Юлия Черных - Клиника неврозов Страница 4

Гриша точно помнил, что рядом со столовой план висел. Если бы он не висел, клинику закрыли бы моментально. Он усмехнулся, вспоминая инспектирование мечети на Олимпийском проспекте. Тамошний поп, как его, муфтий, кажется, сильно возражал против пиктограммы «Выход». Человек там, видите ли, нарисован. Не положено по мусульманской религии. Гриша пожал плечами и применил свои властные полномочия. Через неделю (местные жители, поди, отдохнули от утренних криков муэдзина), после вмешательства верховного муфтия, пиктограмму повесили в собственной, мусульманской интерпретации, где выбегающий человек изображен в орнаментальном виде.

Однако ни планов эвакуации, ни пиктограммы возле столовой Григорий не нашел. Озадаченный, он пробежался по соседним уровням. План эвакуации нашелся в углу четвертого уровня. На весьма схематично поэтажном изображении зелеными стрелками был нарисован путь предполагаемой эвакуации. Гриша прикинул направление, прошел по стрелкам, но вскоре уткнулся в металлическую перегородку. Пожарный выход оказался заделан самым бесцеремонным образом.

Подобную небрежность, или хуже того — преступную халатность, Григорий воспринял как вызов своим профессиональным качествам. Стащив в дежурке пачку линованных бланков «История болезни», Гриша, хищно улыбаясь, предался чистому наслаждению противопожарного рвения.

Внутренний осмотр близлежащих палат выявил ряд ожидаемых недостатков. Отсутствовал перечень горючих объектов, лицензии на силовые кабели и — практически поголовно — свидетельства об окончании курсов по эксплуатации бытовых электроприборов. Честно говоря, Григорий и сам зачет по вентилятору не сдавал, но стоило ли об этом распространяться?

Несколько результативнее оказался осмотр коридоров. Опечатанные дверцы с надписью «ПК», то бишь «Пожарный кран» попадались довольно часто. Внезапно, на одном стенде ему показалось, что печать прилеплена для вида. Потянув за ручку, Григорий открыл дверцу и едва удержался от вскрика. Вместо ожидаемого щита с огнетушителем и доисторическим багром он увидел лестничный пролет. «Вот оно!», — сказал себе Гриша и полез наверх.

Ступеньки привели в небольшой полукруглый зал со множеством дисплеев. За пультом восседал Лимонный все в том же мятом пиджаке и канареечных брюках. Он живо обернулся на звук.

— Я ждал вас, Пономарев, — сказал Лимонный. — Бывших разведчиков не бывает.

— Я пожарный инспектор, — угрюмо возразил Гриша. Почему-то мысль, что он на самом деле какой-то разведчик неприятно поразила его. — Я… я даже не знаю ни одного иностранного языка.

— Какие языки? — удивился Лимонный. — Вы космический разведчик. С инопланетянами пока общий язык не найден.

— Что вы говорите! — закричал Гриша, распаляясь. — Вы понимаете, что вы несете?! Нет никаких инопланетян! Мы одни во всем космосе!

— Тихо-тихо, — Лимонный успокаивающе выставил ладони вперед. — Умоляю, успокойтесь. Есть инопланетяне. И вы все с ними сталкивались. Другое дело…

— Что?!

В предчувствии защемило сердце. Гриша шагнул вперед и схватился за дверной косяк.

— Шок. Встреча с неземными цивилизациями вызывает очень сильный шок. Они не такие как мы, и осознание этого факта кардинальным образом действует на человеческую психику, — Лимонный встал и прошелся по залу. — До сих пор никому не удалось сохранить целостное сознание.

— Для этого мне ставили гипнотический барьер? — спросил Гриша.

— Вы в курсе, да? Навыки разведчика не умирают! Вы знаете, что чувствует человек, когда неподалеку появляется йети?

— Что?

— Страх. Иррациональный неосознанный страх. Охотник с ружьем на медведя писается от ужаса, даже не видя, а только чувствуя присутствие снежного человека. С инопланетянами еще хуже. Но дело даже не в этом, — Лимонный остановился напротив Гриши, заложив руки за спину. — Дело в том, что не каждого человека инопланетяне принимают за разумное существо. Их критерий выбора для нас загадка. Почему они убили ваших напарников, а вас бережно донесли до космического челнока и отправили на Землю? Почему они стирают часть воспоминаний, а часть закрепляют так, что никакие гипнобарьеры не срабатывают?

Гриша нашарил стул и не глядя опустился на сиденье.

— Все… все, что мне снилось было на самом деле?!

Лимонный подошел к пульту, набрал код. На одном из дисплеев сменилась картинка. Григорий увидел знакомые дюны, рыжий песок и тараканов из своих кошмаров. Один из них приблизился вплотную и уставился с экрана внимательным продолговатым глазом. Гришу пробил холодный пот.

— Вот кого вы рисовали, — сказал Лимонный. — У земных тараканов глаза круглые и другого оттенка. Это мнемограмма ваших воспоминаний. Хотите посмотреть мнемограмму вашего соседа?

Гриша кивнул.

На экране заметались тени и линии, потом картинка выправилась и обернулась симпатичным пейзажем с травой, деревьями и кустами, похожими на растительность средней полосы России. Между деревьями ходили странные существа, похожие на мультипликационных муравьев с руками и ногами. На продолговатых мордашках застыла доброжелательная улыбка.

— Амазонки Формика. Вот еще одна странность: почему часть инопланетных существ вызывает симпатию, а часть, как в вашем случае, явную фобию?

Гриша привстал со стула.

— У меня ваши драгоценные тараканы убили соратников, можно сказать, друзей! Какая, к черту, симпатия? Вот та девушка, которая на пчелах подвинута, с ней такого, небось, не случилось.

— Вы зря так думаете, — Лимонный прошелся по залу взад-вперед. — На глазах Марты Куусинен пчелы уничтожили весь экипаж. А мясоедные осы внедрили в тела личинки, и Марта жила в космическом катере вместе с разбухающими трупами, пока пчелы не забрали ее к себе в улей.

— Это меняет дело, — Григорий зябко спрятал руки между коленями. — Какая же у нее мнемограмма?

Лимонный покрутил пальцами.

— Вам не стоит это видеть. Наиболее яркие впечатления у Марты остались от общения с трутнями. От близкого общения с трутнями, вы меня понимаете? Они, конечно, не совсем трутни, да и пчелы не совсем пчелы… Тем не менее.

Гриша встал и пошел к выходу. В дверях он остановился, обернулся.

— Теперь я понимаю, почему она такая.

— Да, отпечаток накладывает. Не совсем понятно, то ли они пытались получить потомство от Марты, то ли образ поведения в трутнях заложен природой…

Дальше Григорий не слышал. Он бежал по лестнице, сдерживая позывы рвоты.

Степан лежал на койке и листал атлас звездного неба.

— Знаешь, — сказал он Грише, влетевшему в палату. — Пожалуй, я могу вычислить, где мы находимся. Примерно район Альфы Центавры. Да что с тобой?