Михаил Тырин - Последняя тайна осени Страница 41

Васин вытянул вперед ноги и благополучно затормозил, уперев их в стену метрах в десяти над землей. Рядом послышалась какая-то возня, и когда глаза привыкли к темноте, Васин с удивлением обнаружил, что здесь, кроме него, болтаются на подвесной площадке двое сектантов.

– Первого приняли, – шепнул один из них, поднеся руку к лицу. – Продолжайте.

Васину помогли перебраться на площадку, отстегнули карабин. Он сразу сел, вцепившись пальцами в край, и отклонился к стене, чтобы не соскользнуть вниз.

– На, – ему протянули канат с петлей на конце, уходящий куда-то вверх, – пристегнись.

Следом подъехал Фома. Он ловко, без всякой робости, перепрыгнул на площадку, и даже не стал пристегиваться.

– А что, пониже место нельзя было найти? – равнодушно поинтересовался он.

– Это самое чистое место, – ответили ему. – И кабелей нет, и лифтовая шахта прямо в подвал. Мы все «прозвонили», полчаса по стенке с приборами лазили. Это самое лучшее место.

Сектанты плавно выезжали из темноты и перебирались на площадку. Канаты, которые ее держали, раскачивались и натягивались все туже. Васин гадал, скоро ли иссякнет запас их прочности.

Вообще, это было похоже на дурной сон. Ночь, шум ветра, десяток людей, висящих на отвесной стене...

– Все? – рассеянно спросил Фома. – Начинайте, что ли...

Тут же закипела работа, площадка закачалась еще сильней. Сектанты доставали из ранцев какие-то шланги, трубки, разматывали, закрепляли на стене.

– Ефим, все чисто? – спросил Фома парня с «рогатым» приборчиком.

– Пока нормально. Можно работать.

– Включайте...

Далее Васин пережил одно из самых омерзительных чувств в своей жизни. Это была мелкая вибрация, от которой заныло и зачесалось все тело. Она была настолько сильной, что казалось, еще секунда – и из десен начнут вываливаться зубы, от костей отслоятся мышцы. Самое неприятное, что пальцы начали съезжать с края площадки, а в прочность страховки верилось с трудом.

Через пару минут, когда вибратор отключили, Васин испытал невероятное облегчение.

– Ну, пошла, родимая... – весело сказал Фома и уперся руками в стену.

Кусок бетона размером в половину человеческого роста легко поддался и ушел вовнутрь. Через несколько секунд он увесисто рухнул где-то внизу, разлетевшись на куски. В стене открылась ровная квадратная дыра.

В шахту спускались на веревках в полной темноте. Васин закрыл глаза – толку в них сейчас не было никакого, а вот другие чувства обострились. Нащупав под ногами пол, он сразу отступил в сторону, чтобы чей-нибудь ботинок не опустился ему на голову.

Рядом кто-то уже возился со следующей стеной. Потом зажегся синий фонарик. Через три-четыре минуты вся команда опустилась в широком низком коридоре, освещенном тусклыми плафонами. Сектанты держались свободно, как будто вышли гулять на проспект, а не проникли тайно в охраняемое помещение. Только Ефим не отрывался от своего приборчика, поводя антеннами в разные стороны.

– Модест, давай план, – сказал Фома.

Кряжистый светловолосый сектант с оттопыренными ушами вынул из ранца небольшую планшетку, разжег на ней экран. Васин прислушался, как они с Фомой начали вполголоса обсуждать предстоящий маршрут: «...не та секция... через экран не пойдем... можно кабель закоротить... это пластик – не стена, а одно название... резак нельзя, излучение... кодовый замок отключим...»

Васин чувствовал себя скованно. Сказывалась неопределенность его положения. Он теперь не был врагом для этих парней, но не был и «собратом». Он стал просто грузом, который надлежит доставить куда следует. А это очень неприятно – ощущать себя грузом. Пусть даже к тебе относятся бережно и корректно.

Наконец совещание закончилось. Казалось, после долгого обсуждения, предстоит не менее долгий путь, но все вышло не так. Модест закрепил наушник, прошел с какой-то трубкой вдоль стены, а потом объявил: «Здесь».

Сектанты столпились вокруг него, а он извлек из рюкзака нечто, напоминающее насадку от пылесоса, за которой тянулся витой провод, и начал гладить этой штукой стенку. Васин поднялся на цыпочки, чтобы лучше видеть.

Сначала он ничего не заметил. Потом со стеной что-то стало происходить: она немного искривилась и начала сморщиваться, как облитый кипятком полиэтиленовый пакет. Модест проткнул ее рукой и... порвал – легко и бесшумно, как пласт гнилой резины. Из темноты рваного отверстия подуло сыростью.

Сектанты начали один за другим пробираться в проход. Васин полез предпоследним. В свете маленьких, но мощных фонарей проступали шершавые стены большого каменного зала, замусоренного и давно заброшенного.

Когда-то, судя по всему, здесь размещалось что-то электрическое – очень большое и мощное. По стенам тянулись толстенные кабели в экранирующей металлической оболочке, в углах громоздились пыльные радиаторы, под ногами хрустели осколки изоляционного фарфора. Запустение было столь кричащим, что Васина вдруг кольнула неприятная мысль: а что, если установку давно разобрали и унесли? От этого соображения у него на секунду защемило в груди.

Но только на секунду. Потому что из дальнего угла раздался приглушенный голос кого-то из «собратьев»:

– Вот она...

Ноги сами понесли Васина на голос. Он увидел освещенную десятком фонарей каменную плиту, а на ней – плоский ящик из серого металла. Он был каким-то подчеркнуто самодельным, без всякого дизайна и эстетики.

– Это и есть вся установка? – невольно спросил Васин.

– Что? – переспросил Фрол – так вежливо и внимательно, как будто ждал от Васина чего-то очень умного.

– Да нет, ничего... – смутился Васин. – Я не думал, что установка такая маленькая.

– Установка маленькая, – согласился Фрол. – Зато резонатор – все здание. Дает поле больше чем на сто километров.

Сектанты потоптались вокруг еще немного, потом кто-то сказал:

– Ну, что, надо переключать на автономное питание и уносить?

– Давайте, – согласился Фрол.

Для Васина эти слова равнялись удару молотком по голове. Мысленно он уже был дома, и вдруг – услышал такое! От возмущения у него перехватило дыхание.

– Эй! – воскликнул он. – Что значит, «давайте»? Сначала разберитесь со мной.

– А что с тобой делать? – спросил Фрол.

– Как что?! Глинский обещал переправить меня прямо отсюда.

Фрол быстро переглянулся с кем-то из своих.

– Подожди, – сказал он и отступил в глубину темного зала, доставая из под рубашки крошечную радиостанцию. Васин заставил себя успокоиться. Сейчас Глинский ему напомнит, и все образуется...

«Собратья» исподтишка поглядывали на Васина и тихо шушукались. Васину это не нравилось.

Фрол вернулся быстро. Он избегал смотреть в глаза, и по этому признаку Васин легко понял – дело дрянь.