Сергей Лексутов - Полночный путь Страница 4

— Чего ж не укараулил? — спросил Шарап с подначкой.

— Я укараулил. Только у нас с батей уговор: сначала разговор с проезжими…

— Во-она, какой у тебя батя умный…

Когда отъехали, Шарап проворчал:

— Тут до нашего челна, всего ничего… Ну, если этот умный, у нас его умыкнул?.. И когда он успел? Весной проезжали — тишина и покой тут были…

Загнанный в протоку и заваленный камышом, челн был на месте. То ли лихие пацаны землепашца не успели добраться, то ли он вовсе умным оказался — поостерегся трогать чужое. Переправлялись ночью. Увязали оружие и кольчуги в тючки, к каждому привязали по надутому бурдюку. В этих местах, остаться без оружия — смерти подобно. Кони плыли следом, на длинных чембурах, зло фыркали. Пустынна ночная река, а потому переправились без приключений. Разгрузили челн, обрядились в кольчуги, только после этого уволокли челн в яму, давно еще вырытую на берегу, заложили ветками. До следующей весны долежит. Не слишком-то много людей шляются по этим местам.

Утром выбрались на торную дорогу. Она и вела в сторожевую вежу, расположенную верстах в десяти. И поехали, почти ничего не опасаясь; порубежная стража осталась за спиной, вскоре должны потянуться населенные места, можно будет снять кольчуги, увязать их во вьюки и обратиться в мелких купцов.

Звяга сказал:

— Скоро мост будет. Его прошлым летом замостили. К чему бы это? Там, рядом с мостом, брод хороший…

— Вот и я говорю… — медленно выговорил Шарап. — Копится что-то в степи, зреет, будто змея в яйце. Германцы в город зачастили. Купцы будто бы… А сами не торгуют, по улицам ходят, глазами по сторонам шарят, высоту стен меряют… Печенеги — тоже зачастили. Лопочут — братушка, братушка, — а сами больше с германцами братаются. Половцы ни с того, ни с сего, мириться плавают. Сколько уже своих принцесс навезли! А могли бы, хорошую дань стребовать. После Игорева похода-то…

Мост возник неожиданно, и на мосту — трое стражей, стоят в кольчугах, при мечах, только щиты прислонили к перилам. Серик облегченно подумал, что щиты пехотные, а значит, от своих удирать не придется. И верно, на лужайке паслась лошадь, а рядом стояла телега.

— Ба-а… — протянул Шарап. — Раньше тут стражи никогда не было…

Однако троица ничем не выказала своего изумления, так и ехали, развалясь в седлах. Один из стражей вышел на середину моста, не спеша разматывая цепь увесистого кистеня. Двое других, молодых, как бы ненароком, навесили щиты на руки, и зашли чуть вперед.

Воин с кистенем спросил лениво:

— Ну, и много добычи взяли?..

— Да какая ж добыча?! — нарочито изумился Звяга. — Мы ж мирные купцы…

— А чего ж нарядились, как на сечу?! — тоже удивился воин.

— Тревожно нынче в степи… — протянул Звяга.

— Ну, если купцы… — раздумчиво протянул воин. — Тогда платите мостовщину! С половцами мир, торговать с ними шибко выгодно — так что, половину!

— Разрази тебя Перун! — взвыл Звяга. — У тебя совесть есть?

— Ага! Вот ты и проявил свою сущность! — радостно вскричал воин. — Купцы нынче — поголовно христиане. А коли ты Перуну поклоняешься, то ты и есть воин. А если у тебя нет княжеской грамотки, то ты вольный меч. Мечом себе пропитание добываешь. Платите мостовщину!

Звяга потянул меч из ножен, Серик, будто этого и ждал, выдернул лук из саадака. Оно, конечно, лук против двух молодых бесполезен, они уже прикрылись своими большими щитами, но тот, с кистенем был даже в шлеме без личины…

— Не гоже славянской кровью след метить… — рассудительно проворчал Шарап.

Развернув коней на одном месте, он торопливо погнал их прочь. Звяга с Сериком немножко замешкались, и пока они разворачивали коней, воин раскручивал со свистом кистень над головой. Прошелестев в воздухе, шипастый шар с треском врезался в настил там, где только что простучали копыта заводного коня Серика.

Серик проорал:

— Коня-то, за что?..

Пока воин, яростно ругаясь, выдирал шипастый шар из настила, троица спустилась под мост, и, вздымая каскады брызг, переправилась на другой берег. Воды было, всего по брюхо коню. Двое воинов, не дожидаясь своего товарища, было, кинулись наперерез, но только до конца моста добежать успели, и остановились, провожая завистливыми взглядами всадников. Выдравший, наконец, из настила кистень, старший прошел по мосту, звеня цепью, спустился к воде, молодые сошли за ним. Некоторое время старший смотрел оторопело на следы; они вели не из реки, а в реку. Наконец, в сердцах плюнул, сказал:

— Тьфу, оборотни…

Один из молодых проговорил:

— Кто ж знал, что тут брод…

— Я знал! — вскричал старший.

Второй молодой протянул:

— Эх, жаль, уплыла добыча… А я уже прикидывал, как своей Лусте преподнесу заморской ткани на платье… Жаль, упустили…

Старший проговорил задумчиво:

— А и хорошо, что не сцепились… Видали, какой лук у молодого? Вам такой и вдвоем не натянуть. Покрошили бы они вас в капусту. А следочки знакомые… Я такие же и прошлым летом видел, и позапрошлым… Еще подумал, а чего это, будто какие-то неправильные следочки? Вот потому и неправильные, что подковы задом наперед набиты…

Троица всадников, и не торопилась вовсе; отъехав шагов на двести, перешли на шаг, Серик засмеялся:

— Ну и рожи у них!.. Как у котов, проворонивших мышку у норки…

Шарап медленно выговорил:

— Вот я и говорю, зреет что-то в полях половецких… Стражу усилили, а половцы с миром плавают… Похоже, и половцы чего-то боятся…

Перед закатом Серику удалось прямо с коня подстрелить лесную козочку, так что расположились на ночлег впервые за весь поход с костром и ароматом жареного мяса. Пировали долго за полночь. Даже кони уже угомонились, набив животы сочной травой, когда улеглись спать.

На следующий день начались населенные места. То и дело встречались села, правда, обнесенные высоким тыном, по сторонам дороги тянулись возделанные поля. Рожь и пшеница уже пожелтели, скоро и убирать. Наконец, сняли кольчуги, увязали их во вьюки, и со стороны выглядели, как компания мелких купчиков. По родной земле ехать, это не то, что по чужой красться — недели пути, мигом показались. Погожим осенним днем выехали к Киеву.

Дорога вела к воротам меж стеной и берегом. Со стены стражник крикнул:

— Эй, Шарап, Звяга! Все не остепенитесь? Сложите вы свои буйные головушки… И пацана теперь потащили… А ну как князю донесут? Мир нынче у нас с половцами…

Посмеиваясь, Шарап крикнул в ответ:

— Ты, Прыгало, путаешь чего-то… Мы торговать ездим в поля половецкие…

Серик не смог проехать мимо пристани; остановился поглазеть на половецкую ладью. Шарап и Звяга тоже придержали коней. Звяга проговорил задумчиво: