Р. Лафферти - Роковая планета Страница 4

Существует два вида ходячих личинок (называющих себя людьми), и они придают межвидовому различию особое значение. Оно же порождает большую часть их проблем. Это разграничение, основанное на противопоставлении, делит общество на две части вне зависимости от возраста, платежеспособности и места проживания. Этим страдают не только люди, но и, по-видимому, все существа на планете Флорида.

Очень похоже, что особь, будучи вовлеченной в начале жизни в ту или иную из противопоставляемых групп, сохраняет свою принадлежность до самой смерти. Притягательно-отталкивающий комплекс связей, созданный этими двумя типами людей, вызывает у них глубокую эмоциональную вовлеченность, которая порождает сильное беспокойство и расстройство, а также страсть и вдохновение. Есть такая разновидность поэтической недосказанности, которая скрывает изначальную простоту описываемого предмета или идеи, выражая её в одновременном уравнивании противоположностей.

Полная изоляция этих двух групп друг от друга кажется невозможной. Попытайся кто-нибудь когда-нибудь это сделать, ему рано или поздно придется отказаться от своей затеи как от неосуществимой.

Различие между видами почти неуловимо, так что на исходе первого дня, проведенного мною на «Змеином ранчо», я мог определять принадлежность к тому или иному типу не более чем в девяти процентах случаев. Распознавание этого различия, думается, происходит интуитивно.

Я назову эти типы бета и гамма, или мальчики и девочки. Постепенно мне стало понятно, что их противостояние — одна из величайших движущих сил людей.

Вечером меня привезли в ночной клуб, где я снискал успех. Я не стал развлекать клиентов непристойными шутками и песенками, но очаровал их незатейливой имитацией инструментов полного оркестра и исполнением потешных баллад, которым Юстас обучил меня днем. Также их заинтересовало, каким макаром я пил джин: опорожнял бутылки, не распечатывая их. (Кажется, личинки-люди не способны впитывать жидкость без непосредственного контакта с ней.)

В этот вечер я встретил Маргарет, одну из девушек-певиц. Мне хотелось узнать, к какому типу людей я могу испытывать симпатию. Теперь я знал. Безусловно, сам я относился к бета-типу, ибо меня влекло к Маргарет, которая была безошибочно узнаваемым гамма-типом. Я начал понимать то странное влияние, которое эти типы оказывают друг на друга.

Она подошла к моей клетке.

— Хочу коснуться твоей головы на счастье, прежде чем продолжить, — сказала она.

— Спасибо, Маргарет, — ответил я, — но это не голова.

Она пела с несравненной грустью, с бесконечной печалью и жалостью, отчего в воображении рисовалась целая армия несчастных особей гамма-типа. Это был экстракт меланхолии, превращенный в музыку. Немного похоже на музыку призраков астероида Артемида, немного — на погребальные песнопения на Дольмене. Секс и грусть. Ностальгия. Сожаление.

Ее пение потрясло меня, пробудив сильные чувства, испытываемые мной впервые в жизни.

Она вернулась к клетке.

— Ты была чудесна, Маргарет, — сказал я.

— Я всегда чудесна, когда пою за ужин. Гораздо менее чудесной я бываю в те редкие моменты, когда сыта. Но ты счастлив, дружок?

— Я почти уже был счастлив, пока не услышал твое пение. Теперь я охвачен грустью и состраданием. Маргарет, ты меня очаровала.

— Ты мне тоже нравишься, слизень. Ты мой приятель. Ну не смешно ли, что единственный мой приятель во всем мире, — слизень. Хотя если бы ты видел парней, за которыми я была замужем… Малыш! Не буду обижать тебя, называя их слизняками. Увы, мне пора. Увидимся завтра ночью, если они оставят нас обоих.

Проблема встала в полный рост. Мне необходимо установить контроль над окружением, и немедленно. Иначе как мне добиться Маргарет?

Ни бар, ни развлечения, ни кухня, ни танцы не были центром этого заведения. Сердцем предприятия являлось казино. В нем были деньги, которые имели значение; все остальное — не более чем гарнир.

Я попросил перенести меня в игровые залы.

Здесь я ожидал столкнуться с настоящими сложностями — ведь клиенты тут прикладывали все свои способности ради выигрыша. Однако все оказалось на удивление просто. Все игры основывались на системе чисел первого вида. И впрямь, вся жизнь на планете Флорида казалась основанной именно на числах первого вида.

Давно известно, что числа первого вида не несут в себе собственное предсказание. Поэтому не было людей, владеющих основным принципом предсказания, который перекрывает самое начало серий второго вида.

Местные люди-личинки рисковали крупными суммами — атрибутом своего процветания — вслепую, не зная точно, выиграют они или проиграют. Они выбирали номера, основываясь на предчувствии или случайным образом, без гарантии выигрыша. Они выбирали лунку для шарика, абсолютно не представляя, было ли их решение верным.

Не припомню, чтобы я когда-либо так удивлялся в своей жизни.

Тем не менее, здесь крылась благоприятная возможность установить контроль над окружением.

Я начал играть. Как правило, я наблюдал партию-другую, чтобы разобраться в происходящем. Потом играл несколько раз… столько, столько требовалось, чтобы выпотрошить крупье.

Я переходил от столика к столику. Когда у заведения кончились деньги, разозленный Блэкджек закрыл казино.

Потом мы играли в покер: я, он и еще несколько человек. Эта игра оказалась еще проще. Внезапно я осознал, что люди-личинки могли видеть в каждый момент времени только одну сторону карт.

Я играл и выигрывал.

Теперь я владел казино, и все эти люди уже работали на меня. Билли Вилкинс тоже играл с нами, и очень скоро я стал владельцем «Змеиного ранчо».

К исходу ночи я владел гоночным треком, прибрежным отелем и театром в городе под названием Нью-Йорк.

Я установил контроль над окружением в достаточной степени для достижения моей цели.

Позже. Наступили золотые деньки. Я увеличивал свое влияние и помогал друзьям.

Я нанял хорошего врача, чтобы он лечил питона, моего друга и бывшего соседа по клетке, от несварения. Моему другу Юстасу я купил яркий спортивный кар, импортировав машину из какого-то далекого места под названием Италия. А Маргарет я буквально завалил норкой, поскольку она зациклилась на мехе этих таинственных животных. Она обожала драпироваться в мех, пошитый в форме шубок, пальто, мантий, накидок и горжеток, хотя погода вовсе этого не требовала.

Некоторое время спустя к моим активам добавились несколько банков, железная дорога, авиакомпания и казино где-то на Гавайях.

— Теперь ты важная персона, — говорила Маргарет. — Тебе следует одеваться получше. Или ты одет? Никогда не знала, что на тебе — одежда, а что — продолжение тебя. Правда, теперь я знаю, где у тебя голова. Думаю, мы должны пожениться в мае. Жениться в июне так банально. Просто представь меня будущей миссис Джордж Альберт Лерой Эллери Макинтош! Знаешь, мы стали настоящим событием. Кстати, ты в курсе, что вышли три твои биографии: «Растущий слизень», «Удар извне», и «Тайная сущность слизня — что она предвещает»? Губернатор пригласил нас завтра на обед. Я очень хочу, чтобы ты научился есть. Если бы ты не был таким милым, ты бы шокировал людей. Я всегда говорила, нет ничего предосудительного в женатом мужчине или слизне с деньгами. Его присутствие рядом с девушкой — яркая демонстрация её предусмотрительности. Знаешь, ты должен сдать анализ крови. Лучше всего завтра. В тебе есть кровь?