Юрий Бурносов - Три розы (Числа и знаки - 2) Страница 4

- Не имел чести, - пошатываясь, словно святой Лид на виселице, пробормотал Альгиус. Из-под длинных волос, свисавших в беспорядке во все стороны, на конестабля внимательно глянули два сильно косящих глаза, после чего толкователь добавил:

- А вот у вас, хире, я три года тому весьма удачно купил две рукописи Монсальвата, за что вам спасибо.

Конестабль не слыхивал ранее, ни кто такой Монсальват, ни что за рукописи он сотворил, но отказываться не стал. Между тем Жеаль настаивал на своем:

- Ты должен меня припомнить, дорогой Альгиус! Нас познакомил Ринус Оббельде.

- Я не помню, кто таков этот Оббельде, но, должно быть, изрядный болван, коли познакомил меня с таким невежей, что вваливается к доброму человеку чуть свет, колотит почем зря в двери и... и...

Толкователь запнулся, а Жеаль поспешил заметить, что вовсе не "чуть свет", а совсем даже послеобеденное время.

- Странно, - подумав, сказал толкователь. - Я полагал, что еще утро. Что ж, хире книгопродавец, входите и разделите со мною трапезу. И вы, хире, тоже, хотя я вас совсем не помню.

Жилище толкователя выглядело бедным и неприбранным, повсюду были раскиданы раскрытые книги, рукописные свитки весьма древнего вида, детали платья, порой довольно интимные - вроде грязных подвязок и панталон. В воздухе держался запах крепкого табака.

Трапеза состояла из вина и нескольких заветренных кусочков мяса. Самое вино оказалось дешевым и кислым, но отказываться ни Бофранк, ни Жеаль не стали. Прихлебывая пойло из глиняных кружек, тяжестью своей могущих сравниться с пушечными ядрами, они внимательно созерцали толкователя сновидений, который с каждым глотком все очевиднее приходил в себя. После второй кружки каналья толкователь широчайше улыбнулся и спросил:

- Что за нужда привела вас ко мне? Но постойте! Я полагаю, если уж вы не кредиторы, то, верно, хотите попросить у меня объяснений, что значил тот или иной сон! Я прав, не так ли?

- Прав, дорогой Альгиус, прав, - кивнул Жеаль. - Хире Бофранк пришел к тебе именно с этим.

- Тогда выпьем еще немного и приступим, - заключил Альгиус. Поспешно сделав несколько глотков, он подвинул к гостям кувшин с остатками вина и молвил:

- Как писал почтенный Он Льевр, "вы можете и дальше пить это пойло, но только делайте это со скромностью, которая пристала приличным людям". Я же подготовлюсь.

Бофранк не нашелся, что сказать на такую, казалось бы, грубую, однако верную цитату (воистину пойло!), Жеаль лишь засмеялся. Толкователь же никакими особыми приготовлениями себя не утрудил, лишь слегка причесал волосы большим деревянным гребнем да плеснул в лицо горсть воды из большого таза.

- Прежде всего надобно бы вам знать, что сновидения зависят от вещей многих, как неожиданных, так и самых обыденных, - сказал он, возвращаясь к столу. - К примеру, почтенный хире... ну, не стоит здесь называть его имени, скажу только, что это весьма уважаемый человек, владелец магазина вин и нескольких винокурен. Так вот, сей почтенный муж любил за ужином выпить кувшин-другой пива, заедая его моченым горохом - плошкою или двумя. Известно, что пища эта тяжела, оттого хире... хире владелец магазина вин и нескольких винокурен стал видеть во сне, как некий омерзительный суккуб садится ему на грудь и не позволяет дышать, отчего несчастный пробуждался в самом дурном здравии и таком же расположении духа. Я посоветовал ему всего-навсего ограничиваться одним кувшином и одной плошкою гороха, и что же? - Альгиус с гордостью оглядел присутствующих. - Теперь у меня кредит в магазине вин.

- История поучительна, но при чем здесь толкование сновидений? поинтересовался Жеаль.

- Разве не наслышаны вы, что всякое ремесло должно иметь крепкую базу в теории? Потому пейте вино и слушайте. - Сказав так, толкователь схватил с полу толстую книгу, шумно перелистнул несколько страниц, подняв клубы пыли, и принялся читать:

- "Ночной кошмар обычно охватывает людей, спящих на спине, и часто начинается со страшных снов, которые вскоре сопровождаются затруднением дыхания, ощущением сдавливания груди и общим лишением свободы движений. Во время этой агонии они вздыхают, стонут, произносят неясные звуки и остаются в когтях смерти до тех пор, пока сверхъестественными усилиями своей натуры или же с внешней помощью не спасаются от столь ужасного сонного состояния. Как только они сбрасывают удручающую пространную подавленность и способны двигать телом, их поражает сильное сердцебиение, большое беспокойство, слабость и стесненность движений, симптомы постепенно стихают и сменяются приятным ощущением, что они спаслись от неминуемой погибели".

- Я редко сплю на спине, - возразил Бофранк, - и затруднения дыхания отнюдь не ощущал.

- Это лишь одиночное описание, - отмахнулся Альгиус, - и я не говорил, что ваш случай обязательно совпадет с прочитанным. Поверьте, хире Бофранк, я знаю о великом множестве странных происшествий, случившихся с людьми во сне. Помню, год тому в квартале Брево один бедный молодой человек страдал чрезвычайно. Его близкие звали лекаря, но умнейший дядя больного припомнил и обо мне. Когда мы прибыли, то увидели несчастного лежащим безмолвно на кровати. Глаза его были выпучены и устремлены в одну точку, руки были сжаты, волосы стояли дыбом, а все тело покрыто обильным потом. Придя в себя, он поведал нам свою удивительную историю. Он рассказал, что лежал примерно с полчаса, пытаясь заставить себя заснуть, но не мог - из-за головной боли, и примерно в это время в комнате появились существа в облике двух очень красивых молодых женщин, чье присутствие осветило помещение. Они устремились к нему в постель, одна - с правого боку, другая - с левого, чему он неожиданно всячески воспротивился, пытаясь оттолкнуть или даже ударить их, но руки его все время обнимали пустоту. Девы были настолько сильными, что стащили с него и одеяло, и спальное платье, хотя он прилагал все усилия, чтобы удержать их. Он так долго боролся с ними, что едва не погиб. В течение всего этого времени у него не было сил ни говорить, ни звать на помощь.

- Постойте, хире Альгиус, - перебил его Бофранк, коего дрянное вино неожиданно повергло в игривое настроение. - Этот малый, стало быть, увидел двух сияющих дев, которые к тому же стремились к нему в постель. С чего же он вдруг начал пихать их кулаками?

- В самом деле рассказ твой глуповат, - поддержал конестабля Жеаль. - А ну как это были ангелы?

- А вот за это, дорогой Жеаль, тебя однажды сожгут, - серьезно сказал толкователь и погрозил Проктору Жеалю пальцем. - Рассказ же мой был всего лишь иллюстрацией...

- Что же посоветовали вы этому бедняге? - спросил Бофранк.

- Лекарь назначил клистир. Я же выпил с его дядюшкой и славно провел вечер, - ухмыльнулся Альгиус. - Но не подумайте, хире Бофранк, что я всегда отношусь к делу столь поверхностно. Я могу толковать сны богатых клиентов так, как мне оно выгодно, и не очень часто задумываюсь о том, что вижу во сне сам - а ведь должен бы, не так ли? - однако же случай, который меня заинтересует, стремлюсь разобрать с наипохвальнейшим тщанием. И потому, коли вы уже допили мое вино и не хотите совсем отведать предложенного угощения, прошу вас, поведайте мне наконец, что мучит вас во сне.