Игорь Ларионов - Вывих времени Страница 4

- Мы поможем Вам рассеять туман забывчивости, - пристально глядя в глаза Горскому, проговорил двести тринадцатый.

В этот момент двое в черном отделились от стены н, подойдя к Пьеру, надели на его голову серебристый шлем. Тут же в ушах заговорил медленный металлический голос:

- В течение нескольких минут компьютер составит подробнейшую карту биотоков и биополей Вашего организма, зафиксировав специфику их соединения с каждым нейроном Вашей нервной системы. В последующие минуты будет составлена программа болевых ощущений, максимально возможных для Вас, в Вашем настоящем состоянии без угрозы вызвать фатальный исход. Затем в течение четверти часа Вы ощутите первую порцию болевых импульсов. Потом Вам представится возможность отвечать на вопросы экзекутора. В случае отказа болевой сеанс будет повторен. Помните! Помните! Единственное средство избежать боли - правдиво и досконально отвечать на все задаваемые Вам вопросы. Корректор истинности контролирует искренность Ваших ответов.

Горский почувствовал, как все его тело охватывает леденящее пространство. Вот он уже проваливается в окружающую его ледяную пустыню, причем падает в нее во все стороны одновременно, превращаясь в колоссальной величины ледяной шар, весь испещренный изнутри тончайшей сетью нервных фибров, чувствительность которых обостряется до предела. Вдруг какая-то сила сжала один из нервов, словно стальные клещи, схватывающие вырываемый зуб, и в сознании мучительно загорелся очаг нестерпимой боли. Потом еще один. Один за одним в нем возникали очаги острейшей, непереносимой боли. Между сжимающим сердце невообразимым страданием, проносились все сметающие ураганы острейших болевых потоков.

Неожиданно все стихло. Горский сидел сбоку от массивного письменного стола в уютном кабинете, обставленном в стиле девятнадцатого века. За столом в мундире с золотыми погонами полковника сидел наголо бритый человек, серо-голубые глаза которого тяжелым лучам вдавливались в переносицу Пьера.

- Итак, господин Горский, где же Ваша рукопись, которая готовилась Вами к изданию и вдруг испарилась без каких-либо следов?

- Я не хочу отвечать на Ваши вопросы. Моя рукопись не имеет никакого отношения к Вашему ведомству. Меня задержали незаконно и я требую, настоятельно требую освободить меня сию же минуту.

- Не горячитесь, молодой человек. Наше ведомство охраняет интересы самого Государя-Императора и потому нам до всего есть дело. Что же касается законности Вашего ареста, то извольте взглянуть на собранные в этой папке документы. Они неопровержимо доказывают, что Вы, завербованный германской разведкой, предатель Отчизны. С этими документами не успеете глазом моргнуть, военный трибунал приговорит Вас к расстрелу. Впрочем, можно и не дожидаться заседания трибунала. К тому же время военное, Россия в состоянии войны с Германией. А Вы - ее агент. Не хорошо, молодой человек. Вот, полюбуйтесь.

Горский взял протянутую ему папку и несколько минут полистал.

- Но ведь это подделка. Нет, не подтасовка, не натяжка, а подделка самой чистейшей воды. Ничего не понимаю. Кому понадобилась эта фальшь?

- Это творчество, господин Горский, или подделка, если Вам больше нравится такое определение, нужна для обоснования законности Вашего ареста, а, если потребуется, и для вычеркивания из списков живых. Короче, Вам, наверное, ясно, что Вы полностью в наших руках.

- Что Вы от меня хотите?

- Не так много. Где Ваша рукопись? Предоставьте ее нам. И ответьте нашим экспертам на все интересующие их вопросы. Тогда Вы будете свободны, как ветер. Или... взяв на себя некоторые обязательства по сотрудничеству с нами, Вы станете не только свободны, но и могущественны, как сам император, и богаты, как крез.

- Доносчиком тайной полиции я не стану, ни под угрозами, ни за любые блага. Жить без уважения к самому себе немыслимо.

- Разумеется, господин Горский, доносчиков, которых Вы имеете в виду, я и сам не уважаю. Это все разменная монета. И предложить Вам, с Вашей благородной натурой, роль презренного доносчика, упаси господь! Речь может идти совсем о другом. Сильные мира сего не могут без оглядки опираться на официальную власть. Сегодня она одна, завтра другая. К тому же, где официальность, там закон. А перед законом все равны. Сильные же никогда не потерпят выравнивания с толпой. Поэтому, хотим мы или нет, сильные всегда будут выходить за официальные рамки. Для этого они должны быть более сильными, чем любые учреждения государства. Это возможно лишь при условии, что сильные входят в некий негласный, тайный союз, по принципу - один за всех, а все за одного. Естественно, что участие в таком Союзе предполагает принятие на себя определенных обязательств. Однако, все это более далекая перспектива. В настоящее время меня интересуют Ваши рукописи.

- Мои рукописи не должны быть тайной ни для кого. Именно поэтому я и хотел их опубликовать. Исчезновение записей - загадка для меня самого. Если Вы поможете их найти, то они, будучи опубликованными, станут достоянием всех, в том числе и Вашим, если Вы, конечно, дадите себе труд вникнуть в их содержание. Только при чем здесь тайная полиция и некие тайные Союзы?

- То, что внутренность Луны насыщена загадочной, таинственной жизнью такая информация поступала к нам и помимо Вашего открытия. Но то, что Вам удалось побывать там, а главное, Ваша наука о выделении тонкого тела, в котором можно путешествовать в пространстве и времени, все это интересует нас чрезвычайно. Но заметьте, не для всеобщего обозрения и использования, а лишь для избранных единомышленников, связанных незыблемыми узами, объединенных в тайную семью, раскинутую по всем уголкам нашего мира.

- Господин полковник! Тайные общества всех рангов и мастей крайне модны в наш бурный век. Что привлекает в них людей? Одних - внешняя мишура, чувство принадлежности к избранным, ощущение загадочности и наслаждение несбыточными химерами больного воображения. Других, более серьезных и практичных, объединяет жажда власти и денег, возможность утверждать свое мелкое, эгоистичное "Я" во все большем числе прямо или косвенно порабощенных людей. Извините, господин полковник, но это не для меня. К тому же то, что Вы называете наукой об использовании тонкого тела, не для эгоистичных людей. Одно исключает другое. Раб эгоистических наклонностей не способен стать господином своей психики, без чего наука использования тонкого тела останется для него за семью печатями. Или, другими словами; "Бодливой корове Бог рог не даёт".

- Не столь примитивно, молодой человек. Ученому не пристало делать выводов о том, что он не знает. Вам ведь не известны благородные, цели нашей великой, духовной семьи.