Дин Кунц - Путь из ада Страница 40

Дин Кунц

Путь из ада

Глава 1

Первая небольшая порция неприятностей настигла их сразу же, как только они покинули борт звездолета на поле космодрома планеты Димос, — своего рода предзнаменование грядущих нелегких времен.

Стэффер Дэйвис спускался по ступеням трапа, покрытым гофрированной резиной, бок о бок со своим роботом-охранником Протеем. После утомительного перелета из центральных миров Альянса он был так взвинчен, что даже тихое побулькиванье пластиплазмы внутри сферического корпуса робота, увенчанного сверху конусом наподобие кепки, действовало ему на нервы чуть ли не до тошноты. Протей же находился в полном неведении о чувстве раздражения, охватившем его хозяина; каждая унция его бытия, каждая капля квазиплоти, циркулирующей по внутренним протокам, заменяющим кровеносную систему, была сконцентрирована на поддержании максимальной эффективности слежения за окружающим, чтобы не упустить ни малейшего признака проявления враждебности иных форм жизни, прежде чем те смогут причинить ущерб человеку, находящемуся под его опекой. Пока робот скользил по воздуху на гравитационных пластинах, напоминающих тарелки, его крошечные сенсорные датчики поблескивали в ярком солнце — некоторые из них и сами светились откуда-то изнутри Протея: янтарные, темно-красные и мягкие пульсирующие голубые огоньки. Два же его главных элемента визуального восприятия окружающего, прикрытые белыми экранами, похожими на катаракты, по зоркости ни в чем не уступали самой лучшей паре глаз, и даже во многом превосходили их.

Когда они находились уже на полпути к минибусу, который должен был доставить их в главное здание космодрома, с восточной стороны неба по воздуху бесшумно скользнула вниз летучая паукомышь; ее покрытые пухом кожистые крылья были широко раскинуты, когтистые лапы вытянулись, чтобы одним рывком содрать скальп с головы человека...

В банке данных с индексом этой планеты в памяти Протея содержалась информация о том, что летучая паукомышь — наиболее злобный маленький хищник, известный тем, что, даже не будучи особенно голодным, способен наброситься на трехрогого быка, оставив после себя пожирателям падали почти нетронутую тушу огромного животного. Размах ее кожистых крыльев не превышал восемнадцати дюймов, а вес — двух фунтов; единственно примечательными чертами — исключая, конечно, маниакальную решимость и полное отсутствие страха — были зубы и длинные ломкие когти, которые маленькая тварь постоянно оттачивала на осыпающихся известняковых склонах холмов своей родной планеты. Эти когти могли выпустить кишки человеку в считанные мгновения.

Протей отреагировал без какого-либо промедления: козырек, прикрывающий ствол его главного орудия, словно растворился, когда робот развернулся в сторону цели. Из дула вылетело щупальце пласти-плазмы, обвилось вокруг туловища паукомыши и так сдавило его, что превратило хищника в бесформенную полужидкую массу. Протей отшвырнул то, что осталось от животного, на бетон, где останки какое-то время еще содрогались, пока наконец не затихли и жизнь не покинула их окончательно.

Позже Дэйвис уже не мог вспомнить: услышал ли он шелест крыльев второй зверюги или же интуитивно понял, что в последнем вздохе убитой твари содержался призыв о помощи, но как бы то ни было у него возникло ощущение угрозы... Он отскочил, рухнул на колени и откатился в сторону, прикрыв руками голову, чтобы защититься от нападения второй летучей паукомыши. Всегда нелишне помнить, что боги, создавшие другие миры, ничем не отличались от нашего Бога, сотворившего Землю, а значит, везде в силе одно из основных правил — всякой твари по паре...

К счастью, Протей, видимо, также помнил об этом.

Самец убитой самки паукомыши камнем рухнул вниз и пополз по жесткому бетону космодрома. Он направлялся к Дэйвису, топорща крылья, скрежеща когтями по бетонному покрытию, с глазами, красными от бешенства. Зверь был уже в шести футах от человека, когда Протею удалось сцапать его и задушить. Робот бросил труп второго животного рядом с останками первого.

Они забрались в транспорт.

Возле здания космодрома минибус вынужден был сделать короткую остановку перед небольшой кучкой людей, над головами которых красовался транспарант с надписью: “Добро пожаловать, Стэффер Дэйвис!” Он вздохнул, взглянул на Протея и пожелал, чтобы робот мог также думать, слушать и разговаривать, а не только защищать своего хозяина. Ему так хотелось высказаться начистоту перед Протеем — эти фанаты исторических романов вызывали у него лишь одно чувство: бежать куда глаза глядят!

Они выходили последними, робот скользил по воздуху чуть впереди; его микроминиатюрных мозгов хватало только на то, чтобы отличить зло от добра и уничтожить первое. “Если бы мир глазам людей, — подумал Дэйвис, — представлялся только в черно-белом свете, то некоторые вещи воспринимались бы намного легче”. Те насекомые, которых усердно уничтожал робот, самому Дэйвису казались вполне безобидными, и он решил, что, возможно, не лучшим образом упорядочил данные по флоре и фауне Димоса в банке памяти машины. В запоминающих ячейках Протея хранились сотни единиц стертых и вновь перезаписанных данных — все это нуждалось в более совершенных методах сортировки, чистки и давно требовало наведения порядка. Обо всем этом следовало позаботиться сразу по возвращении в основные миры, сейчас же Дэйвису оставалось при первой представившейся возможности переориентировать отношение своего механического соотечественника к этой планете и питать надежду, что этого окажется достаточно.

— Мистер Дэйвис! — воскликнула рыжая, с вьющимися волосами женщина, первой выбравшаяся из толпы “книжных червей”. Она протянула ему руку в белой перчатке.

Писателя тревожила мысль: как долго придется выдерживать воздаваемую ему дань уважения? Проклятие, он ведь чертовски устал!

— Как трогательно! — тем не менее умудрился произнести он с улыбкой, подумав при этом о том, что хорошо еще, что никто из них, по-видимому, не расслышал скрежет его зубов.

Протей тем временем пришел к выводу, что живой жук, которого женщина в белых перчатках использовала в качестве броши, представляет для его хозяина опасность. Он стремительно выпалил псевдощупальцем и размазал насекомое прямо на розовом отвороте блузки поклонницы.

— Мой робот еще не совсем точно настроен на Димос, — поспешил объяснить Дэйвис, еле сдерживаясь от смеха при виде сочного пятна.

Дама попыталась смахнуть раздавленное насекомое со своего костюма и добилась только того, что измазала еще и перчатку.