Бергельмир Гримтурсен - Попал Страница 4

Владислав вздрогнул, поджал ноги и открыл глаза. Тут же с силой зажмурил их обратно. Прямо перед ним, покачиваясь в такт частого дыхания, скалилась широкая распахнутая пасть. Черная, с мелкими острыми зубками.

Из пасти воняло скумбрией.

— Ох, тыж мать-твою! — Слава заполошно вскочил и отпрянул, от неведомой твари, прикрываясь халатом, как стыдливая барышня.

Несколько мгновений он таращился испуганным взглядом на обладателя пасти. Затем расслабился, наконец опознав, незваного гостя.

Потер лицо, сбрасывая сонную муть, и, уже более спокойно, укоризненным тоном произнес:

— Ах, ты тварь такая! Что ж ты человека, до инфаркта доводишь! Так же и помереть не долго, с перепугу-то!

И сел, утомленный перенесенным стрессом.

Собака захлопнула пасть и склонила голову набок, видимо оскорбившись подобным обращением.

Затем подошла поближе и ткнулась влажной мордой в голую лодыжку страдальца.

— Ой, фубля, какая! — брезгливо отдернул ногу Слава — Свинья ты противная. Ты откуда тут вообще… -начал он было, как вдруг спохватился и снова вскочил.

— Эта!.. а где хозяйка-то твоя? — Владислав Андреевич заозирался по сторонам — Ты ж с хозяйкой должен быть!

Соседского мопса, Слава последний раз видел как раз у злосчастного мусоропровода, буквально за секунду до своего переноса.

Точнее не видел, (он стоял завороженный загадочным красным сиянием и не смотрел под ноги), а слышал.

Вообще, не услышать соседского мопса было невозможно. Мелкий по породе, он изо всех сил пытался скомпенсировать свои габариты разнообразием издаваемых шумовых эффектов. В ход обычно шло кряхтение, хрюканье, шкребыхание когтями по полу и многое другое.

Так он обычно отправлялся на прогулку. Едва только соседская дверь приоткрывалась — мопс пушечным ядром вылетал в коридор. Вытягивал поводок-рулетку на максимум возможной длинны. И начинал отчаянно хрипеть и скрести когтями по гладкому кафельному полу, в попытке вытянуть свою полненькую хозяйку из квартиры. Упирался он до тех пор, пока, женщина звеня ключами, наконец, не показывалась в дверях. После чего воодушевленный пес буксировал её дальше.

Почти так было и в этот раз. Соседка еще даже не показалась в дверях, а свиноподобное существо уже с шумным сопением и цоканьем выскочило из дверей и рвануло в сторону Славиного мусорного ведра, очевидно учуяв запах скумбрии идущий от газетного свертка, лежащего сверху.

Потом была вспышка и небо…

Все это Слава вспомнил, пока смотрел на жирные складчатые бока попаданца номер два.

Кроме складок на боках, на собаке по-прежнему, была веселенькая розовая шлейка, от которой в натяг шел шнурок поводка. Шнурок уходил в воду.

Владислав отбросил халат, перехватил шнур и потянул. Поводок не поддался, он был растянут на всю длину, в воде его что-то держало. Слава даже застонал, представив себе синюшную руку соседки-утопленницы, мёртвой хваткой сжимающую рукоять поводка.

Соседка, как помнил Владислав, несмотря на некоторую полноту, была, довольно симпатичной блондинкой. С первыми признаками увядания на лице и крепкой широкой попой, в любое время года туго обтянутой джинсовой мини-юбкой. Она жила вдвоем с мопсом и периодически, при встрече на лестнице, кидала на Владислава Андреевича недвусмысленные взгляды.

Не отпуская поводок, Слава медленно полез в воду. Ох, как бы ему хотелось достать её живой. Он представил, как мощно он выносит ее на руках. Не опуская на землю делает ей искусственное дыхание рот в рот. Видит открывающиеся в изумлении глаза и первый жадный вздох, туго натягивающий мокрую кофточку, на груди четвертого размера.

Владислав ступал в воде, аккуратно нащупывая ногой дно перед собой. Мечты мечтами, но судя по звукам, которые он слышал сквозь сон, пес провел на камнях не меньше четверти часа. А значит его хозяйку, если она здесь, не откачать уже даже бригаде скорой.

Дно резко опускалось, через пару метров вода поднялась уже почти по шею.

Точка, где поводок погружался в воду, приближалась.

Спроси его сейчас, и Слава не смог бы точно ответить, зачем ему нужна мертвая соседка. Он её и похоронить-то толком не сможет на этих голых рифах. Все равно придется потом сталкивать тело обратно в воду, чтобы местные птицы (или кто тут вместо птиц?) не устроили из тела покойной столовую.

Но Владислав Андреевич об этом не думал. Глубоко внутри он твердо знал — человека бросать в беде нельзя, даже мертвого. Глупо, да. По-видимости это результат воспитания, или часть мировоззрения, сформированного книгами. Но это не важно.

Важно то, что вытащив тело, можно будет хотя бы попрощаться с человеком.

Обидно ведь, погибнуть вот так, в чужом мире. Утонуть в соленой луже и остаться лежать на дне. Ни похорон, ни родных с близкими, ни добрых слов на прощанье.

Владислав глубоко вздохнул. Интересно кого он сейчас так остро жалеет, не себя ли снова?

Последние сантиметры он продвигался совсем медленно, чтобы не наступить на тело.

Нога ткнулась во что-то твердое, не ровное, высотой примерно по колено.

Камни. Обычные подводные камни. Поводок банально застрял, зацепившись об острый выступ. Слава поднырнул и свободно поднял катушку из воды. Вот и всё. Просто зацепилась. А он уж паники нагнал.

На всякий случай он еще немного побродил вокруг, обшаривая ногами дно. Может он не дошел до трупа?

Но от сердца уже отлегло. И с чего он вообще взял, что хозяйка перенеслась вслед за собакой!?

Блуждая по воде, он размышлял о феномене переноса. Вот интересно — он перенесся, и ведро перенеслось, и собака с поводком. Всё целое и почти невредимое.

Поводок не перерезан и не пережжен, хотя в момент переноса он был растянут на всю длину.

А значит, зона переноса была радиусом никак не меньше нескольких метров.

Но в этой зоне, помимо, них с мопсом и ведром, еще ведь находилось множество других объектов.

Облезлая труба мусоропровода; разрисованный и обожженный подоконник; стекла из выбитого подъездного окна, рассыпанные на грязном кафельном полу; жестяная банка, переполненная бычками; сломанные детские санки, которые кто-то поленился вынести во двор и просто бросил в углу. Где все эти вещи, которые Владислав видел каждый раз выходя из квартиры на лестницу? Почему не перенеслись вслед за ним, а осталось там, в родном подъезде?

Сколько вообще было переносов за последнее время и почему на камнях в округе только он, мелкий мусор и собака?

Почему в округе не плавают шкафы и диваны, мусорные баки и деревянные лавки, ветви деревьев, деревянные поддоны и катушки от кабеля?

Кто настроил чудесный механизм, взяв за точку отсчета живую материю?