Сергей Борисов - Искатель. 2009. Выпуск №09 Страница 40

В Пензансе Нельсон Хьюэлл покинул Говарда.

— Надо посмотреть страну, — объяснил программист. — Сами-то до Плймута доберетесь?

— Странно слышать, — с наигранной обидой произнес Говард. — Учитывая, что мне предстоит в дальнейшем.

— Не сердитесь, — рассмеялся Хьюэлл. — Уж и пошутить нельзя.

— Можно, — разрешил Говард. — Теперь нам все можно.

Нельсон понял, что имеет в виду напарник, и тоже засмеялся.

У них имелись все основания быть довольными.

Ну, прежде всего, переход прошел без ожидаемых сложностей. Если что их и беспокоило в океане, так это холод, сама же водная стихия была настроена на редкость миролюбиво. Два-три небольших шторма, право же, не в счет. А во-вторых, теперь они могли не волноваться, что кто-то потревожит их расспросами, имеют они отношение к информационной атаке на гражданина Соединенных Штатов Джозефа Марлоу или ведать об этом не ведают.

Налоговики оказались расторопнее спамеров: Марлоу прижали так, что вздохнуть проблематично, не то что заниматься поисками источника компромата. Ноутбук Хьюэлла, а с ним и его хозяин прямо-таки лучились: первый — мерцающим голубоватым светом экрана, второй — довольством.

Джозефу Марлоу было предъявлено официальное обвинение, хотя под арест он взят не был. Следствие пока ограничилось требованием, чтобы Марлоу не покидал пределы Калифорнии. Одновременно с этим стало известно о претензиях к предпринимателю со стороны федеральной полиции. А федералы — это серьезно, это очень серьезно. Об этом, в предвкушении, с удовольствием сообщали средства массовой информации, сайты которых Хьюэлл не оставлял своим вниманием. Однако настоящим доказательством, что положение Марлоу сделалось из уязвимого катастрофическим, стало то, что в один прекрасный день спамеры из Небраски прекратили попытки взломать пароли и обойти выстроенные Нельсоном баррикады. Еще вчера они били то в одну точку, то в другую, надеясь найти лазейку, а сегодня — пусто, ничего, они отступились. Произойти это могло по единственной причине: они больше не опасались Марлоу, не страшились судебного преследования, не беспокоились за сохранность своих файлов в частности и бизнеса в целом. С чего бы им бояться человека с запятнанной репутацией, которого со дня на день упекут за решетку на чертову уйму лет?

Возможно, все было и не совсем так, как представлялось Нельсону и Говарду, но факт оставался фактом — их оставили в покое, их перестали искать, а уж почему — это дело третье.

— Какие у вас планы, Нельсон?

— После того как Британия станет мне знакома, как собственная кухня? Не знаю. Не заглядывал. Может быть, стану волонтером Армии спасения37, а может, отправлюсь представителем какого-нибудь гуманитарного фонда в страну, еще недостаточно знакомую с достижениями американской демократии.

— Опять шутите?

— Отнюдь. В другие страны, где наш образ жизни не кажется идеальным, наши фонды миссионеров почему-то не посылают. Но это ничего, пусть. Были бы деньги на дорогу, на проживание, а уж что я буду говорить, что делать, с этим разберусь на месте.

— Будете учить аборигенов компьютерной грамоте?

Хьюэлл взглянул неодобрительно, такое остроумие ему было не

по вкусу.

— Это вряд ли. Сначала — читать и писать. И думать. Чтобы люди понимали, кто их обманывает, как и зачем.

— Вы там поосторожнее. Америка, конечно, не рай земной, но там какие-никакие законы действуют. Выбираться из полицейских участков Чикаго вам удавалось неоднократно. Подозреваю, что есть в мире места, где это будет затруднительно.

— Особенно для негра.

— Отчего же? Где-нибудь в глубинке «черного» континента, где белые в меньшинстве, расовая нетерпимость меняет цвет. И не для негра — что вы себе позволяете? — для афроамериканца.

— Нет, для негра! Меня это не задевает. Напротив, этот эвфемизм кажется мне проявлением не политкорректности, а самого настоящего расизма. Суть не в словах, а в содержании. А вообще-то — уели. Конечно, вы правы, Говард. Клянусь, что буду кроток, аки агнец. Или буддийский монах. Устраивает?

— Вполне. Но не верится.

Программист приложился ладонью к ноутбуку, будто муху прихлопнул.

— Электронный адрес знаете. Пишите! Обязуюсь отчитываться о каждом своем шаге.

— Адрес помню. А письма писать не люблю, — сказал Говард. — Но вы поклялись впредь быть сдержаннее. Этого мне достаточно.

…Нельсон Хьюэлл не сдержал данного слова, о чем Говарду стало известно в Плимуте.

В тот день в марине было шумно. Накануне Дина Робертса увезли в госпиталь с обожженным лицом, и сейчас по его катамарану «Три звезды» вовсю ползали эксперты, выясняя, очевидно, как именно хотел закрепить канистру в подмачтовой балке неизвестный злоумышленник. Будто это имело сейчас какое-то значение. Впрочем, не исключено, что имело. В криминалистике Говард был не силен, точнее, не силен абсолютно, до полного невежества.

На причале тоже было полно полицейских. Они передвигались по двое и с выражением неприкрытой скуки на лицах расспрашивали яхтсменов о подозрительных личностях, если таковые им встречались в порту.

Наведалась такая парочка и на «Снежинку».

— Разумеется, встречались.

Один полицейский открыл блокнот и занес ручку, другой включил диктофон.

— Большинство местных поставщиков — отъявленные мошенники, — продолжил Говард. — Заламывают цены и опаздывают с доставкой.

— Это все?

— Других проходимцев, равно как и террористов, мне здесь видеть не доводилось.

Первый полицейский невозмутимо захлопнул блокнот, второй также спокойно нажал кнопку «выкл». После этого они отправились пытать своими вопросами спортсменов с соседних яхт.

Без сожаления расставшись со слугами правопорядка, Говард откупорил банку «Будвайзера» и подумал, что в Англии, которую многие по незнанию величают островком спокойствия в этом безумном, безумном, безумном мире, ему жить не хотелось бы. Что-то уж больно ему тут все знакомо, прямо Чикаго какой-то. Конечно, тут тоже есть безмятежные уголки, похожие на Портсмут, но в тихую гавань приятно возвращаться, а жить в ней тоскливо и незачем. Вот-вот, незачем. А Кристина заклинала его жить!

Где она — жизнь? И что он будет делать потом, после гонки, свободный, независимый и неприкаянный? Может быть, перебраться из Штатов на Каймановы острова или Сейшелы? Покончить с синекурой и открыть свое дело. К примеру, учредить фирму и сдавать внаем яхту богатым любителям экзотики — с собой на румпеле. Чем плохо? Простые желания, простые удовольствия: стоять у руля, слушать, как свистит ветер в снастях, в марине переброситься шуткой с коллегами, на берегу зайти в бар и не спеша выпить пива, поговорить по душам… С кем?