Роберт Хайнлайн - Шестая колонна. Дети Мафусаила Страница 40

— Твой властелин хочет меня видеть? Офицер, с трудом совладав с собой, произнес по-английски:

— Тебе было приказано явиться ко мне. Как ты смеешь…

— Твой властелин хочет меня видеть? — повторил Ардмор, не дав ему закончить.

— Вот именно! Почему ты не…

— Тогда ты можешь проводить меня к нему.

Ардмор прошел мимо офицера и начал спускаться по ступеням храма, предоставив ему выбирать — бежать вдогонку или остаться позади. Повинуясь первому импульсу, офицер бросился было вслед, чуть не упал, споткнувшись на широких ступенях, и в конце концов занял отнюдь не почетную позицию далеко сзади, рядом со своими солдатами.

В городе, который Наследный Принц сделал своей столицей, Ардмору приходилось бывать, но еще до азиатского вторжения. Когда они приземлились на городском аэродроме, он огляделся вокруг — ему не терпелось увидеть, какие перемены произошли здесь за это время. Небо во всех направлениях бороздило множество воздушных машин — видимо, это объяснялось большей, чем в других местах, относительной численностью захватчиков. В остальном почти все осталось, как было. Вдали справа виднелся купол капитолия штата: Ардмор знал, что теперь это дворец военного губернатора. В его внешнем виде что-то чуть изменилось; Ардмор не мог понять, что именно, но это было что-то совершенно чуждое западной архитектуре и придавало зданию восточный облик.

Долго разглядывать город Ардмору не пришлось. Стража, окружив его со всех сторон, подвела к эскалатору, который вел куда-то в подземные помещения. Они миновали множество дверей, охраняемых солдатами. При их приближении солдаты отдавали честь офицеру, возглавлявшему конвой, а Ардмор каждый раз благословлял их в ответ, как будто приветствия предназначались ему одному. Офицер негодовал, однако ничего не мог поделать. Вскоре между ними началось молчаливое соревнование — кто первый ответит на приветствие.

В конце концов офицер одержал верх, но для этого ему пришлось, к немалому удивлению охранников, отдавать им честь первым.

Когда они оказались в каком-то длинном прямом коридоре, Ардмор попробовал проверить связь.

— Великий Бог Мотаа, — произнес он, — слышишь ли ты своего слугу?

Офицер покосился на него, но ничего не сказал. В ушах у Ардмора тут же зазвучал приглушенный голос Томаса:

— Слышу вас, командир. Вас ретранслируют через храм, который в капитолии.

— Великий Мотаа говорит, его слуга слышит. Воистину сказано, что невелик заяц, а уши у него длинные.

— То есть желтомордые вас подслушивают?

— И ныне и присно. Поймет ли Великий Мотаа шко-фр ши-льный?

— А, школьный шифр? Конечно, командир. Только, пожалуйста, помедленнее.

— Оч-ошо хор-ень. Погово-же поз-рим.

Вполне удовлетворенный, Ардмор умолк. Он очень надеялся, что паназиаты записывают все его слова, — тогда это обеспечит им изрядную головную боль. Даже такой нехитрый шифр легко раскрыть только тому, для кого этот язык родной.

Приказ доставить во дворец Первосвященника Бога Мотаа Наследный Принц отдал не столько из соображений политики, сколько из любопытства. Правда, дела в завоеванной стране шли не самым лучшим образом, но он был убежден, что его советники — просто старые бабы, готовые в любую минуту удариться в панику. Разве возможно такое, чтобы религия рабов не стала опорой для завоевателей? Рабам нужна стена плача: они приходят в свои храмы, молят своих богов вызволить их из-под ига угнетателей, а потом идут и безропотно трудятся в поле и у станка, довольные, что смогли излить душу в молитве.

— Но для этого нужно, чтобы боги никак не откликались на их молитвы, — заметил как-то один из советников. Он был прав: не могло быть и речи о том, чтобы богу вздумалось в самом деле сойти с пьедестала и предпринять какие-нибудь действия.

— А разве этот их Бог Мотаа что-нибудь сделал? Кто-нибудь это видел?

— Нет, Ваше Небесное Высочество, но…

— Так что он сделал?

— Мы не можем этого знать. Никому еще не удалось проникнуть в их храмы.

— Разве я не распорядился, чтобы никто не беспокоил рабов, когда они поклоняются своим богам? — ласковым тоном, не предвещавшим ничего хорошего, осведомился Принц.

— Конечно, Ваше Небесное Высочество, конечно, — поспешил заверить его советник, — их никто не беспокоит. Но ваши секретные агенты ни разу не смогли войти в храм для проверки, как ни пытались маскироваться.

— Да? Может быть, они просто плохо маскировались? Что же им мешало?

Советник покачал головой.

— В этом все дело, Ваше Небесное Высочество. Никто из них не в состоянии ничего припомнить.

— Не может быть. Что за нелепость? Приведите ко мне кого-нибудь из них, я сам его допрошу. Советник развел руками.

— Мне очень жаль. Ваше Высочество.

— Ах, вот что? Ну конечно. Да почиют их души в мире.

Поглаживая свое пышно расшитое шелковое одеяние, Принц погрузился в размышления. Его взгляд упал на резные шахматы необыкновенно тонкой работы, расставленные на доске сбоку от него, и он лениво передвинул пешку. Нет, это решение не годится: белые должны начать и дать мат в четыре хода, а так получается пять. Он снова повернулся к советнику.

— Может быть, стоило бы обложить их налогом.

— Мы уже пробовали…

— Без моего разрешения? — еще ласковее спросил Принц.

На лице советника выступил обильный пот.

— Если бы это оказалось ошибкой, Ваше Высочество, то мы хотели, чтобы ответственность за нее пала на нас.

— Вы полагаете, что я способен совершить ошибку? — В свое время, будучи совсем молодым губернатором провинции в Индии, Принц написал учебник по управлению покоренными расами, изучение которого стало обязательным для каждого чиновника. — Ну хорошо, оставим это. Значит, вы обложили их налогом, и, вероятно, весьма обременительным. Ну и что?

— Они его платят. Ваше Высочество.

— Утроите его.

— Я не сомневаюсь, что они и тогда будут его платить, потому что..

— Удесятерите его. Назначьте такой высокий налог, чтобы они не смогли его уплатить.

— Но, Ваше Высочество, в этом-то и дело. Золото, которым они платят налог, — химически чистое. Наши мудрецы утверждают, что оно изготовлено искусственно, путем трансмутации. Они в состоянии уплатить любой налог. Больше того, — поспешно продолжал он, — по нашему мнению, которое, разумеется, не может сравниться с божественной мудростью Вашего Высочества, — тут он отвесил поклон, — это вообще не религия, а неведомая нам наука!

— Вы хотите сказать, что эти варвары располагают наукой, которая превосходит все известное Избранной Расе?