Андрей Петракеев - Свободный Капитан Страница 4

Утро выдалось холодным и хмурым. Местное светило никак не могло пробить неизвестно откуда набежавшую облачность. Мистер Ложовски стоял у открытого окна своего кабинета. Всю ночь он с подчинёнными придумывал, как выпутаться из сложившейся ситуации. И придумали. Идею подал Тёрнер. Директор и раньше подозревал, что у того тёмное прошлое, и вот нашёл подтверждение. Тёрнер предложил убить обоих: деда и внука. Сначала все возражали, но после того как Тёрнер сказал, что за взятничество сейчас не сажают в тюрьму, а отправляют на исправительные работы, на планеты в системе Медузы, все призадумались. А когда добавил рассказ в картинках, как там живут заключённые, все думать перестали и согласились с охранником. Начали разрабатывать план. Науч припомнил подробности убийства родителей Марка. Обсудили. Выработали план. Тёрнер вызвался выполнить всю грязную работу, но остальные должны скинуться ему по пять тысяч кредитов. Якобы, для того чтобы и остальные имели отношение к делу. Науч и преподаватель возразили: слишком уж велики деньги. Директор поддержал. Поторговались. Сошлись на трёх тысячах всего. Хмурое небо всё больше раздражало мистера Ложовски. На дерево напротив окна уселась ворона. Ка-р-р-р, ка-р-р, — раскачиваясь на ветке, прокричала ворона. Настроение у директора в конец испортилось. Ему показалось, как будто чёрная птица пророчит. И явно не счастье. Он закрыл окно и уселся в кресло. Вечером охранник проберется в дом и прикончит двух возмутителей спокойствия и размеренности жизни директора. Вычистить домашний терминал и коммуникаторы много времени не займёт. Латов снабдит Тёрнера прибором для этого. Всё должно получиться. Всё предусмотрено и оговорено. Остаётся только ждать вечера, а потом Тёрнер придёт сюда и доложит о том, как всё было. Ну, что ж, подождём, — подумал директор. — Кстати, ведь Латов выиграл пари, которое они заключили год назад. Надо — будет проверить, сколько ему причитается. Умён парнишка, разобраться с такой древностью. Ну, уже недолго умничать осталось.

Соло, местное светило, зашло, подарив земле вечернюю прохладу. Тёрнер пришёл к дому Вуали пешком. Внутрисалонные сканеры антигравов исключали перевозку оружия. У Тёрнера был с собой переделанный игольчатый пистолет. Кинетический ускоритель и компенсатор делали его вполне серьёзным оружием. Выбрав самые густые кусты напротив дома, он принялся ждать наступления полной темноты. Тёрнер вырос в рабочем районе и воспитание получил на улице. С горем пополам окончив школу он устроился на рыбный завод обвальщиком. Через два месяца, выбив бригадиру два передних зуба, был уволен. Затем он нанялся в полк добровольцев, охранявших грузы, отправляемые с Лива. Там он продержался шесть с половиной лет. Его поймали на мелком воровстве. Пришлось вернуться домой. На Ливе он перепробовал ещё с десяток разных профессий. Везде его вышибали за гнусный характер и недостойное поведение. Недисциплинированность и буйный нрав сыграли с ним злую шутку. Однажды он попал в полицейский участок. Начальником участка оказался давний друг детства, вместе мяч гоняли на улице. Тот предложил Тёрнеру выбор: охранником в школу или на исправительные работы. Тёрнер конечно же выбрал школу. Хотя в работе охранником был свой подвох. Малейший проступок, и всё, здравствуйте нары. Не просто исправительные работы где нибудь на островах, а полноценное заключение со всеми вытекающими последствиями. Но он держался, вот уже восемь лет держался.

На улице было тихо. Быстро стемнело. Выждав для верности ещё час, Тёрнер покинул своё убежище и двинулся к дому. Он впервые шёл на такое дело. Для храбрости он принял на грудь, но алкоголь выветрился. Сейчас осознавая на что пошёл, он боялся. Но тупое упрямство не давало остановиться. Тихо то как, — мелькнула мысль. Будь Тёрнер немного внимательней, он заметил бы, что в соседнем саду вовсю распевают ночные птички, трещат цикады. В саду Вуали было тихо.

Поднявшись на крыльцо, Тёрнер вытащил из кармана комм-дешифратор, и прилепив две присоски-коннекторы, последовательно нажал несколько кнопок на приборе. Через несколько секунд на комме загорелся зелёный огонёк. Дверь открыта. Осторожно приоткрыв её, он прислушался. Всё тихо. Пробравшись в холл, охранник осторожно прикрыл дверь всунув между ней и косяком палочку, а то потом возится, открывать по новой. Неожиданно в холле загорелся свет. Тёрнер резко выпрямился и развернулся, выхватывая пистолет.

— Что вы здесь делаете? Убирайтесь, иначе я вызову полицию! — Перед Тёрнером стоял Аматео Вуали, в халате и шлёпанцах на босу ногу. Тёрнер от неожиданности нажал спусковую скобу. Раз, два, три.

— Умри старый пень, умри! — Но старый пень никак не хотел падать, в нём даже не появились дырки от пуль. Тёрнер выпустил ещё три пули с тем же результатом. Тут в его затылок упёрлось что-то твёрдое, а над ухом раздался голос:

— Брось пистолет паскуда, иначе я вышибу тебе мозги. — Тёрнер начал медленно поднимать руки. — Пистолет брось я сказал!

В холл из коридоров дома ворвались полицейские штурмовики и пробежав сквозь Аматео Вуали, взяли охранника на мушку. Голограмма! Чёрт бы побрал эту голограмму! Его провели как щенка! Тёрнер наконец-то осознав что попался, бросил пистолет и упав на колени завопил:

— Нет, не стреляйте! Пожалуйста! Я всё скажу! Я не виноват. Это всё Ложовски! Это он придумал! Это всё… — кто-то несильно стукнул его по голове.

— Заткнись! — Перед ним встал один из штурмовиков с нашивками капитана. — Мистер Тёрнер, вы обвиняетесь в попытке убийства, в проникновении в частную собственность, порчи имущества, ношении оружия без разрешения…

Всего набралось восемь пунктов обвинения. Два из них по отдельности тянули на пожизненный срок. Молодой сержант сообщил капитану, что остальные члены преступного сговора, тоже задержаны.

Когда за полицейскими закрылась дверь, в доме, помимо Аматео и Марка остался ещё один человек. Мужчина невысокого роста, в годах, пристально рассматривал Марка. Глаза словно льдинки, голубовато-серые, словно банковские сканеры, взгляд так и проникает внутрь, гоня мурашки вдоль позвоночника.

— Буэнос диас, синьор Твердов, — произнёс незнакомец, не отрывая взгляда от Марка.

— Буэнос диас, сеньор Мурано, — ответил ему Аматео.

— Это и есть твой маленький золотник, Володя, который так дорог тебе? — указывая пальцем на Марка, вновь произнёс незнакомый мужчина.

— Да, Луиджи.

— Ну что ж давай знакомиться, золотник! Меня зовут Луиджи Мурано. Я старинный друг твоего дедушки, — незнакомец протянул мальчику руку.