Ларри Нивен - КЛЯТВА ВЕРНОСТИ Страница 40

– Привет, Прес.

– Привет, Тони. Неловкое молчание.

– Прошла неделя, как ты здесь, и как тебе здесь понравилось?

– Не слишком плохо. Ты тоже хочешь мне сказать, что я сумасшедший?

– А ты этого хочешь?

– Что? – Толстое стекло искажало выражение лица Сандерса. – Что?

– Если ты хочешь, я могу сказать, что ты сумасшедший, – сказал Рэнд.

– Послушай, я должен был это сделать, – сказал Сандерс. – Мне не удалось объяснить это Шапиро. Я был должен. Я убил…

– Притормози, – торопливо сказал Рэнд.

– А?

– Шериф клянется, что эти телефоны прослушиваются, – сказал Тони Рэнд. – Ты можешь этому верить, если хочешь.

– Ну и что? У меня нет никаких секретов. Весь англоязычный мир знает о том, что я сделал.

Неудобная тема.

– Как они с тобой обращаются?

– Все в порядке. – Он улыбнулся. Почти. – Они не знают, как обращаться со мной. Вся эта шумиха… Поэтому я получил статус высокопоставленной персоны.

– Это что-то значит. Тебе дали соседа?

– Да.

– За что его посадили? Что-нибудь интересное?

– Тони, он здесь за уклонение от налогов. Он хочет продавать нам строительные детали. Он занимается гимнастикой в камере, и заставляет меня делать вместе с ним отжимания и прыжки на месте. Он хочет меня подбодрить. Еще рассказать?

– Ты знаешь, ты сейчас всем отравил жизнь. – Прес ничего не ответил.

– Почему ты это сделал, Прес? Почему ты по крайней мере не поговорил сначала с кем-нибудь? Мы узнали, что ты сделал, только из телевизионной передачи!

– Это было плохо, Тони. Прятаться. Делать вид, что я сумасшедший. Плохо, черт побери!

– Да, я вижу, что это не подходило, – сказал Рэнд.

– Это было неправильно тоже. Арт делал плохой выбор. Я видел, что Шапиро был встревожен. Тони, меньше всего я хочу, чтобы Арт Боннер из-за меня оказался в тюрьме. Как там он?

– Его можно было связывать. – Рэнд подождал реакции на эти слова, и быстро добавил: – Он сердился не на тебя. На себя.

– Почему?

– Он считает, что не дал тебе достаточно ясно понять, что ты поступил правильно. Это было единственное, что ты мог сделать.

– Да нет, он сказал что…

– Не только он. Прес, ты чертов герой! Об этом говорят все в «Коммонз» с того дня, как это произошло. Спаситель города и все такое.

– Они правда так говорят?

– Точно. Ох, тут Арт поручил тебе передать. Он сказал, хорошо, это твоя жизнь, и если ты хочешь испытать лос-анджелесское правосудие, ты это получишь. Джонни Шапиро скоро придет сюда обсудить стратегию. Я думаю, он собирается просить изменить округ, в котором будет слушаться дело, в связи с этой шумихой.

– Нет.

– Что?

– Я сказал нет. – Сандерс был тверд. – Никакой замены округа. Никаких юридических трюков. Скажи им это, Тони. Я не хочу выйти благодаря юридическим уловкам. Я лучше оставлю это для суда присяжных.

– Для лос-анджелесского суда присяжных? Ребята были из Лос-Анджелеса. А ты нет.

– Анджелинос. Тони, я видел их, когда их вынесли. Это были мертвые люди, мертвые человеческие существа.

Тони тяжело вздохнул.

– Я тоже видел, на экране. Прес, мог я сделать другую конструкцию?

– Что?

– Они вошли. Они прошли туда, где мы были должны их убить, или они бы сожгли часть нашего города и часть его жителей. Им пришлось здорово повозиться, чтобы это сделать, но Прес, они вообще не должны были это делать. Как я мог остановить их? Как мне остановить следующих, которые придут с настоящими бомбами?

– Тони, это глупо…

– Какого черта! Прес, ты считаешь, что только ты один видишь ночью кошмары? Ты поступил правильно. Единственно возможным образом. Не твоя вина, что у тебя не было какого-нибудь другого выбора. Ты просто не должен был попасть в такую ситуацию. Но что мог сделать я?

– Кажется, проблема связана с компьютером, – размышлял Тони Рэнд. – Они слишком много знали о МИЛЛИ, и таким образом МИЛЛИ может быть очень уязвима. Слишком много людей имеют доступ. Они должны иметь доступ. Хорошо, может быть мне не удастся с этим справиться, а если есть что-то еще? Еще одна дверь, еще одна серия замков, или ловушка где-нибудь…

– Тони, ты опять продолжаешь это. – Престон Сандерс, казалось, хотел пробиться сквозь стекло. – Ты ставишь людей в коробки. Они туда не вмещаются. Ты не можешь остановить каждого. Это все равно, что стараться никого не обидеть. Ты помнишь, каким было телевидение в семидесятых? Даже твоя вышка для прыжков в воду срабатывает не для каждого, правда? Умный и решительный самоубийца приносит кусачки и проходит сквозь ограду.

– Да. Я иногда думал, не является ли это убийством. Зачем самоубийце проходить через такие трудности? – Тони подумал еще немного. – Ладно, оставим это. Тебе нужно что-нибудь принести?

– Да. Мой сосед приносит вестерны и охотно дает их мне почитать. Поэтому выбери мне хороший толстый научно-фантастический роман с множеством неясных технических терминов.

Тони было абсолютно ясно, что Прес сказал это, чтобы подбодрить его, Тони Рэнда.

– Это будет ему в отместку, – сказал Тони.

Рэнд вышел из тюрьмы, чувствуя облегчение, но продолжал размышлять. Что он мог сделать по-другому? И что он должен делать сейчас? Будет следующая попытка. Он был в этом уверен. И в следующий раз будут настоящие бомбы.

10: ПРИГОВОР

Полагаю, правосудие является довольно хорошим способом согласования противоречивых интересов общества, но не думаю, что существует какой-либо прямой путь достижения такого согласования в каждом конкретном случае.

Тони Рэнд неудобно ерзал на стуле в зале суда. Время от времени он старался поймать глазами взгляд Престона Сандерса, но Прес сидел абсолютно прямо, не отрывая взгляда от свидетеля и не оглядываясь назад. Он выглядел неплохо, учитывая, что он провел в тюрьме почти три недели.

Зал суда походил на телевизор. Это был специальный зал, с большой плексигласовой панелью, отделяющей зрителей от участка, где происходит действие. Рэнд слышал, что в кресло судьи Пенни Нортон встроена броневая плита. Служители обыскивали каждого, кто входил в зал. После того, как они закончили, они пригласили войти судью и защитника.

Судья Нортон выглядела очень строго в своей черной мантии. Для нее это было значительное дело, самое большое из всех, в котором она принимала участие. На стратегических встречах раньше в Тодос-Сантосе Джон Шапиро описывал ее как «подающую надежды», судью, которая вероятно окажется в Верховном суде Калифорнии, как только приобретет побольше опыта, он знал ее еще в юридическом колледже. Он так же считал, что она будет уделять больше внимания политической ситуации, чем закону, но у него не было возможности для ее отвода.