Дин Кунц - Мутанты Страница 4

— Пока все понятно.

— Это лишь предыстория. Так вот, первые войны велись исключительно с применением ядерного оружия. Возникло жутчайшее радиоактивное загрязнение. Естественно, стали рождаться мутанты. Но обе стороны, вместо того чтобы осознать свою ответственность за этот новый кошмар, принялись убивать мутантов в момент появления на свет. В подполье собрались несколько групп сочувствующих нормальных людей, ученых и религиозных деятелей, которые начали похищать новорожденных мутантов. По всей галактике уже не один век существуют респектабельные колонии ненормальных. Ромагины и сетессины неоднократно инициировали кампании по уничтожению этих полулюдей. Но окончательно так ни разу и не преуспели. Хоть сегодня насчитывается менее десяти тысяч мутиков, коллектив это вполне жизнеспособный. Они открыли способ избавить галактику от обоих воинственных народов и, обладая определенными парапсихическими талантами, от рождения присущими каждому мутанту, смогли разработать дерзкий план. Ромагины и сетессины сообразили, что план этот осуществим, и немало перепугались. Сейчас на мутиков развернулось крупнейшее в их истории наступление. Они борются за свою жизнь.

— А каким образом? Я знаю историю, и меня всегда смущал метод уничтожения поджигателей войны.

— Так вот, Порог — это единая молекула, составляющая барьер квазиреальности между бесконечной чередой реальностей. Когда энергетические сети...

Тоэм вздохнул и перебил:

Что такое квазиреальность?

— Ох. Ну, квазиреальность существует, но не существует. Это как бы страна, где никто не живет, и по обе стороны лежит Истина. Ясно?

— Нет.

Библиотека немножко занервничала.

— Кто б мог подумать, до чего сложно объяснять понятия двадцать девятого века человеку из двадцать второго!

— Эй, слушайте, я все-таки образованный!

— Безусловно, да только снабдили вас лишь научными представлениями двадцать второго века. Единственное, с чем вы после этого познакомились, — история. Вам известно, что происходило за последние восемьсот лет, но не известно, как и почему. В концептуальном плане вы отстали на множество лет.

— А вы прямо все обо всем знаете! — взорвался Тоэм, в котором взыграла гордость предков.

— До смерти, — объявила библиотека, — меня именовали деканом литературного факультета Первого летучего университета.

Тоэм почуял, как вся его гордость с головой тонет в болоте стыда. Он никогда даже не видел университета, не то чтобы там учиться.

— А имя мое — Тригги Гоп.

— Неужто в реальности?

— Будь ты студентом, а я в прежнем теле, надрал бы тебе задницу и выбил спесь напрочь.

— Прошу прощения.

— Прощаю. Однако, как видишь, и с современными жизненными концепциями я тоже отчасти знаком. Живу исключительно собственной жизнью. Жена моя умерла в родах, и я покончил с собой. А чтоб следить, как растет мой ребенок, добровольно передал свой мозг на службу Федерации, обретя таким образом почти что бессмертие. Работаю библиотекой уже двадцать два года.

Тоэм испустил очередной вздох.

— Мне действительно пора двигаться. Теперь у меня есть звездные карты. Я узнал, где моя Тарлини, и вычислил, что она должна появиться на невольничьем рынке в пределах недели.

— Что ж, если надо...

— Может, мы еще встретимся, — сказал Тоэм. Он ощущал непонятное родство с автоматической библиотекой-профессором.

Возможно, однажды, в пустом кабаре,

На чернильную ночь или белый день.

Со снежным ковром на земле иль траве

Ляжет прошлого желтая тень.

— Что-что?

— Стихи. Мои. Заниматься особенно нечем после того, как прочитаешь газеты и новые книжки. Знаешь, я никогда не сплю. Как и ты. Усталость поглощается электроникой, мозг получает отдых, равный полным восьми часам, всего за десять секунд.

Вот и пишу стихи.

Я Тригги покидаю,

Сказав ему "Пока"

И очень уважаю

Шального чудака.

— Ура, ура, вышел лимерик! — возликовал Тригги. Позади открылся люк, засияло невыразимо черное пространство.

— Прощайте, Тригги Гоп, — крикнул Тоэм.

— До свиданья, Ясон Может, найдешь свое золотое руно, заключенное в деве Тарлини.

— Что-что?

— Ничего. Ничего. Просто желаю удачи.

— И вам того же, — ответил он, выплывая из огромного куба. Люк за ним закрылся.

Глава 3

Он опутал себя негативными схемами для защиты от всех мыслимых радаров и направился к луковице, представлявшей собой Базу-II. Попробовал аналитически выяснить, почему к названию прицеплен номер "два", но не нашел разумного объяснения. На свете никогда не было Базы-1.

Исследуя сквозь завесу туч обширные массы земли, установил, что находится на правильной стороне от гигантского лимона (моря были желтые, облака — с янтарным оттенком). Внизу лежал континент Базы Бромида.

Столичный город ромагинов Кэп-Файф располагался на краю полуострова, протянувшегося в великое море. Население, свыше трех миллионов. Основные занятия, торговля награбленным, сбыт невольников и разврат. Он старался не думать о Тарлини. Не знал, сколько времени минуло после разлуки, и сколько еще она останется для него в полной недосягаемости. Пораскинув мозгами и усвоив все предложенное Тригги Голом, он пришел к выводу, что месячный период между похищением и продажей в рабство, возможно, заканчивается на этой неделе. Оставалось надеяться, что этот вывод продиктован не одним оптимизмом. Он знал, как только она появится, выставленная на помосте, акт продажи наверняка не займет много времени. Нет, такой девушке, как Тарлини, выжидать не придется.

Он сошел с орбиты, погружаясь во все более плотные слои атмосферы. Корпус разогревался, глаза вытаращились в поисках ракет, пущенных кем-нибудь, кто сумеет пробить противорадарный щит и поразить его. Всем известно — щиты часто подводят.

Казалось, будто тучи ринулись на него, летя вверх, вверх, вверх, хотя на самом деле это он летел вниз, вниз, вниз. Пронзил облака, ожидая толчка, понесся к расстилавшейся под ногами земле. Послал аналитический волновой разряд, выяснил, что земля состоит главным образом из зыбучих песков. То была пустыня в нижней части полуострова. Песок уходил в глубину на сто два фута, ниже лежал твердый камень. Он на миг затормозил, сбросил скорость наполовину, сунул сперва в песок голову и моментально скрылся из виду, словно камешек, брошенный в пруд. На песке ненадолго образовалась крутящаяся воронка, поверхность со временем сама по себе улеглась ровно. В восьмидесяти трех футах под поверхностью остановился, скользя, и залег тихо-тихо. Минуты текли без каких-либо событий. Никаких ракет. Никаких боеголовок. Ничего. Тоэм успокоил нервы, разрешил им расслабиться и вздохнул.