Фриц Лейбер - Требуется неприятель Страница 4

- Кроме всего прочего, есть и искусство. Культурные сокровища неизмеримой ценности. Работа существ, творчески одаренных гораздо больше, чем вы. Картины, музыка, живопись, скульптура. Конечно...

- М-р Уитлоу, не делайте из себя посмешище, - сказал главный. - Искусство становится бессмысленным вне его культурного окружения. Что интересного можно ожидать от неуклюжего самовыражения незрелой расы? Более того, ни один из тех видов искусства, что вы перечислили, не может быть приспособлен к нашему способу восприятия, исключая скульптуру, а в этой области наши достижения неизмеримо выше, поскольку мы непосредственно воспринимаем объем. Ваше восприятие - всего лишь улавливание теней, ограниченное неестественными двухмерными образами. Уитлоу выпрямился и скрестил руки на груди.

- Отлично, - проскрежетал он. - Вижу, что не смогу уговорить вас. Но... - Он погрозил пальцем главному. Позвольте мне кое-что сказать вам. Вы презираете людей, называете их грубыми и незрелыми. Вы обливаете грязью их промышленность, науку, искусство. Вы отказываетесь помочь им в беде. Вы полагаете, что имеете возможность пренебречь ими. Отлично. Продолжайте в том же духе - посмотрим, что произойдет!

Мстительный огонь загорелся в его глазах.

- Я знаю своего соплеменника - человека. Войны сделали его деспотичным и предприимчивым. Он поработил животных, обитавших в полях и лесах. Когда может, он порабощает и себе подобных, а когда не может, то опутывает их неощутимыми цепями экономической зависимости и благоговением перед его престижем. Он - тупоголовая марионетка своих низменных инстинктов, но в то же время он талантлив, чертовски упорен, влекомый своими безграничными амбициями! У него уже есть атомная энергия и ракеты. Через несколько тысячелетий у него будут космические корабли и субатомное оружие. Продолжайте в том же духе и ждите! Постоянные войны побуждают человека совершенствовать оружие до невообразимого уровня. Дождитесь и этого! Дождитесь, когда он появится на Марсе во всей своей мощи! Дождитесь, когда он познакомится с вами и поймет, какими замечательными рабочими вы можете стать с вашей бронированной приспособляемостью ко всем видам окружающей среды. Дождитесь, когда он добьется раздоров с вами, победит вас, поработит вас и погрузит на корабли, набив вами вонючие трюмы, чтобы вы работали в земных шахтах, на океанском дне, в стратосфере и ни планетоидах, которые земляне захотят эксплуатировать. Да, продолжайте в том же духе и ждите!

Уитлоу прервал речь, грудь его высоко вздымалась, некоторое время он сознавал лишь свое злобное удовлетворение, высказав все этим несносным жукоподобным созданиям. Потом он огляделся...

Жесткокрылы приближались. Передние особи вырисовывались во всем своем отвратительном паукообразном облике, почти вторгаясь в его защитную сферу. Точно так же приближались и их мысли, образовав стену угрозы, более черную, чем окружающая их марсианская ночь. Исчезли высокомерное веселье и хладнокровная отстраненность, которые так раздражали его. Он с недоверием осознал, что каким- то образом пробился сквозь их броню, попал в самое уязвимое место.

Он поймал быструю мысль старшего к главному:

- А если и другие хоть немного похожи на этого, они будут вести себя точно так, как он сказал. Это еще одно подтверждение.

Он медленно огляделся вокруг, наклонил голову, пытаясь отыскать ключ к внезапному изменению позиции жесткокрылов. Его озабоченный взгляд остановился на главном.

- Мы переменили мнение, мистер Уитлоу, - хмуро признался главный. - Я говорил вам с самого начала, что мы не колеблемся, принимая решения, когда располагаем ясными и убедительными аргументами. Если ваши глупые доводы относительно гуманности и добычи были явно неудачными, то ваши последняя вспышка убедила нас. Все именно так, как вы говорите. Земляшки в конце концов нападут на нас, и даже с некоторой надеждой на успех, если мы будем ждать. Поэтому, по логике вещей, мы должны провести предупреждающую акцию, и, чем скорее, тем лучше... Мы проведем разведку, и если условия на Земле такие, как вы утверждаете, то мы нападем на нее.

Из глубин замешательства и уныния Уитлоу одним махом перескочил к вершинам лихорадочного возбуждения. Его долговязое тело, казалось, вытянулось еще больше. Волосы вернулись на место.

- Изумительно! - фыркнул он, а затем взволнованно затрещал: - Конечно, я сделаю все, что смогу. Я обеспечу транспортировку... Я...

- В этом нет нужды, - решительно прервал его речь главный. - Мы не более доверяем вашим огромным силам, чем вы сами. У нас есть свои космические корабли полностью пригодные для подобного предприятия. Мы не выставляем их напоказ, как и не хвастаемся другими техническими достижениями и нашей культурой. Мы не используем их, как вы, земляшки, чтобы бесцельно носиться туда-сюда. Тем не менее они у нас есть, накопленные про запас на случай необходимости.

Но даже этот презрительный отказ не испортил ликование Уитлоу. Лицо его сияло. Навертывающиеся слезы заставляли моргать лихорадочно блестящие глаза. Его адамово яблоко дергалось от удушья.

- Ах, друзья мои... Мои дорогие друзья? Если бы только я мог выразить вам, что означает это для меня! Если бы я только мог рассказать вам, как я счастлив, когда представляю тот великий грядущий момент! Когда люди выглянут из своих траншей и окопов, бомбардировщиков и истребителей, фабрик и домов, наблюдательных постов и штабов, чтобы увидеть ночую угрозу в небесах. Когда их жалкие устремления отпадут, как грязные и рваные одеяния. Когда они разрежут опутывающую их колючую проволоку иллюзорной ненависти и соединятся рука об руку, как истинные братья, чтобы встретить общего врага. Когда, выполнив общую задачу, они добьются истинного и прочного мира!

Он остановился, чтобы перевести дыхание. Его остекленевшие глаза любовно остановились на голубой звездочке Земли, едва возвышающейся над горизонтом.

- Да, - издалека дошла до него сухая мысль главного. Для обладающего твоим темпераментом это будет, вероятно, очень радостная и трогательная сцена. Но ненадолго...

Уитлоу тупо посмотрел вниз. Последняя мысль главного будто оцарапала его - легкий удар огромной ядовитой клешни. Он не все понял, но ощутил неосознанный страх.

- Что... - запинаясь проговорил он. - Что вы имеете в виду?

- Я имею в виду, - проронил главный, - что во время нашего вторжения на Землю нам не придется воспользоваться тактикой "разделяй и властвуй", которую обычно применяют в подобных случаях. Вы же знаете: присоединиться к одной фракции, чтобы победить другую - воюющие стороны не очень разборчивы в союзниках, - затем подстрекать к дальнейшему расколу и так далее. Нет, с нашим превосходством в вооружении мы, вероятно, проведем прямую акцию очищения и не станем связываться с утомительными махинациями. А поэтому вы, вероятно, увидите ту вспышку единения земляшек, которой придаете такое большое значение.