Сьюзен Стивенс - Начнем все вновь Страница 4

– Неужели, – поджала губы Лиззи. – Не обратила внимания.

– Ладно врать-то, – усмехнулась подруга.

Лиззи интересовал лишь один мужчина, но его сейчас не было на ранчо. Наверное, Чико решает какие-то проблемы, случившиеся в его отсутствие. Похоже, он даже не узнал старую подругу, встретившись с Лиззи снова. Ведь когда они виделись в последний раз, ей было всего пятнадцать. Она не впечатлительна и не собирается влюбляться в «мужчину с внешностью варвара и моральными устоями распутника», как пишут о Фернандесе бульварные газеты. Но трудно было не обратить внимание на этого «бунтаря из мира конного поло» – так его называют в спортивных колонках, ведь он часто мелькает на обложках журналов.

Откинувшись головой на стенку стойла, с раскинутыми, словно в раскрытом объятии, руками, Лиззи наслаждалась обвевающим кожу легким ветерком из открытого окна.

– Как думаешь, кто-нибудь заметит, что я не надела майку?

– Кто тебя здесь увидит? – ответила Дэнни, перекидывая через руку седло и уздечку. – В конюшне всего одна лошадь да мы, двое конюхов.

Лиззи расслабилась. Дэнни права: кто ее тут увидит?

Чико застыл, глядя, как какая-то девица, голая по пояс, неуклюже пытается натянуть на себя майку, сдавленно проклиная свою слишком большую, по ее мнению, грудь.

Он собирался проведать пони, в его отсутствие получившего травму. От общения с человеком настроение лошади обычно повышается.

Подходя к конюшне, он услышал голоса – разговаривали две женщины. Потом одна из них вышла через черный ход и направилась к сбруйной, где хранилась упряжь. Конюхи, которые возятся с лошадьми так поздно, либо никуда не годятся, и тогда от них надо избавиться, либо трудятся допоздна, а значит, лучшие из лучших. Интересно, эти к какой категории относятся?

Вскинув на плечо вилы, чтобы подкинуть раненому пони свежего сена для подстилки, и захватив горсть сухого корма, Чико двинулся по проходу между стойлами.

Едва личность полуобнаженной девицы выдал нимб рыжих кудрей, отливающих золотом, Чико захлестнули эмоции. Даже после стольких лет он узнал бы ее где угодно. Лиззи Фэйн. Только этого не хватало!

– Вон отсюда, сейчас же! – бросил он.

– Что? – удивилась девушка, судя по всему, не испугавшись. – Кто там?

Чико неприятно поразило, что повзрослевшая Лиззи напомнила ему свою мать.

– Я сказал, – продолжил он угрожающим тоном, – убирайся отсюда.

– А можно потише? – ответила она приятным голосом. – Ты пугаешь пони.

Это уже было наглостью. Ведь никто не заботился о лошадях лучше Чико. Вновь нахлынуло прошлое. Вспомнилось испытанное унижение из-за фальшивого обвинения, предательство Лиззи. Его охватил гнев.

– Я сейчас, мне нужно кое-что собрать и унести с собой, – объяснила она тем же мягким голосом, по-прежнему почти скрытая от него стеной стойла.

Еще и ждать придется?

– Время идет, – предупредил Чико, переносясь мыслями в далекую юность, когда он оказался легкой мишенью для двух обманщиков, положивших глаз на деньги его спонсора, Эдуардо Дельгардо. Ложь так легко слетала с их языков, что даже Эдуардо нелегко было принять сторону Чико, хотя старик всегда защищал его. Лишь когда они вернулись в Бразилию, бабушка Лиззи открыла правду о том, какую жизнь вели ее сын и его жена. Их попытка вытянуть деньги из Эдуардо, используя Чико, стала последней каплей, переполнившей чашу терпения пожилой леди. Она лишила сына наследства и выгнала его с женой из Роттингдин-Хауса. К сожалению, к тому времени лорд и леди Фэйн успели украсть все ее деньги.

У Чико в голове не укладывалось, как можно ограбить собственную мать, но вскоре он понял, что у лорда Фэйна нет совести. И теперь дочь этого человека приехала сюда, чтобы Чико вручил ей диплом? Разве в такой ситуации возможно примирение?

– Чего ты там копаешься? – сердито проворчал он, чувствуя, как прошлое ослепляет его кровавым туманом злобы. Хватит, он достаточно ждал. Включив верхний свет и открыв щеколду, он шагнул в стойло.

Тот, которого Лиззи когда-то называла своим другом, стоял прямо за ее спиной – еле сдерживающий гнев, властный, изменившийся. Обманщик, утверждавший, что понимает, как тяжело жилось ей в Роттингдин-Хаусе с родителями, которым нет до нее никакого дела, обещавший забрать ее оттуда и не сдержавший обещания. Тело Лиззи живо откликнулось на этого крепкого мужчину, но мысли переполняли гнев и разочарование.

Впрочем, если она хочет закончить обучение, придется сдерживать эти чувства, а потому Лиззи пробормотала извинение, выпрямилась и повернулась.

Струящийся из-за спины Чико свет подчеркивал мрачность его лица. На мгновение перехватило дыхание: от этого человека так и веяло угрозой. Как и показалось Лиззи при первой встрече у самолета, Чико очень сильно изменился. Это был уже не тот на удивление миловидный юноша с беспечной улыбкой и непринужденным поведением. Теперь перед ней стоял жесткий, целеустремленный мужчина, которого жизнь сделала подозрительным. И все же тело Лиззи вспыхнуло от желания. Она ничего не могла поделать с этой инстинктивной реакцией. Мысли спутались, осталось лишь острое ощущение присутствия Чико. Никогда еще запретный плод не выглядел так притягательно.

«Тем больше оснований вести себя тише воды ниже травы и вернуться к работе», – решила Лиззи. Ведь в конюшне всегда есть чем заняться. Она приехала сюда ради того, чтобы достичь очень важной цели, а не для повторения прошлых ошибок. Пусть она так и не узнает наверняка, что же произошло на самом деле тогда, двенадцать лет назад, но сейчас у нее одна задача – обеспечить будущее семейного поместья и всех, кто там работает. В ее планы не входит безнадежная влюбленность в того, кто ясно дал понять, что ему на нее плевать.

Повернувшись спиной, Лиззи Фэйн собирала баночки с мазями и свертки бинтов в небольшой чемоданчик. Чико окинул ее взглядом. А она стала совсем взрослой. Длинные ноги, стройная фигура, округлые бедра и все те же ярко-рыжие вьющиеся волосы. Теперь они длиннее, чем были когда-то, и стянуты в пучок, из которого во все стороны выбиваются кудрявые пряди. Стараясь не замечать ее привлекательности, Чико стоял, стиснув зубы. Лиззи должна хотя бы понимать, кто здесь босс.

– Извините, – сказала она, но при этом в ее голосе не прозвучало раскаяния, не читалось оно и на ее лице. – Мне нужно тут все закончить.

Чико хмыкнул в ответ, чувствуя, как по телу прокатилась волна жара. Удивительно, но связь между ними сильна, как прежде, даже после стольких лет.

Когда-то их влекло друг к другу взаимное любопытство. Они принадлежали разным мирам, но чувствовали себя в своем мире чужаками. Связывала его с Лиззи лишь любовь к лошадям. А теперь он, страстный мужчина, и прекрасная, но холодная как лед женщина смотрели друг на друга оценивающе, словно два боксера из противоположных углов ринга.