Георгий Тушкан - Черный смерч Страница 4

— Да, это тот самый, — подтвердил Стронг.

Профессор Лифкен взял конверт и заглянул внутрь. Конверт был пуст. Лифкен грозно посмотрел на Тома.

— Чумазая обезьяна! — процедил профессор сквозь зубы. — Так ты выполнял мои распоряжения! — И, обернувшись к студентам, профессор бросил: — Этот негр решил завести свои собственные, негритянские, порядки у нас в колледже. Спустим одному — восстанут миллионы. Наша святая обязанность пресечь и обуздать! Наведем порядок!

— Молодчага, профессор! Командуйте парадом! Наведем порядок! отозвались пьяные молодчики.

— Ради бога! Прошу вас, не надо! Сжальтесь! — молил старик. — Я ничего дурного не сделал!

Он еще сильнее обхватил обеими руками колени своего заступника. Двое молодчиков попробовали оторвать Тома от Стронга и чуть не опрокинули последнего.

— Полисмен! — закричала Бекки и сказала отцу: — Па, ведь Том страдает из-за твоих дел. Пусть вмешается полиция… Стыдитесь, Арнольд Лифкен!

Высокий студент, по-видимому заправила шайки, отпустил Тома и грубовато отстранил девушку:

— Не суйтесь не в свое дело, мисс Стронг, обожжетесь!

— Не волнуйтесь, Бекки, — добавил Лифкен. — Негру не сделают ничего плохого. Небольшой урок хороших манер, который необходимо давать время от времени каждому цветному.

— Порядок — это закон! — взволнованно сказал Стронг. — Я требую полисмена. Лифкен, или вы позовете полисмена, или…

— Полисмен! — закричал Лифкен, не дав Стронгу закончить фразу, и громко добавил: — Где Пит? Зовите толстяка Пита!

Молодчики, изумленные вначале требованием позвать полисмена, теперь охотно закричали:

— Пит! Сюда законника Пита! Пит наведет порядок!

— Сейчас доставлю Пита, — сказал долговязый студент и исчез в толпе.

— Может быть, мне и не следовало бы опекать вас, дорогой Стронг, но за вами так усиленно охотятся люди неамериканского образа мыслей, а вы человек непрактичный и неминуемо попали бы в их сети… А тогда… о, это повлекло бы крупные неприятности для вас! Вызов в Комиссию по расследованию антиамериканской деятельности, занесение в черный список и так далее и так далее, — сказал профессор Лифкен примирительным тоном. — Пока не пришел полисмен, скажите побыстрее, кто и что вам писал. Я надеюсь, что эта переписка не скомпрометирует доброе имя нашего колледжа?

— Насколько я понимаю, директор Кэмп Дэтрик — персона вполне благонадежная, — ответил Стронг.

— О чем он вас запрашивал? — не обращая внимания на насмешку в голосе Стронга, спросил Лифкен.

— Приглашал на работу.

— А вы?

— Отказался… чтобы работать с вами, Лифкен. — В голосе Стронга слышалась ирония.

— А второе письмо, Стронг?

— Из Лиги ученых и изобретателей.

— Вот как! Интересно, что Лиге нужно от вас?

— Вообще… ну, интересуется моей научной работой… Сейчас не время говорить об этом… Прекратите это безобразие с Томом!

— Так, так… Я хотел бы напомнить вам, что скрытность мало способствует улучшению наших с вами отношений. Кому вы отправили телеграмму?

— Одному ученому на остров Барбадос.

— Интересно, что вам могло понадобиться на острове Барбадосе? — сказал профессор Лифкен небрежно, словно не придавая значения своему вопросу, но вместе с тем с любопытством посматривая на доцента.

Стронг ничего не ответил.

— Все-таки я не понимаю, Стронг, — уже с некоторым раздражением сказал Лифкен, — что вы делали ночью в саду?

— Ведь я вам говорил, Лифкен, — устало ответил Стронг, — хотел произвести опыт с жуками-вредителями…

— Оставьте! — грубо прервал его Лифкен. — Ночью! Скрытно от всех?!

В затихшей толпе, жаждущей сенсационных разоблачений, послышались смешки. Стронг поднял голову и произнес с необычайной резкостью:

— Это мое личное дело!

Бекки рассердилась:

— Па, по какому праву профессор Лифкен говорит с тобой таким тоном?

Профессор обернулся и посмотрел на Бекки:

— Вы прекрасно знаете, Бекки, что я не могу не интересоваться делами отца моей невесты! — И Лифкен взял Бекки за руку повыше локтя.

— Пустите! — И Бекки резко рванула руку, но Лифкен не выпускал ее из цепких пальцев. — Вы должны освободить Тома, если вы порядочный человек… Больно! Уберите руку! Ударю!

— Черт возьми, ведь вы моя невеста все-таки, — пробормотал Лифкен и отодвинулся.

Он подумал, что разумней будет подействовать на доцента через его супругу. Миссис Дебора Стронг относилась к профессору Лифкену с явной благосклонностью. Профессор был уверен, что с ее помощью он сумеет узнать, что же скрывалось в конверте с золотыми буквами и что делал Стронг ночью в саду.

— Почему нигер залез в сад через изгородь с ножом в руках? — раздался чей-то нетерпеливый голос. — Почему нигер пытался бежать?

— Это только маленький перочинный ножик, — оправдывался Том. — Простите, профессор Лифкен, всего только три письма и одну телеграмму я не показал вам. А все остальные письма и телеграммы для мистера Стронга и от него я приносил вам, и вы их читали, масса Лифкен!

— Нет! Мы не дождемся полисмена! — в бешенстве закричал профессор Лифкен, чтобы прервать откровенные излияния Тома. — Берите негра и везите… в полицейский участок. Там разберутся!

— Вы не захотите убить старика, у которого два сына, два… — Том поднял правую руку над головой, показывая два пальца, — погибли на фронте, сражаясь против фашистов. Я бедный старый негр… Я никому не делал зла…

В этот момент его схватили за правую руку.

— Я хотел добра массе Стронгу. Он добр к бедным неграм!

Толпа пришла в движение.

— Ты не мужчина, Алл! — закричала подбежавшая Дебора Стронг. — Не позволяй цветному пачкать кровью твой костюм!

Толпа зашумела. Тома схватили и поволокли к машине.

— Масса Стронг, мисс Бекки! — отчаянно взывал Том.

— Старик ни в чем не виноват! — закричал Стронг, пытаясь вырваться из мощных объятий жены.

— Не смейте трогать Тома, оставьте его! — кричала Бекки.

— Аллен, Бекки, глупая девчонка, молчите! — сказала Дебора и схватила Бекки за руку. — Защищая цветного, вы позорите себя, меня и Арнольда Лифкена. Доброе имя мне дороже сотни негров. Ты сам себе не можешь помочь… Я еле-еле свожу концы с концами. Лучше употреби свою энергию на пользу семьи! — И Дебора еще сильнее сжала своей мощной рукой плечи мужа.

— Сто на одного старика! Трусы и негодяи! — кричала Бекки, стараясь освободить свою руку из сильных пальцев матери.

Первый большой белый конверт с золотыми буквами, о котором вспоминал посыльный Том в ту злосчастную ночь, очень взволновал Аллена Стронга. Письмо было из Лиги ученых и изобретателей, учрежденной недавно. Обычно все письма научных обществ адресовались к профессору Арнольду Лифкену, как основному автору их совместных трудов. Это же письмо было адресовано лично Стронгу.