Сергей Синякин - Лебеди Кассиды Страница 4

Суетящиеся бурые комочки оказались существами, похожими на земных обезьян. Шкура у них была бурая, а голова с вытянутым черепом и вздутыми ушными раковинами лишена волос. Похоже было, что Прыгуны (название их стало мне известно позже) и Лебеди друг друга не опасались. Прыгуны даже влазили в пуховые сумки, расположенные вдоль туловищ птиц, и, ковыляя на задних лапах, носили странные голубые шарики сантиметров по пятьдесят в диаметре. Эти шарики они стаскивали к краю площадки, где над пропастью висело нечто похожее на паутину. Прыгуны укладывали шарики в паутину. Еще одна группа Прыгунов укладывала туда же неровные куски какого-то вещества, напоминающего лед.

В пещере было тихо, но у меня болели барабанные перепонки. Машинально я переключил фон на ультразвуковой диапазон, и звуки, которые внезапно стали слышны, оглушили меня.

Я почувствовал внезапную слабость. Наблюдать дальше л не мог: голова раскалывалась от боли, в глазах плыли разноцветные круги, а тело стало непослушным и тяжелым.

Не помню, как я оказался снаружи. От тишины и прохлады мне стало легче. Добравшись до лидера, я поднял машину в воздух. И тут меня окончательно скрутило. Уже включая реактор, я почти терял сознание. Дальше рассказывать нечего. Меня перехватил патрульный катер, после того как наблюдатели СКАНа обратили внимание на лидер, барражирующий в стратосфере. Меня спасло то, что рейсомедин был подключен к креслу пилота и своевременно начал профилактическое лечение по общему диагнозу.

Стоит ли говорить, что пленка "минокса" была безнадежно засвечена?

Рассказу моему никто не поверил. Бред, единодушно решили врачи, реакция организма на облучение. Что ж! Мне трудно спорить со специалистами. Но картину я все-таки написал. Это было нетрудно - стоило закрыть глаза, и я видел серебристых птиц, мчавшихся в стратосфере планеты, россыпь разноцветных звезд, серебристую маску далекого звездного скопления и алую горошину Антареса - левее и чуть ниже скопления.

Можно ли это забыть человеку, которому навсегда запрещено покидать Землю?

КРЕЙСЕР "САМАТЛОР".

ДАЛЬНИЙ КОСМОС, 2294 ГОД

Корабль вошел в световую зону в пяти миллионах километров от звездной системы Теллура. После недельной слепоты ожили экраны обзора, и купол над пультом управления вспыхнул звездным небом. Созвездия были незнакомыми. Привлекали внимание два звездных скопления: одно напоминало причудливую двухголовую птицу, второе - ниже которого алой горошиной горела звезда напоминало уродливое человеческое лицо.

Командир крейсера Алексей Худов ткнул в звездное скопление и коротко пояснил:

- Скопление Арка. Ниже - Антарес. Будем на месте через двенадцать часов.

- На сверхсвете было бы быстрее, - вслух подумал я.

Худов сел, вытягивая длинные ноги и включая проигрыватель.

- Инструкция, - пожал он плечами. - Мы находимся в звездной системе повышенной активности. Кроме того, мы вошли в систему довольно невыгодно, и теперь придется прыгать через Теллур.

На Худова было приятно смотреть: высокий, плечистый, с копной вьющихся светлых волос, он привлекал своей открытостью и прямотой. За неделю полета мы сдружились и относились друг к другу со взаимной симпатией.

- Ты уже бывал на Кассиде? - спросил я.

- Десять лет назад, - сказал Худов. - Забирал транзитом группу Приста.

- Как тебе планета?

- Планета как планета, - после недолгого раздумья отозвался Худов. Некогда нам было присматриваться. Поступила тахиограмма Космоцентра о том, что потерпела аварию Станция Солнечного Наблюдения у СЦ-73. Мы были ближе всех и ужасно торопились. Даже оборудование полностью не загрузили. Будешь сок?

Я отказался. Худов набрал код на блоке доставки, взял из ниши стакан, пригубил и сморщился.

- Теплый?

- Да нет, - Худов медленно тянул сок. - Яблочный. А я хотел айвовый.

Он поставил стакан в нишу.

- А вообще-то на Кассиде непривычно. Небо изумрудно-сиреневое. Лица у людей серо-зеленые...

Я поднялся.

- Меня через два часа второй пилот сменит, - сказал Худов. - Заходи. В шахматы сыграем. Я тебе что-то должен, а?

- Расставляй фигуры, - согласился. - И полистай учебник. Старые книги - твоя слабость. Только не воображай, что я дам тебе отыграться.

КРИСТАЛЛОЗАПИСЬ.

КАССИДА. АЛЬБЕРТ АШКЕНАЗИ,

НАЧАЛЬНИК УПРАВЛЕНИЯ ПО КОНТАКТАМ

ПРИ СОВЕТЕ КАССИДЫ, 2294 ГОД

Первые Лебеди были замечены наблюдателем СКАН-19 в южном полушарии Кассиды два года назад. Восемнадцать серебристых метеоров шли на высоте сорока двух километров на скорости в два звука. Зрелище было настолько поразительным, что наблюдатель забыл включить запись и исследователям пришлось довольствоваться сбивчивым его рассказом и реймер-картиной, воспроизведенной по памяти бортового компьютера. Реймер-картина была слишком выразительной. На ней Стаю можно было принять за группу метеорных тел, которые стремительно смещались за горизонт.

Но уже следом поисковик Малагоста Гомец сообщил о гнездовье странных птиц на западном побережье острова Самара. Биологи, отправившиеся туда, птиц не обнаружили, но набрали целую коллекцию необычных перьев, имеющих невероятные физико-химические параметры. Существование Лебедей стало реальностью, и вместе с тем птицы оставались мифом. Но миф этот был основан прежде всего опять-таки на реальных фактах. Время от времени наблюдатели СКАНов засекали гигантские Стаи Лебедей в стратосфере планеты. Сообщения о гнездовьях поступали от туристов, влюбленных парочек и геологов, продолжающих обследовать Кассиду. Прямо деятельности нашего управления эти сообщения не касались, но я взял за правило регулярно интересоваться ими.

Примерно в это же время появились и сообщения о Прыгунах. Прыгуны были антропоидами, поэтому к сообщениям о них мы отнеслись с особым вниманием.

Сообщение Службы индивидуальной безопасности о художнике Реснере и его рассказ были для нас довольно неожиданными. В полной мере рассказу, конечно, никто не поверил, но и отмахнуться от него было нельзя. Для контактеров наступали горячие денечки. Вскоре действительно было открыто симбиотическое содружество Лебедей и Прыгунов. Это в какой-то мере подтверждало рассказ художника, но не давало возможности сделать вывод о разумности этих существ.

Нужна была особь для лабораторных исследований. Такие исследования если не ответили бы на все вопросы, то помогли бы сделать какие-то конкретные выводы. И тут на планете появился Тарнье: охотник-профессионал, самолюбивый, настойчивый и не знавший до того неудач. Он просто жаждал отстрелить Лебедя. Его желания не расходились с нашими. Но мы не хотели, чтобы Тарнье охотился на контролируемых нами гнездовьях. Существа были на редкость осторожны, и охота на контролируемых гнездовьях грозила сорвать нашу работу на неопределенный срок. Пойти на это мы не могли. Мы позволили Тарнье найти новое гнездовье, он убил Лебедя, и мы получили в свое распоряжение всю симбиотическую группу. И что же? Ответа на свои вопросы мы не нашли.