AISI - Где обитает душа Страница 4

В кабинете стояла тяжкая смесь металлического запаха крови, сырого мяса, соевого запаха почек, рыбного запаха легких. И других извлеченных органов, на место которых внедрялся симбиот, с успехом восполняя их функции. И даже сильный запах дезинфекторов эти запахи не перебивал. Посреди прозрачных операционных боксов, возвышающихся с пола до потолка, стояли дети возраста 8–10 лет. Стояли в сознании. В некоторых уже были внедрены симбиоты. Некоторые, находясь под действием обезболивающих, все еще ожидали внедрения и в их затухающих глазах был ужас и просьба о помощи. Но никакой помощи Марина оказать им не могла. Лепесток! — громко застучала кровь в ее голове. Лепесток! Лепесток! Пока она не попала в этот бокс, Марина может увести отсюда Лепесток. Только осторожно. Чтобы не поменяться в лице, чтобы не выдать себя. Чтобы Лепесток ее сама не выдала. Марина аккуратно положила принесенные ею карты маленьких пациентов на стол врача-'умника' и сказала, что сейчас подготовит и приведет ребенка. Потом она спокойно вышла из кабинета, заперла за собой дверь, взяла за руку Лепесток и велела ей молчать и делать, что она говорит. Марина не понимала, куда она идет, и откуда в ее голове зароились сразу столько непонятных, ни разу не посещавших ее мыслей. Но она была рада пойти против своего 'умника'. Пока сможет, она будет ему противостоять. Она наберет с собой седативных инъекций, чтобы хотя бы на какое–то время обезвредить своего 'умника' и спасет Лепесток… А почему только Лепесток? Она спасет ВСЕХ своих 'детенышей'. Она сделает для этого все невозможное. Преодолеет любую парализацию своих движений от 'умника'.

Но 'умник' на действия Марины почему то никак не реагировал. Более того, в голове Марины ясно и четко начал появляться план выкрадывания детей и побега по таким мудреным коридорам, о существовании которых Марина никогда не подозревала. 'Умник' не терял над ней контроль ни на минуту, весь ее бунт был развлечением для него. Весь боевой запал Марины потух. Она села возле двери своего отделения, отпустив руку Лепестка, и попыталась заплакать. Но тут ее рука сама полезла в карман халата и достала кусочек синего мела. А потом начала выводить ее почерком на мраморном полу:

— Это мой единственный шанс иметь детей. Я помогу спасти наших детенышей.

Марина с отчаянной надеждой смотрела на то, что сама написала. А ее рука вывела еще одно предложение:

— Поверь мне. Времени мало.

Марина вскочила на ноги и попыталась кое–как стереть кроссовкой надписи на полу, потом привела в относительный порядок свой внешний вид. Затем вошла в отделение и громко объявила, чтобы все вышли из палат и приготовились к прогулке. Четко и ясно объяснила детям правила поведения, возникающие сами собой у нее в голове. Велела каждому взять в холодильнике по небольшой канистре воды с удобными ручками. Шоколадки она собрала в свою сумку. Когда последний ребенок покинул ее отделение, она закрыла за ним дверь и глубоко вздохнула. В медицинском кейсе, который она собрала с собой, лежало успокоительное, но оно ей было не нужно. Страха она не чувствовала, ее сердце билось ровно, и все решения она принимала трезво. 'Умник' не обманул, он помогал. Так началось их бегство из Института–крепости 'умников', бывшего государственного НИИ Астробиологии

Там где требовалось пройти сквозь 'умников' Марина спокойно шла впереди, дети строем также спокойно следовали за ней. До тех пор, пока их не настигла погоня. Марина еле успела запихнуть последнего ребенка в отъехавшую от стены панель и намертво заблокировать ее за собой. Взломают они ее не скоро. Теперь дети бежали впереди, Марина сзади, подгоняя отстающих. 'Умник' обещал, что выведет их на свалку, где будут искать в последнюю очередь и откуда будет вероятность уйти в пустыню, раскинувшуюся рядом с Институтом и спрятаться в песчаных скалах. Взятой с собой воды им хватит на три дня, но за это время они надеялись найти людей. Когда беглецы уже почти выбрались из проклятых крысиных туннелей Института, начался нестерпимый грохот, туннель начало так сильно трясти, что порой было трудно устоять на ногах, По стенам туннеля начали расползаться небольшие трещины. Перепуганные дети отказывались идти вперед. Всеми правдами и неправдами и даже подзатыльниками, Марина заставила их вылезать наружу. И бежать к каменным укрытиям. И ползти как можно дальше от Института. Сама она вцепилась в ручку молчаливого Лепестка, которая покорно бежала за Мариной как ходячая тряпичная кукла.

Согнав измученных детей в кучу за большими валунами километрах в двух от Института Марина, наконец, перевела дух. Не хватало двух мальчиков. Но помочь им уже не мог никто. Если дети не найдут их сами, то придется уходить без них. Усмирив и успокоив оставшихся детей, Марина начала осторожно разглядывать происходящее с Институтом. Убегать через свалку было просто–таки сверхъестественным озарением 'умника', как оказалось, дважды спасшего им жизнь этим решением. Сейчас Институт 'умников' штурмовали киборги. Которые, как известно, людей тоже не щадили. Под прикрытием неразберихи штурма надо было незаметно пробираться в скалы. Осторожно выползая из–за песчаного барьера, служившего им укрытием, Марина лицом почти уткнулась в синее лицо киборга, с глазами цвета крови, горящими в виде буквы 'G'. Черная бронированная лапа не позволила ей закричать.

В этот момент ее ребра пронзила невероятная боль, такая сильная, что Марина едва не потеряла создание. А потом она все же закричала, так сдавленно, как только смогла, от боли и ужаса. Вцепившегося в нее киборга проткнули насквозь длинные, острые и прочные кости, выметнувшиеся из Марининого тела, оставив кровавые рваные дыры на ее халате. Киборг моментально отскочил назад. Но что–то тонкое, похожее на проволоку, мгновенно вылетев из позвоночника Марины, уже впилось в шейные сочленения его брони, проникая все глубже и глубже. Однако, чья–то автоматная очередь оборвала удавку, киборг свалился на песок, откатился и мгновенно вскочив на ноги нацелил на Марину все свое вооружение. Но Марина оставалась спокойна. Это еще не все, как будто говорил 'умник' внутри нее. Мы еще на многое способны. Это еще не конец. Но конец был близок. К их убежищу приближались еще киборги.

3 часть. Пигмалион и Галатея

Бомба Райдера, брошенная мной, выкосила не всю стрелу моих бывших сослуживцев. Но, четверо оставшихся марионеток, не спешили на меня нападать. Орудия Сендаста вздрогнули, заставив меня автоматически отпрыгнуть и откатиться в ближайшее замеченное укрытие. Затем мой бывший командир выстрелил еще раз, заставив меня сменить укрытие. И еще. Когда я щурясь подняла голову из песка, от моей стрелы остались только я, он и воспоминания об ее изначальном количестве. Я осторожно выбралась из укрытия. Сендаст не собирался меня убивать. Я подняла на него глаза, которые после отмены атаки уже стали нормальными, с черной точкой человеческого зрачка, обрамленной сиреневой радужкой. Такими я видела их последний раз в зеркале погибшей Анны. Он втянул визор шлема, явив мне тонкое бледное человеческое лицо, все также обезображенное черными глазами киборга от белков до радужки с красной буквой «G» вместо зрачка.