Пол Андерсон - Эпилог Страница 4

— Мы можем спугнуть монстра, — с сомнением сказал Семьдесят Второй.

— Тем лучше, — рассудил Сотый.

— По крайней мере, я вернусь с охоты не с пустыми руками, — ответил Ноль и, выключив передатчик, скрылся в тени деревьев.

2

С едва ощутимым толчком катер отвалил от звездолета. И сразу наступила тишина. Там, на борту корабля постоянно ворчали, щелкали и шелестели всевозможные механизмы — они давали свет, тепло, свежий воздух, делали расчеты, — но здесь тишина была мертвая, первозданная.

Хью Даркингтон молча смотрел в иллюминатор. Огромная туша корабля, заслонявшая обзор, постепенно растаяла, беспроглядный мрак усеяли колючие точки звезд. Все они казались одинаковыми, хотя, вероятно, если смотреть на небо с Земли, то звезды легко можно будет сгруппировать в созвездия. Даркингтон слишком долго путешествовал в космосе и видел слишком много звезд, при этом никогда не забывая, что на самом деле их еще больше, и вместе они образуют один гигантский Хаос. Однажды, когда Хью зашел на ходовой мостик, капитан Торшоу показал ему, что Млечный Путь имеет теперь совсем иные очертания, чем прежде; за последние три миллиарда лет один изгиб размылся, появились новые скопления… Но для Даркингтона эти слова и понятия значили мало. Он был биологом и никогда всерьез не интересовался астрономией. А теперь, после всего, что они пережили, после потерь и одиночества он не мог вообразить ничего более бес мысленного, чем установление точной конфигурации Млечного Пути.

Катер снижался по крутой спирали; Земля заполнила собой все поле зрения, скрыв далекий серпик Луны. За многие и долгие века, минувшие с тех пор, как «Странник» покинул родную планету, Луна успела довольно далеко отойти от Земли, превратившись в небольшое тусклое пятнышко; впрочем, она находилась все-таки ближе, чем предсказывали ученые. Удаление Луны они объясняли изменением рельефа самой Земли и, следовательно, ослаблением ее гравитационного поля. Например, исчез Берингов пролив, исчезли другие, памятные по прошлой жизни, места. А Луна… Обследовав ее поверхность в корабельный телескоп, капитан Торшоу, который раньше не раз бывал на Луне, сказал, что и там многое изменилось — возникли новые горы, моря, кратеры, следы вулканической эрозии. Но в основном Луна оставалась обычной Луной, такой же мертвой, какую он помнил, и было в высшей степени странно это осознавать, зная, как изменилась Земля…

…И даже Солнце. Если смотреть на него сквозь защитные бленды — все вроде, как прежде, полыхает, как ни в чем ни бывало. Но интенсивность термоядерных процессов за три миллиарда лет заметно усилилась, и — естественный тому результат — Солнце нагрелось и раздулось; Земля же, миллионы лет замедляясь в межпланетном газе и пыли, приблизилась к светилу — ненамного, но для жизни на планете это означало смертный приговор. Впрочем, подобные изменения заметны, только если рассматривать их в космическом масштабе.

Даркингтон тяжело вздохнул и сжал кулаки так, что побелели костяшки пальцев. Он был худощав, с резкими чертами длинного лица; в волосах, не по возрасту рано, серебрилась седина. Он помнил прекрасные годы, проведенные в стенах Оксфорда, радость первых маленьких открытий за микроскопом, борьбу с ветром и волнами на маленькой яхте у мыса Нантакет, брызги волн, крики чаек, гудки кораблей, мужскую дружбу, скрепленную шахматной доской или звоном бокалов, лесные туманы и багрянец «бабьего лета»… Сейчас всего этого уже не существовало.

Первый шок уже прошел, невероятная депрессия, навалившаяся на весь экипаж «Странника» — сотню мужчин и женщин — отступила, и люди уже почти смирились с мыслью, что они навеки оторваны от дома, который растаял в невообразимой дали веков, оставив о себе одни воспоминания.

Фредерика Руис коснулась ладонью его руки, и он заставил себя расслабиться и ответить на ее робкую улыбку.

— В конце концов, — проговорила она, — мы же знали, что улетаем надолго и что можем никогда не вернуться.

— Мы давно уже могли высадиться на какой-нибудь планете.

— Ну, так еще не все потеряно, — заявил с пилотского кресла Сэм Куроки. — В радиусе пятидесяти световых лет не меньше шести систем со звездами G-типа.[1]

— Там все будет не так, — уныло возразил Даркингтон.

— Конечно, — сказала Фредерика, — там будет лучше. Представь, мы, последние люди во Вселенной, возродим человеческую расу на новой родине…

У Фредерики был не самый лучший характер, особой красотой она тоже не блистала — невысокого роста, полноватая, с большим ртом и прямыми светлыми волосами. Но после того как корабль перестал ускоряться во времени, все это перестало иметь значение. Фредерика Руис была грамотным инженером и храброй женщиной, и Хью Даркингтон был чертовски польщен, когда она выбрала его в мужья.

— А может, мы и не последние вовсе, — сказал Куроки, и его плоское лицо растянулось в улыбке. Он вообще часто улыбался, отличаясь неистребимой, почти мальчишеской дерзостью и самонадеянностью. — Наверняка ведь, кроме нас, есть еще какие-то колонии, на других планетах, а? Сидят там наши потомки, собрались в кучки и болтают о том, о сем. А сами похожи на лысых гномов, а?

— Сомневаюсь, — сказал Даркингтон. — Если бы люди, человечество, уцелели бы хоть где-нибудь в Галактике… неужели ты думаешь, они не вернулись бы на родную планету, чтобы снова вдохнуть в нее жизнь?.. Ведь это — Земля!..

Хью тяжело вздохнул. Они уже, наверное, в сотый раз начинали этот разговор, пока «Странник» кружил вокруг неузнаваемо изменившейся Земли, и ничего не могли с собой поделать — мысли снова и снова возвращались к безрадостной теме, словно пальцы человека, который не может удержаться от того, чтобы лишний раз не погладить давний шрам.

— Нет, — добавил Хью, — я думаю, что сразу после нашего отлета здесь была война. Вспомните, какая была обстановка…

Да, это было именно так, и вот почему построили «Странник», и вот почему он стартовал в такой спешке, едва успели закончиться последние приготовления. Пятьдесят пар людей боролись за право основать первое поселение на второй планете системы Тау Кита и, естественно, победили достойнейшие. О, да, официально это была научная экспедиция, финансировал ее один из известных научных фондов, но фактически, и все это знали, это была отчаянная попытка спасти хотя бы малую часть человеческой цивилизации в надежде на то, что потом, спустя века, все эти люди или их потомки вернутся и помогут землянам в возрождении былого величия. В те времена даже Великая Азия соглашалась, что тотальная война отбросит человечество назад на многие сотни лет. Западные правительства, однако, были пессимистичнее. Международная обстановка накалялась так стремительно, что времени на испытания маршевого двигателя корабля не оставалось. Его следовало бы обкатать в нескольких контрольных полетах, на это требовалось не больше года, но… через год уже могло быть слишком поздно. Субсветовые корабли-разведчики уже летали к соседним звездам, их экипажи неплохо перенесли несколько недель пути. Почему же со «Странником» должно что-то случиться?