Тимур Литовченко - Простенькое дельце Страница 4

3.

- Сержант, попрошу вас выйти,- промолвил Бишоф, когда слишком затянувшаяся пауза сделалась невыносимой. - Вы уверены, капитан?..- начал было тот, однако капитан кивнул и тоном, не терпящим возражений, повторил: - Да побыстрее. Сержант повиновался, хотя на лице его было написано полнейшее недоверие к "подопечному", который проявил в ходе допроса явную несдержанность. Когда дверь за ним закрылась, Бишоф проговорил задумчиво: - Ну вот, теперь, пожалуй, начнем. - Вы что, собрались избить меня наедине, чтобы подчиненный не видел? - как можно спокойнее спросил Джордж Натансон. Однако по едва заметному подергиванию нижней губы можно было заключить, что он слегка заволновался. Включив лампу Бишоф ослепил допрашиваемого на некоторое время, и пока тот жмурился и бестолково моргал, принялся обдумывать создавшуюся ситуацию. В принципе, ничего сложного и неясного в этом деле не было... за исключением мотивов, по которым "преступник" столь яростно тщился сознаться в якобы совершенном преступлении; но это дело поправимое, это сейчас выяснится. Как много лет назад, когда испортив отчет по делу об ограблении магазинчика инспектор Морис Бишоф подкрадывался к своей квартире, как в некоторых других случаях до и после этого, нынешний капитан Бишоф ощутил себя дикарем-охотником. Вот перед ним сидит подследственный Джордж Натансон, подозреваемый в убийстве собственной жены. Или НЕподозреваемый, скорее. Бишофу предстояло со знанием дела, используя весь свой предыдущий опыт выбрать оружие, способ охоты и применив то и другое выследить ДИЧЬ, не вспугнув настичь ее и изловить. Есть такой способ охоты на его ПРАРОДИНЕ: выстроить два частокола, чтобы они сходились друг с другом наподобие клина, вырыть у основания клина яму и загнать в нее дичь. Читал он и странной русской охоте на волков - с "флажками". Но это уже непонятная экзотика, хотя... все равно похоже: глупый зверь не может вырваться за линию красных флажков, натянутых на проволоке. Тоже своеобразный загон. Вот так и он: протянул вокруг мистера Натансона невидимую ПОКА сеть противоречивых данных. Значит, загнать в угол... Бишоф слабо ухмыльнулся. С ТОГО САМОГО СЛУЧАЯ он что-то больно часто начал воображать себя охотником. Что ж, попробуем! - Если бы я собрался избить вас, то был бы величайшим ослом к югу от Северного полюса. Так что не готовьтесь заранее пасть жертвой полицейского произвола, а отвечайте-ка лучше: куда девались те самые письма, из которых вы узнали об отношениях вашего покойного отца с вашей женой? - Я их сжег,- невозмутимо пояснил допрашиваемый, уже вполне овладевший собой. - Сожгли? Вот как... Кгм-м-м,- капитан задумчиво почесал переносицу. - Вас это удивляет? - с явным вызовом спросил мистер Натансон. - Признаться, да. Видите ли, явные улики уничтожают, когда хотят замести следы. Письма как раз и были теми самыми уликами. Если бы их сожгла ваша супруга или ваш отец, это бы выглядело более-менее правдоподобно. Однако ВАМ это делать совсем ни к чему, скорее наоборот...- Бишоф многозначительно развел руками. - Если бы вам довелось держать в руках письма такого рода, написанные вашей женой, вы бы знали, что это за ПАКОСТЬ и рассуждали несколько по-иному,- голос допрашиваемого был исполнен презрения.- Я не в силах был сдержаться и... Словом, занялся уничтожением "грязи". УБОРКОЙ, если хотите. - Уборкой, вот как? Ладно, допустим. А сколько писем там было? - Сколько? Ну, как это сколько,- Джордж Натансон немного растерялся. Капитан сделал вид, что рассматривает идеально белый потолок и ничем более не интересуется. - Три письма,- наконец объявил допрашиваемый. - Чьи именно? - немедленно спросил Бишоф. - Как это чьи?! Неуж-то неясно... - Ее? Вашего отца? Их обоих? - Ах вон вы о чем,- мистер Натансон кивнул и немного подумав ответил: Два письма отца и одно Деборы. Его тайное признание в любви - раз. Ее ответное признание - два. И наконец его предложение... ну, жить вместе после того как соглашусь я. Целая переписка, в общем. - Три жалких письмишка трудно назвать ПАЧКОЙ, как вы изволили выразиться незадолго перед этим. Как впрочем и любовной перепиской,- строго заметил капитан. Почувствовав, что Бишоф до неприличия прав, Джордж Натансон заерзал