Кирилл Берендеев - Сказ о доблестном полководце Каллистрате и о славных защитниках города Даргобышль Страница 4

Весть о взятии славного города Даргобышля и великой битве под его стенами древними и о единении трех царств и войск молоньей окрест разнеслась. Как выступил вновь воевода Каллистрат с тройным войском своим в новый поход, так и не было ему преград да препон в продвижении. Лишь фита (9) раз вступало войско его в бои мелкие да незначительные, не бои, скорее стычки пограничные, и покорялись ему народы и государства окрест, где шло войско то: летом - северные царства, зимою же - южные, весною и осенью те земли, что меж севером и югом далеким лежат. Не любил Каллистрат зим, потому и вел свои войска по земле всей зигзагами, ровно гусеница.

А спустя всего и зело (16) годов покорилися ему народы все, весь мир, что известен был допреж начала похода каллистратова. Случайно во время похода этого немало воевода новых земель открыл, но земли те вовсе незаселенными были, однако ж и над ними Каллистрат власть свою установил.

Как завоевал он все земли, что на пути оказались, так и пристала пора ему из похода назад возвращаться. Многие среди ратников его зело довольны тем известием были, что путь домой недалек, а многие уж и роптали и вздыхали тяжко от похода устав.

Вернулся Каллистрат домой, в столицу столиц, в первопрестольный град Даргобышль. Хотели там сделать его царем царей, да отказался он, как ни старались умаслить и уломать его. Тяжка и неуютна стала ему жизнь домостроева, скучал и томился он ею без меры. Все его вновь, как и прежде поля и горы далекие манили красотой своей удивительной да тайнами, что в них сокрыты. Вот только пути ему все заказаны были, все земли уж давно покорены-завоеваны. И каждый город, и селение каждое привыкло к своей участи, а иные и гордятся ей, и каждый из них и в мыслях не держит голову супротив воеводы поднимать, напротив, рады пригласить его да хлебосольем своим похвастать.

А стал царем царей среди царей же избираемый на дюжину годов царь Казимир. От него очередь была занять трон царю Касьяну, а затем и царю Капику время пришло царем царей стать.

Так и пошло с той поры среди царей царя всех земель выбирать безо всякого различия, мал ли край его, велик ли, заметен историей своей или богатством или не досталось ему ни того, ни другого. Выбирался главный средь них и правил указанные годы, и вновь на прежний престол уходил, а пока правил - прислушивался к избравшим его да о тех, кем правит, старался не забывать.

И был в землях тех мир и порядок, и спокойствие на долгие годы. Не было его лишь у самого Каллистрата. Не выдержал жизни легкой воевода и испросился у царя Казимира в новый поход идти, с теми другами своими, что, как и он сам, не могли никак к жизни простой да домашней привыкнуть. Делать нечего, отпустил его царь Казимир, и пошел с дружиной своей Каллистрат по землям бродить. И с радостию открывали пред ним горожане врата чугунные, и завоевывал он города их внове, как в прежнее время, без капли крови единой.

Долго ли, коротко ли бродил Каллистрат по землям новым да старым неведомо. Вновь обошел он мир весь путями то торными, то неизведанными, немало их открыл и немало ему еще открыть предстояло. Так и бродил он многие годы, коих не считал, разведывая да познавая иные края. Немало тогда новых дорог меж городов открылось, немало белых пятен с карт исчезло, немало земель, мимо которых достославный воевода прошел, в пользу сгодилось.

А что дальше было с Каллистратом, на то слов нет единых. Одни говорят, что так в пути и помер он, и оплакавшие его дружинники верные воздвигли на месте кончины воеводы великий камень с надписью о деяниях славных человека, что под камнем сим вечным сном спит. А, проронив скупую мужскую слезу, тихо по домам разошлись. Другие же утверждают, что нет, не было подобного, да и быть не могло. И по сей день бродит воевода по миру с дружиною своей верной, спокойствие и благодать от смут и напастей его хранит, не дает бунтарям да шабашникам простецов баламутить, к непослушанию склонять. А иные, совсем редкие, гуторят, будто и вовсе в иные земли и страны ушел Каллистрат с дружиною своей, и там мир и тишину на поля гречишные да пшенишные наводит и в дома успокоение приносит, уж совсем иным людям, о коих в нашем миру и не слыхал никто.

Кто же прав из них - то ныне неведомо. Очень уж давно это было.