Фёдор Чешко - Час прошлой веры Страница 4

Олег скривился:

- Крестик... Ну, ношу я крестик. Это о бабушке память, только и всего. Нехристь я, некрещеный то есть.

Он запнулся ненадолго, продолжил задумчиво:

- Лучше, хуже... Не можем мы судить о том, что лучше, что хуже. Не можем, потому что ничтожно мало знаем о язычестве, а это - вина христианства. Так ревностно искореняли скверну язычества, что изувечили культуру дохристианской Руси, причем изувечили безвозвратно. А в оправдание себе измыслили ложь, будто и не было ее, культуры этой, будто до принятия православия прозябала Русь в дикости и мерзости неописуемой...

- А разве не так? - совсем растерялась Ксюша.

Олег почти вскрикнул:

- Не так! Было бы так - была бы наша христианская культура копией византийской. А возьми, к примеру, архитектуру, иконопись. Чувствуется, конечно, византийское влияние, порой - сильное влияние, но и не более того. Нет, Ксеня, христианство приживили к Руси, яко ветвь ко древу, а все прочие ветви отсекли, чтобы жила только эта, новая...

Он снова надолго замолчал. Ксюша, так и не дождавшись продолжения, заговорила сама:

- Вот ты говоришь: "языческая культура". Какая же это культура, если даже боги явно заимствованы у других народов? Вот Семаргл из пантеона Владимира 980 года - это же иранское божество. Крылатая собака, покровитель семян и ростков.

- Семаргл... - Голос Олега сочился ядовитой издевкой. - Семаргл из пантеона Владимира... Хитер был, аки змий, князь Владимир по прозванию Красно Солнышко, по другому прозванию - Святый... Хитро выдумал - за десять лет до крещения Руси, готовя оное, учинить реформу язычеству. Зачем? Вместо Рода - великого доброго бога - над прочими богами поставил громовержца Перуна, дабы мрачностью его отворотить мир от язычества, дабы отделить поклонение языческим богам от почитания пращуров, без коего на Руси человек - не человек. И Семаргла, крылатого пса, мудро выдумал меж богами поставить... - Олег говорил, а сам не сводил глаз с пятна на стене (да нет, это все-таки не просто пятно). - Приучить хотел иноземным богам кланяться. Благо, издревле был на Руси похожий обличием бог Переплут...

А пятно на стене все четче проступало чертами человечьего лика, будто бы лик этот таился в глубине постепенно обретающей прозрачность стены, будто бы близился он теперь, креп, копил в себе сумрачную черноту, и она чернота - изливалась из плоскости каменной кладки, обволакивала, манила скорым пониманием доселе непостижимого, недоступного разуму... И Олег говорил, говорил, взвинчивая себя в непонятном неистовстве:

- Не в том великая вина христиан, что веру свою утверждали, а в том, как они утверждали ее. По местам, идеже стояша кумири бога Велеса, поставляли церьквы святому Власию; и с иными богами тако же сотворяли, дабы люд, молениями на привычном месте, привычным богам возносимыми, крепил существо новой, не своей веры, чужой... А монаси, аки волци алчущи ходящи среди людей, оных во скотьи покорныи превращали, заповедуя не противиться злу; навий же нарекоша бранно, яко те по словеси монасей суть козлища поганьськыи...

Его голос сорвался на злобный хрип, тело напряглось и дергалось, словно в припадке. Ксюша с ужасом заметила проступившую на Олеговых губах пену и не выдержала, вцепилась в него обеими руками, затрясла изо всех сил:

- Прекрати! Прекрати немедленно!..

Она еще долго кричала что-то пронзительное и бессвязное, прежде чем обмякли закаменевшие мышцы Олега, прежде чем неуверенная осмысленность появилась в его потерявших блеск и глубину глазах. А потом они лежали молча, крепко прижавшись друг к другу, и Олег гладил Ксюшу трясущейся непослушной рукой, а сам исподтишка и с опаской поглядывал на стену. Но на стене был лишь неприглядный грязный подтек и ничего, кроме...

Только почувствовав, что Олег немного успокоился, Ксюша осмелилась тихонько спросить:

- Что это на тебя напало такое?

- Не знаю. Устал, наверное, - Олег вздохнул. - Ты прости меня, Ксеня. Закатил истерику ни с того ни с сего... Козел.

Ксюша легонько укусила его за палец.

- Это за козла, - пояснила она.

Снова помолчали, и снова молчание нарушила Ксюша:

- Ты говорил что-то о существе веры. Я не поняла.

- Говорил, - Олег болезненно сморщился. - Не говорил - орал, как взбесившийся...

Он поспешно отодвинулся от снова попытавшейся укусить Ксюши, с неохотой продолжил:

- А существо веры... Это учение одной из первохристианских сект монофизитов, кажется. Они, понимаешь, считали, что некие излучения молящихся душ (мы бы теперь это назвали психодинамической энергией) как бы подпитывают астральное существо веры, или иначе - ее тело. Чем больше верующих, чем истовее и согласнее их молитвы - тем сильнее существо веры, тем могущественнее боги. И кстати, по этому учению, когда с утверждением христианства иссякло лишенное молитв и жертвоприношений тело эллинской языческой веры, боги эллинские зачахли и превратились в бесов и демонов, блуждающих поблизости от своих древних храмов.

Ксюша подперла щеку кулачком, пригорюнилась (видно, жалко ей стало красивых мраморных эллинских богов), проговорила задумчиво:

- Знаешь, а что-то в этом есть. Ну, вот с точки зрения всяких теорий о биополях и прочем. Или вот крестный ход - он же действительно может вызвать дождь в засуху...

- Может, - усмехнулся Олег.

Ксюша положила голову ему на грудь:

- Ну а при чем здесь?..

- А при том. Христиане ведь не просто ставили церкви в местах поклонения языческим богам, а старались, чтобы святой, в честь которого церковь, как можно больше походил на своего языческого предшественника. Вместо идолов Рожаниц или, скажем, Макоши (богини животворящего начала) ставится церковь Богородицы. Вместо идола громовержца Перуна - церковь громовержца Ильи.

Ну, а если еще имена похожи (вот как с Велесом - Власием), так и совсем хорошо. Вот... А как все это выглядит с точки зрения учения о существе веры? Объяснять, или понятно?

- Это понятно, - вздохнула Ксюша. - Я вот про Навьих не очень поняла, что ты хотел сказать.

Брови Олега надломились скорбно, как на замазанных известью ликах:

- Понимаешь, ведь христианские проповедники внушали, что все языческие боги - мерзостные порождения сатаны. И, значит, Род-Святовит (это не какое-то сверхъестественное существо или стихия, как прочие боги, а собирательное воплощение предков) - тоже, и Навьи - души умерших пращуров - тоже. Это ж до какой степени надо оскотинить народ, чтобы о собственных предках вот так... Ладно, хватит об этом, спи!

Ксюша, закусив губу, рассматривала бледное, нервно подергивающееся лицо Олега. Ох, неладное с ним творится, непривычно он себя ведет. И говорит непривычно. Вот, хотя бы про Переплута... Темная ведь история, непонятная совершенно. Имя это поминается несколько раз в источниках христианской эпохи (сетовали священнослужители, что, дескать, по сию пору поклоняются нечестивцы этому самому Переплуту: брагу пьют из турьих рогов, пляшут, - одним словом, беса празднуют). А больше сведений о нем нет никаких. Что это за бог был такой, как выглядел, - ничего не известно. Кто-то из корифеев, правда, предположил, что Переплут и Семаргл - одно и то же, потому что вместе они нигде не упоминаются. Но это же просто бездоказательная догадка... А Олег так безапелляционно это утверждал, будто и сомнений тут никаких не может быть. Не похоже на него, совсем не похоже. И горячится он без причины, и вспышка эта нелепая... Видно, действительно очень устал. С чего бы? Уж не от нее ли?