на стуле и втянул голову в плечи. Капитан был доволен произведенным эффектом, однако предпочел не демонстрировать самодовольство, а перейти к обсуждению другой любопытной детали. - Но оставим хотя бы на минуту эти письма. Скажите, мистер Натансон, а где пресловутые счета, которые вы также обнаружили в нижнем ящике секретера? - Счета? - допрашиваемый встрепенулся, словно очнувшись ото сна и этак бодренько заявил: - А я их тоже сжег. Бишоф недоверчиво усмехнулся. - Интересно получается, мистер Натансон. О чем бы я ни спросил, все оказывается сожженным. Не правда ли, странно? - Мне и эти счета были противны,- уныло сказал Джордж Натансон. - Какой вы брезгливый, однако,- съязвил детектив.- Намеренно уничтожаете улики, с помощью которых хоть как-то смогли бы оправдаться перед законом... Однако продолжим. Задаю тот же вопрос, что и относительно писем: сколько счетов вы обнаружили? Подумайте хорошенько, мистер Натансон, и пусть ответ ваш будет более правдоподобным. - А-а-а... почему БУДЕТ? Я и так не лгу,- не слишком уверенно возразил Джордж Натансон.- И вот вам доказательство: в ящике было три дюжины счетов, никак не меньше. Точно я, разумеется, уже не помню, но... не меньше. - Да, это уж точно кипа,- согласился капитан.- И вы все это сожгли? Ничего не оставили? - Все сжег,- подтвердил Джордж Натансон.- Или ваши люди не нашли пепла? - Почему же, нашли. Но нашли МАЛО,- Бишоф пристально уставился на допрашиваемого.- Там была лишь ЖАЛКАЯ КУЧКА пепла, которой едва хватило бы на одну-единственную записку, а не на три письма и три дюжины счетов. Что вы на это скажете? Голова мистера Натансона поникла, он убито молчал. - Там было одно письмо? Молчание. - Ладно, допустим, вы не желаете говорить о письмах. Или о письме. Тогда объясните, пожалуйста, если вы сожгли все это, как утверждаете, из чего ваша жена заключила, едва войдя в комнату, что вам известно все об ее постыдных отношениях со свекром? Неужели потому, что вы сидели над неостывшей кучкой пепла в пепельнице? Да это просто смешно, мистер Натансон! Допрашиваемый по-прежнему угрюмо молчал. Капитан встал, обошел стол, разделявший их, и остановился напротив Джорджа Натансона. Тот поднял на капитана глаза, в которых читалось полнейшее отчаяние. Морис Бишоф немедленно поправил лампу таким образом, чтобы ее свет по-прежнему ослеплял Натансона и угрожающе спросил: - А совокуплялись вы с ней уже после того, как убили? Джордж Натансон вскочил, однако детектив с силой толкнул его в грудь, и он рухнул на стул. - Ответьте, мистер Натансон. Допрашиваемый страшно побледнел. Он хотел ответить, но не мог выговорить ни слова. Он открывал и закрывал рот, точно выброшенная волной на сушу рыба. Вообще-то Бишоф знал, в чем дело, но ему хотелось немного помучать этого упрямого осла. Когда же детективу наконец надоело подобного рода "развлечение", он быстро проговорил: - На кровати в той комнате была найдена сперма. Ваша сперма, мистер Натансон! Что вы на это скажете? И вновь капитану довелось наблюдать все ту же странную реакцию допрашиваемого: просидев еще некоторое время в напряжении Джордж Натансон затем постепенно расслабился, и от него опять изошла едва уловимая волна несказанного счастья. - Ах, на кровати...- пробормотал он слабым голосом и повторив несколько раз: "На кровати, на кровати",- ОХОТНО пояснил: - Ничего удивительного. Я перед тем привел туда... в общем, женщину. Шлюху, если вам угодно. Переспал с ней... и результат налицо, если можно так выразиться. Мориса Бишофа поразило упорство, с которым допрашиваемый пытался возвести на себя напраслину. Вот теперь историю с проституткой придумал. Настоящий идиот! Детектив вернулся к столу, достал из ящика наручники, обошел Джорджа Натансона сзади и приковал его за руки к спинке стула. - К чему такие меры предосторожности? Неужели так поступают со всеми, кто признается в супружеской измене с последующим убийством жены? - попытался пошутить допрашиваемый. - Отнюдь. Просто сейчас вы начнете буянить. По крайней мере мне так кажется,- спокойно ответил Бишоф.