищенных от локализующего воздействия декогеренции посредством энергетической щели, вынуждает эти пары испытывать негеодезическое движение в присутствии гравитационной волны.

Маррано всплеснул руками:

– Профессор, я ведь говорил вам, что этот парень попросту без разбора связывает все слова, которые приходят ему в голову.

Калкерни жестом руки прервал Маррано и снова внимательно посмотрел на Грейди:

– Продолжайте.

Грейди повел плечами:

– Окружающая несверхпроводящая ионная решетка локализована, а поэтому совершает геодезическое движение вместе с пространством-временем, в то время как куперовские пары совершают негеодезическое движение – ускоряясь тем самым относительно пространства-времени. Разница в движении приводит к разделению заряда, из-за чего, в свою очередь, электрически поляризуется графен, генерируя восстанавливающую электростатическую силу. Ее обратное воздействие на куперовские пары увеличивает массовые сверхпроводимости, генерируемые волной, – и создает отражение.

Калкерни поморщился:

– Мистер Грейди, если это действительно так, то почему конденсаты Бозе – Эйнштейна подчиняются геодезии? Я могу сбросить их в вакуумной камере, и они упадут вниз, как камень Галилея.

Схватив со стола листок бумаги, Грейди начал складывать его каким-то замысловатым образом, не прекращая при этом объяснений:

– Да, но длина волны де Бройля для конденсатов Бозе – Эйнштейна находится в пределах миллиметра, в то время как длина волны гравитационного поля фактически бесконечна, – а это значит, что сила притяжения способна ими управлять. Если длину волны де Бройля сделать больше длины волны гравитации, то мы в принципе сможем изолировать конденсаты Бозе – Эйнштейна от воздействия гравитационной волны.

– Согласен, но даже если и так, то это справедливо лишь для меняющихся во времени полей – а не статических, как у вас.

– Вы правы, но у меня и по этому поводу есть идея. – Джон уже держал в руках искусно сделанную бумажную сферу, поднял ее вверх и провел над ней ладонью. – Нейтронные звезды обладают мощнейшими магнитными полями. А сверхпроводники – вроде нашего графена – не пропускают магнитные поля. Но, к примеру, у нейтронной звезды, такой как альфа Кассиопея, в центре находится протонный сверхпроводник, и, тем не менее, она все же обладает магнитным полем.

Калкерни ничего не сказал, лишь воззрился на него.

– Я задался вопросом: как такое возможно? И нашел ответ: потому что сверхжидкости, содержащие заряженные частицы, также являются сверхпроводниками. И у такой комбинации есть несколько необычных эффектов. Добавьте сверхжидкость к сверхпроводнику, и граница сверхпроводимости сдвинется, значение кривой каппа изменится, и на новой границе сверхпроводимости возникнут по-настоящему экзотические явления. – Он похлопал рукой по боку массивной установки. – У меня была теория об искажении гравитационных волн на такой границе сверхпроводимости.

– Мистер Грейди, – Калкерни вздохнул, – я не вижу, чему, кроме бесполезной траты денег, может способствовать данное исследование.

Грейди пристально посмотрел на профессора:

– Хорошо… – Он повернулся к пухлому азиату и попросил: – Радж, прошу тебя, увеличь мощность.

– Без проблем. – Перкаса усмехнулся и направился к батарее конденсаторов на краю комнаты. Проходя рядом с гостями, он сказал: – Вам, парни, лучше бы отойти на шаг назад. Я сейчас подам полсотни мегаватт на эту штуку.

Калкерни бросил быстрый взгляд на Грейди:

– Этого же хватит, чтобы осветить небольшой город.

– Да. Я знаю, – кивнул Джон.

Прежде чем кто-то успел возразить, Перкаса поднял руку над светящейся клавишей:

– Внимание! Три, два, один… – Он ткнул в кнопку пальцем, и низкий гул охватил всю лабораторию. Сфера зловеще засветилась, когда начали ионизироваться частицы пыли; затем сияние погасло.

Грейди взял бутылку с пивом и занес ее горлышко над зевом длинной прозрачной трубы, которая, извиваясь, тянулась в середину этой чудовищной установки.

– Просто смотрите, – произнес он и вылил пиво прямо в воронку.

Все неотрывно следили за тем, как жидкость через пластиковую трубу растекается по вогнутой поверхности платформы…