- Действительно, основываясь на последнем вашем признании можно заключить, что вы привели в дом покойного отца проститутку, вернувшаяся жена застукала вас, вы убили ее и затем сожгли... скажем, записку с адресом публичного дома или поставляющей девочек "мамаши". Но... Детектив многозначительно умолк. - Что "но"? - по голосу чувствовалось, что Джордж Натансон слегка заволновался. Бишоф мстительно затягивал паузу, наконец скороговоркой произнес: - Но это как-то не вяжется с тем, что вы повалили ее на кровать, после чего ударили бейсбольной битой в висок... - Откуда вы... - Характерные следы крови на постельном белье. Да и кроме того вы слегка повредили не только белье, но и обивку, так что след остался. - Подумаешь, большое дело. Толкнул на кровать, а затем ударил. Что в этом такого? - недоумевал допрашиваемый. - А разве я сказал, что В ЭТОМ? Капитан склонился к плечу Джорджа Натансона и доверительным тоном проговорил: - Вы прервали меня на полуслове, мистер Натансон. Нельзя себя так вести с полицейскими, разве об этом не пишут авторы дешевых романов, которых вы прочли несметное множество? Я могу использовать против вас любое слово сказанное вами. Но в данном случае вам повезло еще меньше, поскольку есть ПРЯМАЯ УЛИКА, перечеркивающая всю историю с проституткой: ваша сперма найдена НЕ ТОЛЬКО на кровати, но и во влагалище вашей жены. Бишоф почувствовал, как напрягся, задрожал допрашиваемый, и прошептал: - Это показало ВСКРЫТИЕ... - Так вы все же сделали это!!! Сволочи! Скоты! Ублюдки! - заорал Джордж Натансон, мигом превратившись из смирного человека во взбесившегося самца человекообразной обезьяны. Хорошо еще, что стул, к которому детектив приковал его, был привинчен к полу, иначе последствия внезапно наступившего буйства были бы весьма ощутимы. А так допрашиваемый мог лишь бестолково дергаться, мотаться из стороны в сторону, молотить по полу ногами да изрыгать проклятия в адрес всей полиции штата вообще и Мориса Бишофа лично. - Что вас удивляет, мистер Натансон? - спросил капитан, предусмотрительно отклонившись назад, чтобы разбуянившийся Джордж Натансон не изловчился и не укусил его. - Вы нарушили один из пунктов завещания!! - взревел тот. - Простите, но о нем мы узнали уже после того, как вскрытие было произведено,- Морис Бишоф вернулся на свое место за столом.- Что вы хотите? Совершено убийство, труп доставлен в морг, преступник арестован и не производить вскрытия?! Чушь. - Вы бы лучше завещание вскрывали, а не тело,- простонал Джордж Натансон. - Это дело нотариуса, а не следователя,- парировал Бишоф. - Заткнись, черномазая обезьяна! - рявкнул Натансон. - Итак, вы хотите отвечать не только за убийство, которого не совершали (что, я уверен, сейчас выяснится!), но и за оскорбление должностного лица, находящегося при исполнении служебных обязанностей? - удивился Морис Бишоф. Допрашиваемый немедленно успокоился и даже пробормотал какое-то извинение. ПРИСТУП УСПОКОЕНИЯ случился у него столь же неожиданно, как и приступ буйства. Детективу стало даже жаль беднягу, такое безнадежное отчаяние было написано у него на лице, когда он спросил: - Ну и... КАК ВЫ НАШЛИ ЕЕ В СЕРЕДИНЕ? Не знакомому С РЕЗУЛЬТАТАМИ ВСКРЫТИЯ человеку такой вопрос показался бы либо чрезвычайно смешным, либо донельзя глупым. Действительно, Морис Бишоф только что упоминал об АНАТОМИИ убитой... То есть "УБИТОЙ", "УМЕРШЕЙ". Что же еще говорить о ВНУТРЕННОСТЯХ! Однако капитан отлично понял смысл вопроса и ответил коротко, но с нескрываемым восхищением: - Блестящая работа! Некоторое время бедняга неподвижно смотрел перед собой, затем веки его устало смежились, и он прохрипел: - Она-а-а... КАК РОБОТ? - Нет, что вы,- поспешно заверил его Бишоф.- Самая натуральная женщина. Ваш покойный отец просто гений. Возможно, если бы руки у Джорджа Натансона не были скованы, он схватился бы за голову. Так по крайней мере показалось детективу. Решив, что после всего сказанного допрашиваемый будет вести себя спокойно, капитан вновь подошел к нему и освободил от наручников. И точно, Джордж Натансон немедленно схватился за голову и раскачиваясь взад-вперед проговорил: - Раз вы так говорите, значит, точно РОБОТ. - Вернее, она ИСКУССТВЕННАЯ. Однако различить это удалось лишь специальными методами. Но... мистер Натансон... Морис Бишоф положил руку ему на плечо и слегка потряс. Тот по-прежнему сидел не открывая глаз. Детектив вновь попытался привести его в чувство. Джордж Натансон проговорил: - И все это время вы разговаривали со мной как ни в чем не бывало. И вы, и ваши подчиненные. Словно не знали правду с самого начала... - Мы действительно НЕ ЗНАЛИ ПРАВДУ с самого начала,- подтвердил капитан. - Не лгите хоть теперь,- взмолился допрашиваемый.- А я-то, я-то!.. тоже хорош. Раз вы делали вскрытие, то нашли мою сперму НЕ ТОЛЬКО НА ПОСТЕЛИ... Господи, каким идиотом выглядел я в ваших глазах, говоря о проститутке! А вы притворялись, что верите. - Убийство... Кгм-м-м... ПРОИСШЕСТВИЕ,- тут же поправил себя Морис Бишоф.Да, ВСЕ ЭТО в общем случилось позавчера в шестнадцать сорок или около того, вскрытие делали вчера рано утром, завещание читали днем... тогда же ЧТО-ТО заподозрили. Итого, ЛГАЛИ вам всего-то полсуток. - Но зачем?!. - Мистер Натансон, вспомните, с какими словами на устах вошли вы в мой кабинет сегодня. "Вы верите, что я ее убил", не так ли? - капитан саркастически хмыкнул.- Вы так долго и упорно повторяли себе это в течение сорока восьми часов, что и сами поверили в это, вот и... Одним словом, надо же было как-то выбить вас из колеи вранья, вами же накатанной! Джордж Натансон наконец решился заглянуть в глаза детективу и точно заклинание прошептал: - Но ведь я... ДЕЙСТВИТЕЛЬНО убил Дэби! Не сейчас, но - УБИЛ. Некоторое время после этого они молча пялились друг на друга, затем Морис Бишоф вернулся на место, тщательно ОТГОРОДИЛСЯ СВЕТОМ ЛАМПЫ от допрашиваемого и наставительно произнес: - Значит так, мистер Натансон. Давайте-ка спокойно разберемся во всем без лишних эмоций. И особенно - подчеркиваю! - без ваших личных и... м-м-м... несколько преждевременных, скажем так, оценок. Учтите, мне есть на что тратить свое время кроме разгадывания ваших головоломок. Так что давайте говорить спокойно. Идет? Допрашиваемый вяло кивнул. - Вот и отлично. Тогда начнем. Итак, когда НА САМОМ ДЕЛЕ умерла Дебора Картрайт, ваша супруга? - Зачем вам это? - удивился Джордж Натансон.- Я думал, вы все установили... - Далеко не все, к сожалению. Ваш гениальный папаша... Допрашиваемый вздрогнул, и Морис Бишоф деликатно поправил сам себя: - Простите, но ваш отец успед поработать довольно основательно, а базы данных - штука довольно запутанная. - Я не обманул вас насчет сроков, капитан. Мы с Деборой действительно поженились шесть лет назад, прожили четыре года... и она умерла два года тому, шестнадцатого апреля. Между половиной десятого и четвертью одиннадцатого, если угодно... - Нет-нет, не нужно,- Морис Бишоф замахал руками.- Без таких подробностей, пожалуйста. Дата - и все. Он сделал пометку в блокноте и спросил еще: - Ну а каковы причины смерти? - Я ее убил,- искренне сознался Джордж Натансон.- И отец прекрасно знал это. - Поскольку вы не угодили на электрический стул или не отсидели в тюрьме положенный срок, я могу заключить лишь, что вы забыли наше маленькое, но непременное условие: никаких эмоций,- строго сказал капитан.- А потому напоминаю вам его и спрашиваю вновь: каковы причины смерти вашей жены? - И насчет причин я не солгал,- вздохнул Джордж Натансон.- Деборе страшно не нравилось, какую роль я отвел ей в нашем доме, с кем заставлял общаться ради успеха дела и...- он немного помедлил, затем признался: - И была еще одна причина, капитан. Я... Видит Бог, я не пренебрегал исполнением супружеских обязанностей... Ну-у-у, мы же говорим не только как заинтересованные в успешном ходе следствия лица, но и как... мужчины, вы меня понимаете... Морис Бишоф кивнул. Потому что понимал допрашиваемого ЛУЧШЕ, чем тот мог подумать. К СОЖАЛЕНИЮ! - Так вот, я не пренебрегал своими обязанностями, так сказать. И любовницы у меня не было, по крайней мере... постоянной. Одна-две мимолетные связи не в счет. Но... общее невнимание... Да, пожалуй, так оно и есть: я стал безобразно невнимателен к Деборе. Я как бы забыл, что рядом со мной живет человек... Живой человек, с душой и сердцем. А не просто существует непонятно для чего какая-то там абстрактная жена. Возможно, это был бунт. Дикий бунт в дикой, НЕПОПРАВИМОЙ форме. Но протестуя против моего невнимания Дебора приняла яд. И я остался один. Так и есть! В самую точку! Ч-черт, надо же какое совпадение... Морис Бишоф отвел от допрашиваемого глаза, хотя из-за яркого света лампы Джордж Натансон все равно не мог видеть его лица...